Наконец, мы свернули на улицу, которая выходила к набережной. В самом конце находилась моя кондитерская. Запах моря стал отчетливей, а к нему уже вполне ощутимо примешивался знакомый аромат выпечки.

— Чарльз, ты чувствуешь? — я глубоко вдохнула, — какой невероятный здесь воздух, правда?

Герцог подтвердил, что правда — чем ближе к лавке, тем вкуснее пахнет.

— Прямо, как ты, моя булочка, — и он попытался притянуть меня к себе. Однако сделать это было сложно — чем ближе мы подходили к лавке, тем теснее было на улице — вокруг рынка раскинулась множество повозок и шатров.

— Это они на праздник урожая приехали? — предположила я. Интересно, как у нас идёт торговля в эти дни. Я вдруг остро пожалела, что не могу лично заниматься лавкой. А сейчас вообще выйду замуж, у нас появятся дети и моим любимым делом будет заниматься кто-то другой.

Как жаль, что мы так далеко живём. До моего замка еще туда-сюда, раз в месяц можно и съездить, а вот от замка Чарльза далековато. Что тут скрывать — мне взгрустнулось и я сжала руку любимого, чтобы сильнее ощутить его тепло и надёжность. Главное, что он рядом.

Мы как раз подошли к лавке и я оглядела фасад. Видимо Алан подновил всё к празднику — кондитерская выглядела чистенько и свежо.

Навес и деревянный настил перед входом, о котором мы говорили с ним в прошлый раз, был уже выстроен. Там находились скамьи и столы. В зиму, конечно они вряд ли будут востребованы, но мы с Аланом хотели успеть к ярмарочной неделе. И, по всей видимости, не прогадали — все свободные места на террасе были заняты. Народ с удовольствием перекусывал на свежем воздухе. Несколько человек столпились вокруг столика, на котором стоял большой глиняный горшок с глинтвейном.

Возле него стоял Дьюи и разливал напиток желающим. В общем, идея сработала на ура и я улыбнулась. Как же было здорово увидеть это своими глазами.

— Это замечательно, Шарлотта! — оглядев наше уличное “кафе”, воскликнул герцог, — буду вынужден обратиться к тебе с просьбой организовать и у нас в городке. Трактиры у нас есть, но…сама понимаешь, какая бывает там обстановка. А вот такую пекарню с террасой можно сделать приличным местом.

— Куда можно будет пригласить девушку на свидание? — рассмеялась я, — герцог, а почему бы и нет? Я с удовольствием этим займусь, можно вообще-то и сеть создать…

— Создать что? — непонимающе наморщил лоб Чарльз.

В этот момент нас заметил Дьюи.

— Леди Шарлотта, леди Шарлотта! Вы приехали! — он было подбежал к нам, а потом развернулся и ринулся в лавку.

— Ну, пойдём, а то сейчас крики будут стоять на всю набережную, — Чарльз взял меня под руку и мы вошли внутрь лавки. Нас встретили громкими приветствиями покупатели — мы с герцогом были здесь уже известными личностями. Видимо, чудесным образом сюда как-то успели домчаться и новости о королевском приёме, и о нашей помолвке, потому что среди приветствий слышались и поздравления. Я разглядела Грету и Винни.

Грета всплеснула руками.

— Госпожа Шарлотта! Радость-то какая! Скоро Алан вернётся, вот обрадуется!

Я с трудом её узнавала — она округлилась, стали мягче черты и даже голос. А потом я заметила, что она держит руки на животе — круглом, как мячик, и поняла, что она ждёт ребенка. Из деликатности я не стала никак это комментировать, но очень порадовалась за них, особенно за Алана — было очевидно, что у него наступили благодатные времена.

Я обняла их всех по очереди, спросив где Мередит. Ответила Винни.

— Мередит пошла проверить наши лавки на ярмарке, она скоро вернётся.

На кухне царил рабочий беспорядок — в сборке были два торта, блюдо с булочками, которые впоследствии станут знаменитыми “синнабонскими”, Винни готовилась залить кремом. Мой приход прервал этот процесс.

— Давай, давай, — поторопила я её, — заливай, нельзя давать булочкам остыть, а то плохо впитается крем.

— Ой, — пискнула Винни и схватила чашку с кремом.

— Мы вам только мешаем, — сказала я, — пока прогуляемся по ярмарке, по набережной, а попозже вернёмся. Надеюсь, уже все будут в сборе, — пойдём к морю? — обернулась я к Чарльзу.

Не смотря на солнечный день, море штормило. Волны бились о деревянный пирс, пришвартованные баркасы раскачивались, сильно пахло йодом и свежестью.

— Скажи, что мы будем часто приезжать сюда, — помолчав, попросила я Чарльза.

— Я не против, — легко ответил он, — ты здесь слишком очевидно счастлива, как я могу быть против. Но мне показалось, или ты что-то задумала?

Удивленно глянув на герцога, я погрозила ему пальцем.

— Прекрати видеть меня насквозь! Должна же быть в женщине загадка, тайна. Тебе же так скоро скучно станет!

— С тобой скучно? Это очень смешно, — серьёзно заявил он, глядя на меня смеющимися глазами, — ты сплошная загадка, Шарлотта Бофорт, я каждый день разгадываю тебя.

— Ну хватит, не смейся. Тебе правда интересно?

Герцог по-мальчишески почесал за ухом.

— Ну как мне может быть не интересно, во что превратится моя жизнь в ближайшее время?

Я безнадежно вздохнула.

— Вот ты сказал, что хочешь, чтобы я организовала такую же кондитерскую в нашем городе. Он на твоей земле?

Чарльз кивнул.

— Ну вот. Я и подумала, что можно создать сеть таких кондитерских, чтобы были в каждом городе. Думаю, что владельцам других земель это будет тоже выгодно, я тут прикинула…

— Ты собираешься сама заниматься этим? — нахмурился Чарльз, — будешь работать?

Я немного опешила, не ожидая такого вопроса. Настроение вдруг упало. Неужели он будет против? Я вдруг вспомнила своего бывшего, как он противился моей самореализации, превратил в затворницу. Да попросту уничтожил. Я отвернулась от Чарльза, смаргивая слёзы, которые вдруг подступили.

— Чарльз…я понимаю всё, почему-то думала, что это хорошая идея. А ведь тебе нужна просто жена.

Он резко развернул меня к себе, вглядываясь в лицо.

— Для тебя это очень важно? — спросил он тихо.

Я молча кивнула, стараясь не разреветься.

— Тогда никаких преград я не вижу, — внезапно улыбнулся он.

Не поверив своим ушам, я подняла на него глаза.

— Ты серьёзно?

— Ты абсолютно права в том, что мне нужна жена. Но не просто жена, а счастливая жена. Я хочу, чтобы ты улыбалась.

Не выдержав, я всё-таки заплакала и уткнулась лбом ему в грудь. Казалось, что чувствовать себя более счастливой просто невозможно. Не из-за кондитерских этих, а из-за того, что первый раз в жизни чувствовала себя по-настоящему любимой.

— Чарльз, почему ты такой хороший? — всхлипнула я.

— Нуууу…тебе просто очень повезло, — шепнул он мне на ухо.