— Это же не сельские дурачки Райгара. Они не собирались похищать или убивать тебя. Им нужна была твоя кровь.

— Еще они срезали кусок кожи, — посмотрел на свою ладонь и сморщился Уильям.

— Интересно… — Филипп повернул голову.

— Лучше не шевелитесь, господин! Иначе кровотечение может возобновиться.

— Где ты научился делать такие жгуты? Не припоминается мне, чтобы рыбаки такое умели.

— Не просто так я просил носить мне книги по целительству, господин, — Уильям улыбнулся в ответ. Он сидел без рубахи рядом с графом на кушетке. Оба перемазаны кровью.

Граф прикрыл глаза, его дыхание стало ровнее, удивительные способности Старейшин к регенерации стали действовать. Уильям посмотрел на свою руку, ее тоже следовало бы перевязать.

Дверь кабинета распахнулась, и в комнату вбежал перепуганный Него, таща с собой сумку с мазями и бинтами. За ним следовали Леонардо и наспех одетая Йева.

Троица с ужасом приблизилась к двум окровавленным вампирам.

— Него, меня пока не трогай. Нужно дождаться. Пока рана чуть затянется, — прошептал, не открывая глаз, Филипп. — Осмотри Уильяма и обработай его рану на руке.

— Леонардо, сын мой, — добавил почти сразу же граф, — твоя безответственность и любовь к имитации деятельности меня начинает беспокоить. Что с отчетами. Что с помощью мне без оружия. В следующий раз не лезь вообще.

Филипп замолчал, копя силы. Через полминуты он продолжил.

— Если бы я тебя не остановил… То, быть может, этот кинжал вошел бы в твое горло вместо моего. А если бы ты был вооружен, то мы смогли бы прикончить всех троих.

Леонардо побледнел и сделал шаг назад, сжав челюсть. Него в это время обрабатывал руку Уильяма, рядом с Управителем лежали подготовленные бинты.

— А ты, Уильям, — добавил Филипп. — Я ума не приложу, зачем ты понадобился кому-то столь могущественному?

— Могущественному?

— Да. Этот кто-то подослал к тебе южного мага, который отправился в столь опасное для него путешествие, чтобы доставить лишь мешок шинозы и запустить цепочку событий. А ночные гости — тоже с юга. Но они не обычные наемники. Предположу, что их услуги обошлись в баснословную сумму. И они тоже проделали длинный путь сюда, на север, проникли в замок и усыпили стражу. А еще они в курсе, что на меня не подействует ни огонь, ни лед, и просто ослепили, зная, что наши глаза очень чутки к перемене освещения. Даже подготовились к тому, что кто-то из них умрет — тело убитого самовоспламенилось. Все это, чтобы взять твою кровь и срезать кусок кожи с руки… Вот зачем это им понадобилось, а? Столько ресурсов потрачено, столько сил было вложено в это дело…

— Я не знаю, господин, — тихо сказал Уильям. — Я самый обычный рыбак.

— Уильям. — К вампиру подошла Йева и дотронулась до его шевелюры, приподняла прядь, которая была короче, чем другие. — У тебя срезали не только кожу с ладони.

Уильям нащупал отрезанную прядь среди копны черных, как смоль, волос.

— Великолепно, — коротко добавил Филипп, глубоко вздохнул и снова замолчал.

Прошло почти полчаса, все стояли и ждали. Граф лежал, его грудь равномерно опускалась и поднималась, словно он спал. Наконец, Филипп приоткрыл глаза и негромко обратился к Него

— Него, теперь можно…

Управитель закивал и, подготовив материал, размотал жгут, убрал уже пропитавшуюся кровью ткань и наложил сверху новую. Рана на шее графа почти перестала кровоточить.

— Него, будь добр, разбуди старшую прислугу, пусть разогреют воду и принесут два таза. Один в мою комнату, другой — в гостевую, которая ближе к моей спальне. Нашему гостю чистую рубаху, мне тоже нужно подготовить, но это можно уже утром. — Филипп, держась за кушетку, сел.

— Я правильно понимаю, господин, что вы переводите Уильяма в верхние комнаты?

— Правильно понимаешь. Вряд ли южане вернутся, они получили что хотели… Но я обещал. Леонардо, дай, пожалуйста, кинжал.

Сын графа поднес своему отцу протертый тряпками кинжал. Филипп взял его в руки, осмотрел, потом положил на вытянутый палец и посмотрел, как клинок балансирует.

— Хорошее оружие, недешевое… Конечно же, никаких подсказок, кто бы мог быть хозяином этого кинжала. Эти люди умеют делать свою работу грамотно.

Граф вздохнул и попытался встать. Уильям стоял ближе и первым подал ему руку. Опершись о нее, Тастемара встал, распрямился и медленно вышел из кабинета. Него покачал головой, глядя на залитую кровью кушетку и пол, и быстро заковылял на третий этаж будить прислугу.

В кабинете остались трое — близнецы и бывший пленник. Они переглянулись, и Уильям хотел уже было подойти и протянуть здоровую руку Леонардо, чтобы познакомиться с тем, кто вместе с Йевой спас его в Вардах, однако тот посмотрел на него с неприкрытым презрением. Сын Филиппа вместо рукопожатия надменно хмыкнул, развернулся и вышел из кабинета. Глядя на все это, Йева покачала головой и, взяв под локоть Уильяма, повела его в новые покои.

Троица последовала за графом, Филипп поднялся по лестнице на пятый этаж. Граф шел, сутулясь, слабой и вялой походкой, прижимая руку к шее. На последний этаж было запрещено заходить любому человеку или вампиру, кроме некоторой прислуги, поэтому верхний этаж напоминал скорее склеп — ни одного факела, абсолютно темный коридор без окон. Этот ярус, на котором жила семья Тастемара, был небольшим и состоял лишь из длинного коридора и восьми комнат, в трех из которых не жили уже несколько веков.

Самая первая дверь в коридоре вела в кладовую для графского семейства: здесь слуги приводили в порядок и хранили костюмы, сменное постельное белье, посуду и прочие элементы быта. Вторая дверь вела в покои Леонардо с выходом на небольшой каменный балкон, который был обращен в сторону города и открывал панораму на Брасо-Дэнто. Третья, четвертая и пятая комнаты — наглухо закрыты. Седьмая дверь, спальня Йевы, тоже с выходом на балкон, соседствовала с комнатой графа, самой дальней в коридоре. Филипп подошел к шестой, открыл тяжелую дубовую дверь с вырезанными воронами посередине и сделал приглашающий жест Уильяму. Тот, поблагодарив, зашел внутрь и охнул, не в силах сдержать удивления. Будучи простым рыбаком, он никогда в своей жизни не видел столь богато обставленной спальни.

Стены завешаны гобеленами с черным вороном на зеленом поле. В углу комнаты, справа от двери, стояла кушетка, обитая какой-то дорогой мягкой тканью. Рядом с кушеткой находился небольшой столик, а на нем — глиняная ваза с сухоцветами.

Достаточно большое полуциркульное окно открывало вид на Брасо-Дэнто. В углу у окна стоял шкаф из того же дерева, что и стол — Уильям впервые видел столь темную породу. Мебель явно привезли откуда-то из далеких краёв. На полу лежал коричневый ковер с плотным и густым ворсом. Подле шкафа — невысокий табурет.