В красноватых сумерках блеснула страшная железная маска — рот, словно прорубленный ударом топора, плоский нос, глаза скрыты в черных провалах. На скальпированном черепе круглая каска; широкое тело, собранное из мертвой, но эластичной плоти и металла, облачено в некое подобие куцой кожаной шинели. Вооружен некрострукт был винтовкой системы «плевок гидры» с насаженным штык- тесаком.

Завидев нас, некрострукт на миг замер, стал навытяжку, но тут же сделал тяжелый выпад и нанес колющий удар.

Острие штыка выбило кусок каменной поверхности там, где секунду назад стоял господин Дрейкорн — он чудом успел отскочить.

Моему хозяину оставалось жить считанные секунды. Сколько осталось жить нам с Кассиусом, думать не хотелось. Никто не смог бы спастись от проснувшегося магомеханического чудовища, которое двигалось с быстротой и мощью, невиданной в живых существах.

Однако Дрейкорн не растерялся: моментально пригнулся, присел, перенес вес тела на одну ногу, вытянул правую руку с ножом, вторую согнул тыльной стороной к себе.

Человек он был явно поднаторелый в схватках. Я узнала эту позу — не раз наблюдала, как в нее вставали крепко повздорившие матросы у кабака в Котлах, когда готовились вступить в драку не на жизнь, а на смерть.

— Если он пальнет из этой штуки, мы сгорим, как спички, — жизнерадостно поведал Кассиус. — Хорошо, что заряженное оружие некроструктам не доверяют.

Я не поверила своим ушам и глазам: голос Кассиуса звучал спокойно, за разворачивающейся схваткой он наблюдал с любопытством, как за договорным кулачным боем на ринге любимого клуба.

Тем временем некрострукт двигался с ритмом и неутомимостью автомата — каким, собственно, и являлся. Делал выпады, словно тростинку перебрасывал винтовку из одной руки в другую, отбивал прикладом, наносил удары вперед, сверху вниз и снизу вверх, как заправский гвардеец на плацу.

Господин Дрейкорн успевал уворачиваться. Разница в росте играла ему на пользу: поймав момент, он поднырнул под штык и скользящим движением рубанул под сгибом сустава в ноге некрострукта, стремясь перерезать сухожилия. Не помогло. Под плотью заскрежетал металл. Некрострукт сделал шаг назад и снова атаковал. Хозяин устоял на ногах, быстро развернулся, перетек в сторону — приклад ударил воздух.

Монстр пошатнулся, на миг потерял бдительность, и хозяин снова очутился у гигантской ноги. Перехватил нож тяжелой рукояткой вниз, нанес прицельный удар по стальному шарниру под рассеченной сухой плотью. Я подивилась ловкости и силе господина Дрейкорна — полетели стальные болты, некрострукта повело в сторону, а нижняя часть гигантской ноги осталась на месте.

Сустав, в котором переплелась мертвая плоть и сталь, секунду торчал вертикально в неком подобии квадратного железного ботинка, обитого кожей, а затем повалился. Следом за ним обрушился и некрострукт; казалось, падение сотрясло всю башню, кирпичный потолок был готов осыпаться.

На земле монстр пробыл недолго. Неестественно извернулся, согнулся, оперся на свободную руку, да так и побежал — на одной руке и целой ноге, лишь немногим медленнее, чем на двух ногах.

Картина казалась настолько кошмарной, что мне подурнело. В воздухе дергался куцый обрубок ноги, помогая сохранить равновесие, торчали неровно обрезанные жилы и каучуковые трубки. Вторая рука изувеченного стража по-прежнему ловко сжимала винтовку со штыком.

Где-то за спиной сдавленно выругался Кассиус; схватил меня за плечо, потянул назад. Нужно было бежать, но я ослабела от страха. В животе словно ледяной ком сжал внутренности, сердце билось сильными толчками.

Тем временем господин Дрейкорн двигался на удивление спокойно, даже лениво. Некрострукт делал выпад — он отступал; штык раз за разом бил в пустое место. Хозяин следил за движениями покалеченного, но все еще опасного монстра внимательно, без тревоги, словно с любопытством. Внезапно я поняла: он точно знает, каким будет следующее движение чудовищных конечностей, куда будет нанесен новый удар. Он играет, ждет удобный случай — и вскоре случай представился.

Каким-то образом хозяин сумел очутиться позади массивной спины, вновь припал на колено и вывел из строя сустав на второй ноге. Брызнула коричневая жидкость из перерезанной каучуковой трубки; некрострукт мягко и тяжело завалился на грудь. Господин Дрейкорн не спеша оседлал стража, бесстрашно запустил руки под кожаную шинель, с усилием вырвал и отбросил в сторону изогнутую деталь. Коричневая жидкость хлестала фонтаном, повалили клубы пара. Страж дернулся, извернулся, четрехпалая лапа скользнула по плечу человека; на миг мне показалось, что сейчас монстр сомнет, раздавит его, но тут некрострукт издал последний скрип и замер навсегда.

В груди разлилось жжение; последнюю минуту я забыла, как дышать. Со свистом втянула воздух и закашлялась.

— Ну и наследил я тут, — с сожалением произнес господин Дрейкорн, морщась и с трудом поднимаясь на ноги. — Сейчас появится гвардия с инвестигаторами.

Мешкать нельзя. Вперед!

Заметил мое посеревшее лицо, остановился и произнес:

— Тебе дурно?

— Все в порядке. Очень испугалась. Думала, вам конец.

— Глупости. Я работал в мастерских Кордо Крипса, когда тот создавал Большого Зигмунда. Этот некрострукт скорее страшен, чем опасен. Мне прекрасно известны его слабые стороны. Идем! Я слышу топот сапог.

За ажурной дверью расположилась железная клеть на стальных тросах. Я испустила вздох радости и облегчения, когда поняла, что не придется мучительно карабкаться вверх по темной, сырой лестнице.

Господин Дрейкорн закрыл дверь и с усилием опустил железный рычаг. Клеть дернулась и бесшумно поползла наверх.

Кассиус опустился на корточки и замер. Хозяин привалился к стене клети и закрыл глаза. Суровое лицо побелело, как мел. Его мучила дурнота — последствие кровавого ритуала. Напряжение от недавней схватки усугубило слабость.

В сумке заворочался альфин. Я крепче обхватила его руками и опустила голову; душу раздирали противоречивые чувства.

Клеть тряхнуло, движение прекратилось; мы прибыли.

— Идем тихо, не спеша, — предупредил господин Дрейкорн. — Здесь могут проходить охранники. Обычные люди, не некрострукты. Договориться с ними проще, но лучше, чтобы нас не видели.

Наконец, улыбнулась удача. Бесшумно, как тени, мы пересекли короткий коридор и вышли в низкий склад, заставленный обломками ржавых механизмов непонятного назначения.

Повезло никого не встретить; лишь на выходе из склада спугнули стайку некрупных диплур и бездомного бродягу. Повеяло свежим, холодным воздухом и мы, наконец, вышли под ночное зимнее небо.

Снежные облака ушли, призрачно-белые цифры Астрариума отражались в темных водах Киенны. До утра было еще далеко, хотя символ солнца на золотистой армилле подполз вплотную к часовому кругу и готовился пересечь его границу на цифре «четыре».

Я воспрянула духом — кошмарное приключение подходило к концу. Сложно вообразить, какими будут его последствия. Сейчас я просто хватала ртом морозный ветер с ароматом дыма и снежной сырости. Радовалась тому, что жива, стараясь не обращать внимание на гнетущую растерянность и вину, что сверлила душу, словно зубная боль.