— Знаю. Я благородный человек. Не буду настаивать.

— Да, конечно… Лола мне рассказывала, каким романтичным ты порой бываешь. — Я поборола искушение сделать признание.

— Я предпочел бы оставаться в неведении о том, что она тебе нарассказывала.

— Может…

— Убежден, все это инсинуации.

— Сомневаюсь.

Айна вышла из ванной на удивление быстро. Она была в коротком зеленом платье без бретелек. Виктор покосился на нее и тяжело вздохнул.

— Подожди минутку, — попросил он меня, поворачиваясь лицом к коридору: — Айна, дорогуша, у тебя нет более откровенного наряда?

— Есть, дружок, я могу пойти в стрингах.

— Дай посмотреть на тебя. Сделай милость, опусти немного юбку!

— Если я опущу юбку, у меня выскочат сиськи. Не уверена, что так будет лучше. — Девушка была пленительно непосредственной.

— Айна, во имя господа! Ты идешь голой! Надень брюки или… Я не знаю что!

— Не сомневаюсь, что по выходным ты путаешься с телками, на которых одежды еще меньше! — Выдав эту тираду, она в замешательстве посмотрела на меня и добавила: — Ой, прости. Я хотела сказать, что он раньше путался, а теперь ни-ни. Еще бы, когда ты рядом…

— Замолчи, Христа ради! — взмолился Виктор, не знавший, куда спрятать глаза от смущения.

Он махнул рукой, призывая сестру уйти и оставить его в покое. Но она сочла необходимым уточнить:

— Послушай, Виктор, если я вернусь не одна, ты переночуешь на диване?

— Если ты вернешься не одна, я тебя разделаю, как бог черепаху, — ответил он, не задумываясь, и скрестил ноги в лодыжках.

— Предпочитаешь, чтобы я занималась этим в подъездах?

Я поперхнулась пивом. Повернув голову, Виктор взглядом попросил меня воздержаться от комментариев.

— Я предпочитаю, чтобы ты наконец заткнулась, Айна.

— Ладно, я на всякий случай взяла у тебя из тумбочки несколько презервативов. Думаю, ты за год не истратишь весь стратегический запас, так что…

— Я тебя убью, — вскочив, он шагнул к ней, но она поспешила исчезнуть, прихватив ключи.

— Оставь ее. — Поймав его руку, я потянула его к себе.

— Но ей всего двадцать один год!

— Всего? Она уже большая девочка. — Я непроизвольно прислонилась к его груди.

— Только не для этого. — Он прижал меня к себе и поцеловал в шею.

Скверно. Очень скверно мы сегодня начинали.

— Правда, что у тебя хранится стратегический запас в ящике? — спросила я, запрокинув голову, чтобы увидеть его лицо.

— Ха! — Он опустился на диван и посадил меня на себя верхом.

Мы посмотрели друг другу в глаза и рассмеялись.

— Слишком близко, — прошептала я.

— Тебе так не нравится? — он погладил мои плечи.

— Нравится, но…

Я переместилась вбок и улеглась на диван, положив ноги ему на колени. Он расстегнул пряжки на босоножках на высоком каблуке и снял их с меня, оставив босой. Я с наслаждением пошевелила пальцами.

— Эй, хитрюга, может, ляжем на кровать, там я тоже смогу растянуться?

— Ты ко всем девушкам подкатываешь с таким предложением?

— Да, а потом привязываю их к кровати презервативами.

Мы расхохотались. Виктор, встав, направился в спальню. Я пошлепала за ним босиком.

Когда я вошла в спальню, Виктор снял свитер с треугольным вырезом и бросил его на черное кожаное кресло, где валялся женский лифчик. Одернув белую футболку, остававшуюся на нем, он подобрал бюстгальтер.

— Ты видишь, сопливая малявка ходит по улице без этого аксессуара!

— Ну пусть ее арестуют! — Я театрально рухнула на кровать.

— Ладно. — Он прищурился: — Чему обязан твоему визиту? — Он с негодованием швырнул лифчик сестры на сей раз на спинку кресла.

— Представляешь, я начала писать новый роман.

— Правда? Совсем новый? И о чем он?

— Пока не могу сказать. Замечу только, что он не имеет ничего общего с предыдущим. Но я столкнулась с необходимостью узнать побольше о мужчинах.

— Ты замужем шесть лет. И тебе нужен я, чтобы узнать больше о мужчинах?

— Мне нужен материал, поскольку холостые мужчины ведут специфический образ жизни. Я Кэрри Брэдшоу[11]. — Ничего глупее я не могла придумать.

— Кто?

Я развеселилась.

— Вот, например, о чем вы разговариваете в мужской компании?

— О сексе. Ни о чем другом мы не разговариваем. — Он прилег рядом со мной.

— Да не может быть. Я ожидала, ты скажешь, о женщинах, машинах, музыке…

— Ни в коем случае. Секс и только секс. — Он усмехнулся.

— И что вы обсуждаете? Травите байки, рассказываете о любимых позах?

— О позах? Нет, такие темы скорее по вашей части. Я понятия не имею, в каких позах предпочитают заниматься любовью мои приятели, да меня это и не интересует. — Он скорчил рожицу.

— Но тут нет ничего такого.

— Отдает натурализмом. Послушай, а ты разве знаешь о предпочтениях своих подруг?

— Конечно. Лоле нравится сверху, Кармен — в положении сидя, а Нереа любит миссионерскую позу, причем при погашенном свете.

Он посмотрел на меня с кривоватой ухмылкой:

— А как тебе? — Обхватив мою талию, он шутливо встряхнул меня.

— А тебе? — ответила вопросом я.

— Мужчины не говорят об этом.

— С другими мужчинами. Но у меня нет пениса.

— Я успел заметить. — Виктор придвинулся ко мне, склонив голову.

— Признавайся! — Я игриво отстранилась.

— А ты потом расскажешь, как тебе нравится?

Я кивнула.

— Стоя. — Он широко улыбнулся.

— Это невозможно! — фыркнула я.

— Еще как возможно.

— Ну, ты и фантазер! — Я залилась смехом.

— Иди сюда. — Он вскочил с кровати.

— Куда идти? Зачем? — Я посмотрела на него как на помешанного.

— Давай, встань на ноги.

— Ой, нет. Не сходи с ума.

— И не думал. Вставай.

Виктор потянул меня за руки, стащив с кровати, и поставил на пол перед собой, как деревянную куклу. Он приблизился на шаг и вдруг рывком поднял меня вверх. Ногами я рефлекторно обхватила его за пояс, чтобы не упасть. Он развернулся, с силой прижал меня спиной к стене, поддерживая ладонями за бедра, и потянулся губами к моему рту.