План выглядел разумным и цельным, а главное, идеально сочетался с моим собственным. Голова гудела, но все-таки продолжала работать:

— Я уговорю отца провести церемонию передачи прав на трон завтра после полудня. Соберутся самые влиятельные лорды, советники и богатые аристократы. Народ выйдет на площадь, чтобы узнать результат. Думаю, лучше момента, чтобы раскрыть Фридриха, у нас не будет. Все должны знать, что он подлец и понесет наказание справедливо!

— Хороший ход, если все произойдет на глазах у людей, он не сможет выкрутиться, — одобрил Эйр Хан.

— А мы успеем все подготовить? — Эви закусила губу и глянула в сторону выхода из оранжереи, будто опасалась слежки.

— Успеем. Не имеем права не успеть, — отрезал ректор. — А вы спешите к правителю. Солнце давно село, сможете пробраться незаметно.

Еще никогда я не передвигался по собственному дому, как вор, оглядываясь на каждом повороте, и крепко держа руку Тассилии, боясь, что та потеряется в хитросплетениях коридоров.

В покоях отца было безлюдно, только тяжелое хрипловатое дыхание умирающего нарушало тишину. Нам повезло, мамы здесь не оказалось, только стражники на входе, которые не посмели нас остановить. Отец спал и не чувствовал, как Тасси осматривала его.

— Дитрих, я не понимаю, — пораженно произнесла девушка, тщательно осмотрев отца магическим зрением.

— Что такое? Неизвестный яд?

— Нет. Твой отец не отравлен! — Она еще раз скользнула по спящему отрешенным взглядом и вытянув вперед руки пробормотала что-то на неизвестном мне языке. — Нет здесь никакого яда! Причина болезни в чем-то другом.

— Подожди, как же так. Его осматривали лучшие лекари, — осознание под снисходительным взглядом Тасси пришло быстро. — Им заплатили? Заставили солгать?

— Именно. И что это за отвратительный запах? Похоже на пережженный руанский корень.

Меня будто обухом по голове ударило. Под растерянным взглядом Тассилии рванул открывать окна.

— Что ты делаешь?

— Руанский корень. Это не яд, это аллергия! Отец никому не говорил об этом, даже матери. Знали только я, дядя, ну и мои бабушка с дедушкой, которых давно нет на свете. Отец хотел казаться сильным, неуязвимым, поэтому тщательно хранил это в тайне. Тем более, что в нашем королевстве он не растет.

— Это очень редкое растение. Произрастает только в Фаворе и то лишь в одном из герцогств. Мы добавляем его как приправу к мясу.

Тассилия быстро сориентировалась и начала тушить курильницы.Через несколько минут воздух в комнате был свеж, а отец заворочался в постели и открыл глаза.

— Дитрих, что здесь происходит?

Я с трудом сдержался от счастливой улыбки. Неужели дело в аллергии? И почему я сам не догадался раньше?

— Ты будешь здоров, — подошел к кровати и сжал его руку. — Тебя не отравили ядом. Руанский корень — его добавили в курильницы.

— Вот как? — растерянно прошептал отец и вновь закашлялся, освобождая легкие от дыма руанского корня.

— Я приготовлю отвар и отеки с внутренних органов спадут за несколько часов. Уже завтра вы сможете подняться, — прошептала Тассилия, не смея подходить к кровати, над которой был зажжен магический светильник.

— Кто вы? Покажитесь, леди! — потребовал правитель, приподнимаясь на подушках.

Я ожидал, что Тасси растеряется, и собирался сам её представить, но ошибся. В который раз ошибся в девушке. Она достаточно легко держалась перед королем. Даже в такой момент девушка не забыла о церемониях, медленно приблизилась к ложу и присела в глубоком реверансе.

— Тассилия Фавер, учусь вместе с вашим сыном в Академии Алых песков. Счастлива знакомству, ваше величество.

— Тассилия, Тассилия… знакомое имя, — отец покатал его на языке. — Фавер. Я знал Эрмаха Фавера, он был хорошим дипломатом и принадлежал к одному из знатных родов Фаворского государства.

— Все верно, ваше величество, это мой двоюродный дедушка. Наша семья часть правящей династии.

— Отрадно видеть, что мой сын обрастает нужными связями, — прокряхтел отец и строго на меня посмотрел.

Ну вот только не это. Сначала мама подозревает, теперь отец, у которого с трудом достает сил поднять руку. Но все, все поголовно считают, что я притащил с собой девушку на вечерок. Это так и сквозит в каждом слове!

Мне-то все равно, но за Тассилию, которая так нам помогла, обидно. Она не заслужила такого отношения лишь за то, что связалась со мной.

Нет. Всё. Это решительно невозможно!

— Отец, вот только не нужно так на нас смотреть! Я люблю Тассилию и собираюсь на ней жениться. Мы с Эви все обсудили, наша помолвка будет расторгнута сразу, как только ты поправишься.

— Что?! — Тасси и отец выдохнули хором. На меня уставились две пары удивленных глаз.

— Я всё сказал. А теперь стоит поторопиться с приготовлением целебного отвара! Завтра после обеда состоится церемония передачи прав на трон, на которой мы, — обернулся к отцу, — объявим имя предателя и заставим его предстать перед судом.

— Ты нашел отравителя? — отец попытался сесть, но лишь слепо дернулся.

— Да, это дядя Фридрих. Завтра у нас будут все доказательства и на глазах у всего народа я предъявлю ему обвинения.

— Дитрих, ты уверен? — в голосе Вольфгана Орманского сквозило недоверие.

— Я уверен в каждом своем шаге, — пресек все возражения. — Только не надо говорить, что это семейное дело. Он покусился на жизнь короля, похитил невесту кронпринца и попытался заставить меня подписать отречение от трона. Это государственная измена, за которую Фридрих Орманский понесет соответствующее наказание.

Отец рассмеялся глухим, каркающим смехом.

— Посмотрите на него, еще корону не надел, а уже ведет себя как правитель. Никогда бы не подумал, что ты такой способный.Что ж, хорошо, сын. Я доверяю это дело тебе, а с женитьбой разберемся после.

— Ди, — Тассилия мягко коснулась моего локтя и желание быть строгим правителем отпало, как корка от старой раны. — Я думаю, тебе лучше провести эту ночь с отцом. Вдруг Фридрих решит сюда заглянуть, а я вернусь сразу, как только приготовлю отвар.

— Лично будешь готовить? — постарался улыбнуться помягче. Знаю, что моё заявление повергло её в шок, но это ничего — привыкнет со временем.

— Разумеется. Вашим целителям я больше не доверяю. Попрошу Реймонда забрать меня в академию и после вернуть обратно.

— Я провожу.

Выскочил следом за Тассилией из комнаты, приготовился к взбучке и был прав. Стоило закрыться двери, как Тассилия налетела на меня будто гарпия.

— Ты с ума сошел? Что ты несешь? Какая невеста?

— Моя!

Теперь, когда у отца появился шанс, а доказательства причастности Фридриха вот-вот будут, ко мне вернулось веселье. Тасси была так мила в своем гневе: непослушные кудрявые локоны выбились из прически, щеки порозовели, а в глазах пылал непокорный огонь, который так и хотелось укротить.