– Кто у них центумы? – спросил Яр качая головой и туша сигарету

– Они не особо умные, так что ты их не знаешь.– Ответил Никита, и в ответ на вопросительно  приподнятую бровь Яра, вновь улегшегося на мои колени, вспоминая прищурился и перечислил, – Росликов, Таймышевский и еще два каких-то идиота. Они так себе, их наместничество протолкнуло, а толку от этой ватаги никакого, они даже своих синяков не всех знают, я уссался, когда это понял. Ну, блять, в смысле? Ты территорию зачищаешь, подбираешь и готовишь...

– Закладки. – Довольно перебил Юра.

– Красава. Отбей. – Одобрительно произнес Яр, приподнял ногу и направил стопой к Юре чокнувшегося с его пяткой бокалом

-...кандидатов на конкурс талантов перед главнюками, – не обращая на них внимания, продолжал Никита. – Координируешь их с ними, контролируешь, чтобы без шума и пыли работали, отчитывались вовремя и отстегивали без левака…

– Поэтому он и попал, – доверительно сообщил Яр Юре,  согласно кивнувшему потянувшемуся и вновь стукнувшему о его пятку бокалом.

-... и это помимо создания баз на отмывы и приносы, – все так же игнорируя ехидно скалящихся Яра и Юру продолжал Никита, – вот как, блять, можно не знать своих синекур? – Возмутился он.

– Здесь согласен. – Кивнул Юра.

– И не только своих. – Глубокомысленно изрек Яр.

– Короче, не из нашего прайда эта пиздобратия, – подвел итог Никита, потянувшись за лимоном, – но огребли так, как будто реально никто не ожидал, что они беспредел допустят.

– Арнаут чей?.. Котляровский же, – произнес Яр, слегка нахмурился, прищурено глядя на бутылку. – У Котлярова и Ко Харитонов  со своей крю центумами батрачат. Харитонова я знаю, и пару его человек тоже, там очень здравое отношение, синяков он в ежовых держат. Как они вспышку проебали при таком раскладе?

– Проебали, потому что Харитонов перешел. – Ответил Юра, затушив сигарету и потянувшись в кресле. – Котляровские вообще без судей давно, поэтому Арнауту башню и не снесли за то, что он чужой общак вскрыл. Из-за того что Харитонов перешел, Арнаут у Котляровских на совмещении синяка и центума, но, естественно чисто по базе, на судейство права нет. Тянет на себе сразу и построение, и контроль, и прокаты. Котляров и Ко с него пылинки сдувают и верещали на все село, дескать, у них же центумов нет и они знать ничего не знают,  а у этих центумы есть, вот и пусть спросят с них за то, что те синяка своего выпинуть выпинули, а не объяснили нихуя, что рыпаться нельзя когда распилы ареалов идут и вообще у Котляровских Арнаут святой, непогрешимый и это точно не он сделал. В общем, как всегда: до-ка-жи-те, а пока не доказали, то идите на хуй, мы даже воевать с вами не будем, с нищебродами-то, хули вы вообще тут вякаете, на хуй-на хуй.

– Харитонов от Котлярова ушел? Сюрпрайз мазафака. – Удивленно приподнял бровь Яр. – К кому?

Юра молчал.  Взял еще одну сигарету, поджег и затянувшись, протяжно выдохнул, глядя на конец сигареты.

– Сигнал потеряла, сплетница? – скептично глядя на Юру, осведомился Яр. – Ты же у нас все слухи серфишь, а вот здесь прямо проебалась, да?

– К твоему отцу. – Вместо него негромко ответил Никита. – Сразу после...  как ты к Марвинским перешел и уехал.

Повисла пауза.

Исторгающегося из внешне абсолютно спокойного, будто т вовсе неотреагировавшего Яра. Только его губы на мгновение твердо сжались, а в глазах мелькнуло что-то такое... 

Мороз по коже. Либо принимать, либо нет… Его либо принимать полностью таким, какой есть, либо нет. Выбор охуенен.

Особенно когда выбор делаешь, охуеваешь. Никита сечет в универсальных философских формулировках .

– Яра, еще один слух есть. – Юра смотрел в его ровный профиль, с непроницаемым выражением глядящий в потолок.

– Жги, чего уж, – усмехнулся он.

– Андрей Михалыч выбыл с тронов. – Ровно произнес Юра, потянувшись с бутылкой к его бокалу. – По здоровью.

– Это не слух, – отозвался Яр, с насмешкой посмотрев на него. – Андрей Махалыч действительно выбыл, канцер в его голове все-таки одержал победу. Уже почти растение. Сам не видел, супруга его звонила вчера, сообщила.

Он произнес именно Махалыч, а Михалыч.

От того кошмара, что у меня в мыслях мелькнул, мне захотелось выпить. Нормально так выпить. Набухаться. Не выдавая ни единой эмоции, просительно коснулась его пальцев с бокалом с черным ромом. Отпила.

«…очень нехуево так по башке съездили… это последствие».

Мне крайне тяжело представить человека, которому Яр позволит себя ударить. С такими-то своими сверхреакциями, он замечает все. Мне крайне тяжело представить того, кто рискнет его ударить. Мне тяжело представить того, кому он это позволил. А он был. Сын называет его Андрей Махалыч и говорит, что тот выбыл из… главнюков потому что рак его доконал. Супруга вчера ему сообщила. Пиздец.

Отец.

У меня не было вопроса за что именно он бил Яра, я знаю, может это и неправильно… но у меня в голове, в крови долбило только одно – как можно бить сына так, чтобы едва не убить. Потому что «очень нихуево так по башке съездили». И из-за такой черепно-мозговой Яр пожинал плоды адской боли в ненастную погоду. Вот едва ли выверял силу своих ударов Андрей Михайлович Истомин, когда избивал того, кто ему это позволил.

– Наши главнюки боятся, что Веретено по сценарию Арнаута пойдет, – негромко продолжил Никита, напряженно глядя в стол, – то есть выяснит, где общак, Стригача вскроет и весь клан без бабла. Поэтому затеяли рокировку, и мне постепенно все на хранение передадут. Сказали, что сейчас биографию рисуют, потом в Новосибе меня выставят, там же три года батрачить на благо города, так сказать, у народа  создать репутейшн честного политгандона, ну и светануться, все как полагается, а когда утрясут здесь все, то обратно перетянут...на пепелище, видимо… а мне теперь три года не спать, с их ярдами под жопой, потому что если наших въебут, то в первую очередь у меня голова с плеч слетит. Буквально. Потому что война...– прикрыл глаза, качая головой и неровно выдохнул. – Это пиздец, Яра. Зря я в первые ряды лез и без проебов все делал, надо было тебя слушать... но нет, отличился, блять, заслужил повышение. И хуй знает, что теперь делать с этим... – глубоко вздохнул и посмотрел на прищурившегося Яра, глядещего на свой бокал. – Вот, собственно, потому я свиданку вымаливал, а до тебя хер дозвонишься! Шива твой вообще охуел! Я уверен, он и сатану на хуй пошлет, когда тот явится за твоей душенькой, полагающейся ему по законному праву! Этому сторожевому псу вообще похуй с кем он разговаривает! Как попугай, блять: «его нет в городе, он очень занят, но я все передам, как только он станет доступен»!

– Он передавал, – возразил Яр. – Я действительно в запаре был, не знал же, что ты дно пробил, думал, тебе просто опять скучно, как освобожусь, развлеку.

– Да я сам по морям-океанам развлекался, отпуск, как-никак, впервые за пять лет, – невесело улыбнулся Никита. – Рванул обратно, как узнал, но не по телефону же про дно… а тут попугай твой и тебя хуй поймаешь. Потом вспомнил, что Старый как самая лютая сплетница, знающая все и обо всех, наверняка в курсе, где ты дислоцируешься и как с тобой связаться. – Недовольно посмотрел на Юру, – и до тебя хер дозвонишься, твоему сторожевому псу тоже пизды пизды бы отвесить. Меня четвертуют, а вы даже не поржете, потому что и не узнаете! Друзья, называются! Вот собственно и все. Яра, есть у тебя мысли дельные?