— Не сомневаюсь, — кивнула Рози и посмотрела на меня. — Ноу меня душа шире, и потому я прощаю Эрасту его поведение и махание шпагой. Он у меня очень вспыльчивый.

Не сомневаюсь, что она этого мне вовек не забудет, не такой человек, это мне было предельно ясно.

Одно хорошо — жениться мне на ней теперь не придется. До этого точно дело не дойдет. Впрочем, судьба — странная штука, не стоит ничего наперед загадывать.

— Ладно, я спать. — Рози погрозила нам пальчиком. — А вы не шалите. Или шалите, но так, чтобы вас никто не видел, вообще никто. И помни, Грейси: это моя собственность.

Аманда было хотела что-то сказать, но я ее опередил:

— Вы забыли, мистресс де Фюрьи, что в нашем мире женщина — собственность мужчины, а не наоборот, об этом говорит даже обряд бракосочетания. Как там? «И станет отныне она частью его». В случае нашего брака это вы станете частью меня, а не наоборот. И дети, если они у нас когда-то появятся, будут сначала мои, и только потом — ваши. Это если мы инициацию не пройдем, конечно. Потому ступайте спать и не говорите больше никому подобных глупостей.

— Н-да… — Рози склонила голову к плечу. — Знаете, за что я люблю жизнь?

— Ну? — нехотя спросила у нее Аманда. — Удиви меня.

— Угадала, — хлопнула в ладоши Рози. — Как раз за то, что она постоянно меня удивляет! Все, я ушла, как мне и велел мой господин.

И, изобразив замысловатый поклон в стиле Семи Халифатов (Гарольд много мне про них рассказывал, он там бывал), она направилась в сторону спальни. Правда, у поворота в другой коридор обернулась и прощебетала:

— Надеюсь, все, что здесь произошло, останется между нами? Мне кажется, это в наших общих интересах. Или я не права?

Ответа она ждать не стала.

— В одном она точно права, — посмотрела ей вслед Аманда. — Не перестаю удивляться тому, что все время одних людей за других принимаю.

— В смысле, что она не очень-то де Фюрьи? — уточнил я.

А что? Теперь я любой факт сомнениям буду подвергать.

— В том смысле, что безобидной ее не назовешь, — пояснила Аманда. — Теперь надо будет ходить и оглядываться. С виду — бабочка-однодневка, да и только, а копнешь поглубже — и вон чего вылезло. Но она точно де Фюрьи, я ее видела на венчании нашего первого принца Салазара с Эмилией, старшей дочерью короля Асторга. Она была в ее свите. С чего у тебя такие мысли вообще возникли?

— Не знаю, — пожал плечами я. — Не могу объяснить.

— Бывает. — Аманда взъерошила свои короткие черные волосы. — Меня тоже иногда заносит в мыслях в такие дали, что жуть берет.

— Это да, — признал я. — У меня тоже так случается.

— Но вообще ты переборщил, — поморщилась Аманда. — В смысле со шпагой. Увидь это кто, позору потом не обобрался бы. На леди — и с оружием.

— Я из Лесного края, у нас там все проще обстоит, — решил я окончательно опорочить свою ненастоящую родину. — И потом, как мне показалось, она не шутила. Ты так торопишься умереть?

— Вот уж нет. — Аманда улыбнулась, на щеках у нее обозначились ямочки. — И в мыслях не было такого.

— Ладно. — Я ей подмигнул и двинулся вслед за Рози. — Пойду баиньки. День был длинный, долгий и хлопотный.

— Погоди. — Она схватила меня за рукав. — Вообще-то я тебя искала.

Может, правда на меня какие-то чары навели? Ну там обаяния или дополнительной привлекательности для женского пола?

Хотя в данном случае я против ничего не имел — Аманда мне нравилась. С собой надо быть честным, не просто же так у меня сердце в груди забухало, когда я ее голос услышал?

— Это приятно, — остановился я и накрыл ее ладонь своей. — Хотя и неожиданно.

Я улыбнулся (как мне показалось — очень обаятельно) и крайне удивился, когда она вырвала у меня свою руку и повертела пальцем у виска.

— Ты сбрендил? — спросила у меня Аманда, покраснев. — Совсем? Ты чего меня хватаешь? Я тебе кто?

Ничего не понимаю.

— Ты же сама сказала, что меня искала, — даже как-то обиделся на нее я.

— Но не для того ведь, чтобы… — Аманда пощелкала пальцами, подбирая походящее слово. — Чтобы… глупостями всякими заниматься. Тем более с тобой! Тоже мне, мечта девушек из высшего общества. Приперся тут из своей Лесной дыры и хватается!

— Края, — рявкнул я. — Из Лесного края!

— Да какая разница? — махнула ладонью Аманда. — Все одно, глушь да дичь. Я тебе просто хотела кое-что показать. Ты мне человек не чужой, а потому иди за мной.

Она снова глянула на меня, причем в глазах ее читалось: «Вот нахал самоуверенный», — и зашагала по коридору. Я побрел за ней, раздираемый противоречивыми чувствами. Сильнее прочих была обида. Так же я себя ощущал в тот день, когда меня выбросили на улицу из благородного дома. Вроде ничего и не делал, за что меня так? Вчера у меня был угол и тарелка с супом, а сегодня непонятно где жить и как на кусок хлеба заработать. Вот и тут — такая же ерунда. Я ведь ничего не сделал — только за руку ее потрогал. Даже не за попу. И на тебе!

Аманда вела меня по каким-то переходам, в которых я ни разу не бывал. Я вообще особо по замку не лазил, в отличие от где-то десятка моих соучеников, которые обшарили все его входы-выходы. Смысла я в этом не видел, да и времени на подобное толком не было. А то, что было, тратить на беготню по коридорам не хотелось. Хотя иногда мировоззрение старого меня откуда-то изнутри требовало это сделать, просто для того, чтобы выведать, нет ли какого тайного хода в замке и где находится сокровищница. Но усталость побеждала этот зов.

Переходов было много, больше, чем казалось снаружи. Аманда уверенно по ним топала, держа перед собой горящий факел, который она невесть когда и где прихватила. Мы поднялись на третий этаж, прошли по какой-то витой лесенке, спустились вниз, снова поднялись и, наконец, оказались в комнатушке, очень маленькой и тесной, но зато с высокими узкими окнами. Красивыми, надо сказать, окнами. Мастер Гай в одном из городов, которые мы проезжали, назвал такие словом «витражи». Вот это витражи и были, только из-за пыли и отблесков пламени факела не было видно, что на них изображено.

— И что здесь? — огляделся я. — Что ты мне хотела показать?

Видимо, сказались усталость и нервное напряжение — в какой-то момент мне подумалось, что Аманда меня сюда завела для того, чтобы убить. А что? Здесь, кроме нее, лет сто никто не бывал, поди, вон пылюка какая кругом. И на ней видны следы только ее маленьких ножек. Два удара ножом, оставить меня здесь — и еще лет через сто меня найдут новые ученики нашего наставника и будут долго гадать, кто я такой и почему тут помер? А может, и вовсе не найдут.

Инстинктивно я положил руку на эфес, и это движение Аманда заметила. Больше скажу — она его даже верно расценила.

— Нет, ты точно переутомился, — укоризненно сказала она мне, втыкая факел в специальный зажим на стене. — Больно мне надо тебя убивать. Да и вообще, мальчики, заигрались вы уже в войну. Скоро без повода на людей бросаться будете.