Наверное, теперь этот черствый и жестокий человек знал, что она сделала куклу вуду по его подобию. Знал и о том, что однажды она вывинтила болты из колесиков кресла у него в кабинете в надежде, что он упадет. Видимо, ему было известно и о том, что она мутузила кулаками подушки своего дивана, представляя на их месте его лицо, как о том, что она исколола булавками и сожгла его фотографию. Это были, конечно, всего лишь милые и невинные развлечения.

Кармен вошла в офис с поникшей головой, ожидая какой-нибудь пакости — залпа коровьего навоза в лицо, например. Но ни дерьма, ни подозрительных взглядов не было. Хороший знак, получалось, военная кампания против нее пока не началась. Вот и прекрасно. Во всяком случае, она не пропустит первый удар.

Кармен села за стол, включила компьютер, а потом отправилась за кофе. Борха прошел мимо, застенчиво ей улыбнувшись. Обоих преследовало нехорошее предчувствие, которое только усиливалось осознанием того, что их личный секрет ни в коем случае нельзя делать всеобщим достоянием. Никто не должен знать, что они вместе. Это обстоятельство делало их еще более беззащитными перед лицом грядущей вендетты.

Даниель продефилировал мимо с папками под мышкой, даже не удостоив их взглядом. Но уже с порога своего кабинета он вежливо попросил Кармен зайти. Это дало ей надежду, что все еще обойдется. Может, они поговорят спокойно, как взрослые люди. Однако, по здравом размышлении, в лучшее верилось с трудом.

— Привет, Даниель.

— Здравствуй, Кармен. Присядь, пожалуйста. И закрой дверь.

— Как официально, — нервно засмеялась она.

— Мне необходимо обсудить с тобой важное дело.

Кармен молча уставилась на него. Даниель удобно устроился в кресле, включил компьютер, тоже посмотрел ей в лицо и кашлянул.

— Кармен, я хочу, чтобы ты написала заявление об уходе по собственному желанию.

Кармен лишилась дара речи. Она ожидала, что он пустит в ход любые грязные трюки, но только не увольнение. Все зашло слишком далеко.

— Ты, наверное, шутишь, — пробормотала она.

— Ничуть.

— Я работаю тут много лет, Даниель, с тех пор как получила диплом. Я проходила практику в этой фирме.

— Сожалею.

— Ни о чем ты не сожалеешь! — Кармен постепенно закипала. — Ты не можешь меня уволить просто так. Это было бы необоснованное увольнение. Неприязнь ко мне ослепляет тебя. Я найму адвоката, имей в виду.

— Кармен, ты напишешь заявление без всяких возражений. — Он наклонился к ней, внешне сохраняя полное спокойствие.

Если бы стол не разделял их, Кармен залепила бы ему пощечину.

— Я жду объяснений, почему я должна так поступить.

— А потому что, если не напишешь заявление ты, мне придется предложить уволиться Борхе. Подозреваю, что с ним у меня не возникнет проблем, он не станет упираться.

— Что ты сказал?

— Правила компании запрещают сотрудникам вступать в романтические отношения.

— Но, Даниель…

— Кармен, я мог бы посмотреть на это сквозь пальцы, но в настоящий момент у меня нет такого желания.

— Я годами терпела твои придирки и всегда добросовестно выполняла свою работу.

— Да, но ты нарушила неписаные этические законы, Кармен. Ты должна или расстаться с Борхой, или уйти.

— И откуда ты узнаешь, с кем я трахаюсь за пределами офиса? — Кармен с трудом сдерживала ярость.

— Во-первых, у меня сложилось впечатление, что как раз с этим у тебя проблемы. Во всяком случае, если бы ты вела бурную личную жизнь, у тебя оставалось бы меньше времени, чтобы придумывать, как меня уесть. И во-вторых, мне кажется, ты отлично знаешь, как я узнаю, продолжаешь ты с ним встречаться или нет.

— Нереа не станет тебе помогать в этом, кусок дерьма!

— Ты схватываешь на лету.

У Кармен дрогнул голос. Ей стоило титанических усилий сдержать рыдания.

— Тебе прекрасно известно, что уйду я, поскольку не допущу, чтобы уволился он.

— Именно потому я и обратился к тебе. Сделав наоборот, я поступил бы более жестоко и мог бы получить намного больше удовлетворения. Но, откровенно говоря, я предпочитаю убрать тебя с глаз долой и оставить в штате его. От него хоть какая-то польза. А ты успокойся. Коллегам скажешь, что уходишь по собственному желанию. И так ты сможешь сохранить остатки достоинства, хотя и мнимого. Убежден, что у тебя оно напрочь отсутствует.

— Почему ты так поступаешь со мной? — Кармен, не выдержав, залилась слезами.

— Потому, что я подлая скотина, припадочный психопат, придурок, засранец, умственно отсталый и все то, что ты изволила обо мне говорить.

— Да ты плевать хотел на то, что я говорю о тебе не на работе! — судорожно всхлипнув, завопила она.

— Сбавь тон. Не впадай в истерику. Если ты уже приняла решение, нет причины вести себя подобным образом.

— Послушай, Даниель. — Она встала со стула и подошла к нему вплотную. — Я уйду отсюда, но, когда Нереа узнает обо всем, она разделает тебя под орех.

Кармен направилась к двери, задыхаясь от слез. Даже в страшном сне ей не могло присниться, что однажды она будет так горько рыдать на глазах у Даниеля. За годы совместной работы она научилась усилием воли сдерживать гнев, пока не окажется за стенами офиса. Но на сей раз выдержка ей изменила.

Даниель окликнул ее, когда она уже открывала дверь кабинета:

— Кармен!

— Что?!

— Не позволяй себе впредь злых розыгрышей, если сама не готова выдержать что-то подобное.

— Что?

— А теперь возвращайся к себе за стол и не смей больше повышать на меня голос. В первый и последний раз ты проявила ко мне неуважение. Продолжай работать. И не поднимай головы от клавиатуры до конца дня.

Кармен постеснялась швырнуть в него вешалку, но представив, как это сделала бы на ее месте Лола, она немного утешилась. Лолу отсюда увели бы в наручниках.

— Так ты хочешь сказать, что пошутил?

— Да, в том же духе, что и ты. А теперь возвращайся на свое место. — Он немного повысил голос.

— Нет.

— Что значит нет? — Он опешил. — Ты собираешься вечно стоять в моем кабинете?

— Я ухожу. Поищи другого сотрудника, способного тебя терпеть. — Кармен закрыла глаза и глубоко вздохнула, спрашивая себя, действительно ли готова уйти совсем. Потом она продолжила: — Ты столько раз нападал на меня, что теперь меня ничем не проймешь. Я знала, что рано или поздно случится нечто подобное. Ты невыносимый и к тому же некомпетентный, вот ты какой на самом деле. Но ты наверняка это и сам прекрасно знаешь, ничтожный карьерист. Я ухожу, но через парадную дверь. И сегодня, покидая твой кабинет, я не собираюсь держать при себе свое мнение и говорю прямо в лицо, что ты недоумок. И я желаю, чтобы тебе всю жизнь везло как утопленнику. И кстати, Нереа никогда не будет делать тебе минет, поскольку ее от этого тошнит, так что прекрати пытаться мозолить ей рот, поганый извращенец.