а 24 души обоего пола захватили в плен. По тревоге выскочили казаки с постов Преградного и Донского и резерв станицы Барсуковской с урядником Дубковым, которые прискакали к Кубани уже во время обратной переправы хищников. Здесь казаки отбили 2-х женщин, убили 2-х горцев и 6 лошадей. Когда же партия переправилась за Кубань, они последовали за нею и на р. Казме снова вступили с черкесами в перестрелку, во время которой был убит у хоперцев один казак и две лошади; горцы потеряли нескольких раненых. Эти команды и подоспевший резерв станицы Невинномысской, под начальством сотника Бирюкова, гнались за хищниками до Урупа и еще версты три далее, но вследствие наступившей темноты и сильного дождя не могли настигнуть горцев, которые успели с полоном скрыться в лесистых трущобах речек Тегеней. При нападении горцев на барсуковских жителей, часть партии отделилась и бросилась на подполковника Шапошникова, проезжавшего поблизости из станицы Барсуковской в станицу Невинномысскую с конвоем из 8-ми хоперских казаков 382). Завидев хищников, хоперцы спешились и приготовились к отчаянной обороне. С налета горцы осыпали их градом пуль, ранили одного казака и одну лошадь, но, в свою очередь, встреченные метким огнем, они поспешно отошли назад и примкнули к главной партии, уже атакованной нашими отрядами.

В том же году 25-го сентября, 12 человек горцев, в сумерках, возвращаясь с набега на Кисловодскую линию, встретили недалеко от балки Курсавки, в стороне Воровсколесского поста, Хоперского полка урядника Павла Соловьянова и казака Семена Мищенкова с ногайцем Мургузалиевым, ехавших степью с поста Джуртуцкого 383). Увидев казаков, хищники гикнули и понеслись на них. Хоперцы глазом не моргнули под грозным вражеским налетом, мгновенно спешились и, отдав лошадей ногайцу, встретили нападение выстрелами. Горцы осадили назад. В это время ногаец с лошадьми бросился уходить, но не прошло и минуты, как он был пойман черкесами, лошади отняты, а самого его пустили на все стороны. Между тем перестрелка продолжалась, причем Соловьянову удалось убить лошадь и сильно ранить одного из наездников. Последняя потеря почему-то сильно смутила горцев и они быстро удалились, вырезав предварительно тавро убитой лошади. Тогда Соловьянов и Мищенков направились к Воровсколесскому посту, куда добрались уже благополучно[98].

Зимою того же года произошел такой случай. 16-го декабря перед вечером, казаки станицы Баталпашинской Димитрий Крикунов и Архип Чернов, выезжая из лесу ниже Усть-Тахтамышевского поста и переехав р. Абазинку, были встречены партиею из пяти горцев 384). Ехавший впереди возов, Крикунов, окликнув приближавшихся всадников, был моментально обезоружен, связан треногом и увезен к Кубани. Поручив его надзору одного черкеса, остальные четверо напали на Чернова. Однако Чернов не потерялся и встретил хищников по-своему: выхватив шашку. он стал отбиваться от горцев и, не смотря на полученные им три раны, успел убить из пистолета лошадь и ранить одного черкеса шашкою. Тогда горцы оставили его, кинулись вниз и, схватив Крикунова, быстро направились к переправе; здесь они неожиданно подвернулись под выстрелы нашего секрета. Опасаясь быть отрезанными от Кубани, горцы бросили Крику нова и нанесли ему предварительно три раны шашкою. Команда казаков с Усть-Тахтамышевского поста и резерв из станицы Баталпашинской, под командою зауряд-хорунжего Жендубаева, по первым же выстрелам переправились через Кубань и пустились по следам горцев. Дойдя до Б. Зеленчука, преследование было прекращено, так как сакма (след по траве) исчезла, за множеством следов и тропинок из ближайших кошей. В 1839 году можно отметить два следующие происшествия. 21-го августа перед заходом солнца, восемь хищников напали на казаков станицы Северной: Богацкого, Герасимова и Фиронова, работавших в поле с своими семействами 385). В первый момент нападения Фиронов пал изрубленный шашками, а дети Богацкого – два мальчика и девочка, и 6 лошадей были взяты горцами, которые затем направились в сторону Березового поста. Казаки же Богацкий и Герасимов успели скрыться в бурьянах близлежащей балки, а когда опасность миновала, они поспешили на пост и там разсказали о происшествии. Утром на другой день эта тревожная весть быстро облетела кордонную, линию, а в полдень командир Хоперского полка майор Игельстром, с командою из 22-х казаков, уже скакал к Березовому посту. Узнав, что хищники скрылись в воровсколесских буераках, называемых «Широкою балкою», Игельстром бросился туда и, спешив 11 казаков, смело пустился на поиски. В то же время постовым казакам было приказано оцепить лес и стать на выходах из него в разных местах.

Вскоре хищники были открыты и казаки завязали с ними перестрелку, но, пользуясь наступившими сумерками, черкесы незаметно скрылись, а казаки бросились преследовать их. Между тем горцы, углубившись в лес и пробираясь к выходу из него, как раз наткнулись на казачью засаду, которая встретила их выстрелами с близкого расстояния и ранила одного абрека. В партии произошел переполох в виду опасности очутиться между двух огней. Тогда бросив одного мальчика и всех лошадей, черкесы с остальными детьми кинулись в лесную чащу, где успели скрыться, благодаря наступившей ночи и густому туману. Долго еще казаки шарили по лесу, но все поиски их были напрасны. Дети Богацкого пропали навсегда.

4-го ноября того же года, перед заходом солнца, в туманный день казаки Хоперского полка Шамардин, Толстяков, Тебякин и Гаврилов ехали на двух пароконных подводах от поста Верхне-Барсуковского к посту Березовому, по дороге к Суворовской станице 386). На половине пути их неожиданно окружила партия хищников, из 15-ти хорошо вооруженных всадников. Сделав залп по казакам, которым Тебякин был ранен в ногу выше колена, горцы кинулись к повозкам; хоперцы, в свою очередь, ответили выстрелами и ранили двух горцев. Среди наступавших сумерек и густого тумана завязалась оживленная перестрелка. Не прошло и полчаса, как остальные казаки также получили более или менее тяжелые раны и были убиты две лошади.

Видя безвыходность своего положения, хоперцы бросили свои повозки и, держась кучкою, стали медленно отступать к Березовому посту, отстреливаясь на ходу против наседавших хищников. Пройдя небольшое расстояние, Гаврилов и Толстяков, державшиеся несколько позади, получили такие тяжкие раны пулями, что далее не могли двинуться и оба упали на землю. Отчаянный крик о помощи пронесся в воздух и замер в темноте, а наскочившие черкесы, бросившись на несчастных казаков, изрубили их шашками. Тебякин и Шамардин слышали призыв о помощи, но, не имея возможности спасти их, продолжали медленно отходить, поддерживая с редким мужеством перестрелку. Когда же Шамардин получил вторую рану, положение казаков сделалось совсем безвыходным. Не теряя духа и предпочитая смерть неволе, едва передвигая ногами, оба молодца продолжали держать черкесов на почтительном разстоянии, угрожая смертью