отступил, она сделала успокаивающий вдох, чтобы расслабить горло и проглотить безмерное горе.

– Какое знание открыло тебе Отражение? – Вопрос был осторожным, и у Ника внутри все сжалось при воспоминании о том, что он скрывал все это время.

– Оно сказало, что даст желаемое, но взамен мне придется взвалить на свои плечи тяжкое бремя видения будущего.

Фейт кивнула, и по ее измученному лицу стало ясно, как хорошо она его понимала.

– Я ничего не узнал об убийце. Это была первая уловка, на которую я попался. Очевидно, мне нужно было не это. Вместо этого – Ник поднял раскрытую ладонь и материализовал версию предмета, который получил в тот день – оно дало мне это.

Фейт ахнула, широко распахнув глаза, когда подняла изящные пальцы, но не сделала ни малейшего движения, чтобы взять предмет. Ник даже хотел, чтобы она это сделала, поскольку один только его вид – одинокого маленького красного перышка – насмехался над ним почти столетие, не неся никакой пользы в обмен на груз знаний, который он продолжал нести. Ник поступил как глупец, доверившись Отражению.

– Ты знаешь, что это? – спросила Фейт, не веря своим глазам.

Ник сдвинул брови, опуская руку. Фейт попыталась поймать перо странного цвета, но оно осталось висеть в воздухе по его команде. Ник засунул руки в карманы, изучая его.

– Пустая трата моего времени, вот что это такое.

– Ошибаешься.

Ник изогнул бровь, но Фейт не смотрела на него.

– Это же перо Феникса. Хотя и очень маленькое, возможно, от молодой птицы.

Ник чуть не усмехнулся, но, наблюдая, как она в полном восхищении нежно проводит пальцами по перышку, не стал оскорблять ее наивные фантазии.

– Это не что иное, как перо фазана, выкрашенное в красный цвет. Меня обманули. Существо, с которым я столкнулся, было просто искусным шутом.

Изумление на лице Фейт исчезло, и она склонила голову, рассматривая перо под разными углами, словно оценивая правдивость его слов.

– Я не могу быть уверена, не увидев его в реальности, но если оно настоящее, тебе известно, на что оно способно?

Ник ломал голову, вспоминая уроки истории. И хотя мифы о Фениксах внушали благоговейный трепет, мало кто верил в их правдивость.

– Говорят, перья Огненной птицы обладают целебными свойствами, – собирал разрозненные знания Ник. – Если бы они сейчас населяли небо и землю, то хорошенько прятались, чтобы не стать добычей охотников за перьями, которые могли не только исцелять, но и невообразимо увеличивать силы.

– Именно, – подтвердила Фейт, и Ник гадал, какими сказками ей забивали голову в Райенелле, раз она была так очарована пером. – И это правда, Ник. Все это. Я сама видела. Агалор хранит перо взрослого Феникса в своем замке. Оно… живое.

Ник покачал головой, пытаясь подобрать слова и мягко рассеять ее беспочвенные надежды.

– Даже будь оно настоящим, это не имеет значения. Оно мне ни к чему.

– Возможно, ты ошибаешься. – Фейт наконец подняла сверкающие янтарные глаза и посмотрела на него. – Если хочешь, можешь и дальше вести себя как высокомерный невежда, но должна быть причина, по которой оно попало к тебе. Всегда держи его рядом.

По его приказу перо превратилось в сверкающие угольки и поглотилось тьмой.

– Что Отражение раскрыло тебе взамен?

Ник тут же похолодел, пронизанный тем же ужасным чувством при одном только воспоминании о дне, когда был вынужден услышать немыслимое. Вместо ответа он развернул перед ними сцену. Тело напряглось, и Ник отчаянно хотел повернуть назад, но должен был показать ей, не в силах произнести эти слова вслух.

Из черно-серых завитков просачивался слабый цвет – в основном печальные оттенки коричневого – когда он вернулся в место, которое все еще преследовало его. Где все изменилось, где умерла всякая надежда на счастье. Они стояли внутри унылого, обветшалого вагончика, принадлежавшего той, кого он считал провидицей. Полная пожилая женщина выглядела такой же неухоженной, как и дом, в котором жила. Ник пожалел бы ее, не будь она такой злой и черствой.

– Посмотри в зеркало, и ты увидишь. – Голос женщины дрогнул. Худощавые пальцы обхватили его руку и подвели к искаженному высокому зеркалу у стены.

Ник смотрел на свое отражение, на свое лицо, но не узнавал в том фейри себя.

– Прошлое, настоящее, будущее да освободится.

Ник тяжело дышал, не отрывая глаз от воспоминаний. Теплые руки обхватили его крепко сжатый кулак, и этого было достаточно, чтобы ослабить напряжение и помешать ему скрыть воспоминание прежде, чем она сможет досмотреть. Он разжал кулак, принимая ее ладонь. Сейчас только это прикосновение и удерживало его. Удерживало от желания рухнуть в поражении, словно он впервые услышал ужасное откровение.

Его отражение улыбнулось: Отражение с его лицом, таким злым и подстрекающим, молча бросающим вызов и знающим, насколько мучительным будет это знание.

– Ты уверен, что хочешь принять то, что я собираюсь тебе сказать? Слова невозможно будет забыть, принц.

Ник не узнавал себя, настолько чужим и холодным выглядел в воспоминании. Он был так одержим поиском убийцы, что растерял все достойные черты характера, которые у него были. Эту версию себя он хотел похоронить и никогда больше не вспоминать о ней. Сердце сжималось при мысли о том, что тогда он был таким бесчувственным, а Тория все равно его не бросила. Оставалась рядом. Ник отталкивал ее, снова и снова, но она продолжала возвращаться.

Когда его призрак кивнул в знак согласия, Отражение выпрямилось.

– Очень хорошо, – пропело оно. – В твоем стремлении остановить великое зло, та, кто связана с тобой душой, лишится жизни от твоей и только твоей руки, принц. – Слова разносились злобным эхом. Сковывали льдом, кружа в его голове. Они снова и снова звучали у него в голове с тех пор, как он впервые их услышал.

Его рука сжалась. Нет, это хватка Фейт заставила его посмотреть в сторону, ожидая ее реакции. Она озадаченно уставилась на него.

Ник развеял воспоминание, стремясь скрыть от нее вспышку гнева, последовавшую за пророчеством. По правде говоря, ему было стыдно за то, что он уничтожал все на своем пути и не мог вспомнить детали после того, как ярость поглотила его целиком. Поначалу он отказывался верить в это, но если существовал хоть один шанс, что сказанное Отражением правда…

– Я все еще не понимаю, – пробормотала Фейт. Она покачала головой, когда видение рассеялось и померкло во мраке тумана. Теперь, когда смотреть было некуда, она наконец остановила свой взгляд на нем. – Связана душой? Как…

– Моя родственная душа.

Лицо Фейт было невозмутимым, но она была умна. И Ник наблюдал, как она сама делает выводы. Его сердце забилось