Она била его кулаками. Он взмахнул рукой перед лицом, словно стряхивая паутину.

Насмешник рассмеялся:

– Очередной пример вселенской справедливости. О недостойной женщине забыли, так же как и о самоуверенном старикашке. Я очень доволен. Я в восторге, Звездный Всадник.

– Заткнись! – крикнула Непанта. – Пусть его кто-нибудь успокоит. Наш сын…

– Забавно, моя дорогая, бриллиант души моей. На Кандарине, после большого свадебного празднества, новобрачная обещала следовать за одуревшим от счастья мужем до самых ворот преисподней. Возможно, теперь тебе представится такая возможность.

Не успев договорить, он пожалел о своих словах, поняв, что страх овладевает его чувствами и поступками. Однако подавить его он не мог.

Вартлоккур, словно одурманенный, шагнул к гробу. Тело звало его обратно. Он все же сумел остановиться возле Непанты и прошептать:

– Помни о своих обещаниях, когда мы вернемся к жизни.

Непанта кивнула. Сколько боли может принести любовь к двоим мужчинам? Она боялась, что бесконечно много.

Все казалось крайне просто, пока не появился Насмешник.

Вартлоккур наконец дошел, шатаясь, до гроба и забормотал что-то вроде молитвы.

Звездный Всадник уже нисколько не напоминал древнего старика. Присев среди тел, он быстро манипулировал устройствами для поддержания жизни.

Насмешник, окончательно впав в панику, безжалостно накинулся на Вартлоккура:

– Старый дьявол, Погибель Ильказара, окажи хоть раз любезность – сделай добро вместо зла…

Старец тоже не мог сдержать чувств, хотя вся его горечь выплескивалась на Звездного Всадника.

– Неблагодарный! – тихо проговорил он. – Ты уже забыл Навами? Кто спас тебя от пыток Одит?

Страна теней, может, и подавляет чувства, зато пробуждает эгоизм, подумала Непанта. Смерть, а вместе с ней ожидание окончательной гибели спускали с поводков черных псов души.

Внезапно в голову пришла мысль, удивившая ее саму. Возможно, происходившее сейчас было лишь испытанием и поведение каждого определяло его окончательную судьбу.

Из повергающих в ужас размышлений ее вывела внезапная тишина в комнате.

Вартлоккур исчез.

Звездный Всадник открыл гроб.

Чародей ровно дышал. Кожа его вновь порозовела, мышцы слегка подрагивали. Кровь из раны больше не текла.

Звездный Всадник произнес знакомое Старцу оздоровительное заклинание, затем смазал рану вонючей мазью и забинтовал.

Непанта, стоя позади гроба, внимательно наблюдала за попутчиками в страну теней. Все думали об одном и том же.

Кто будет следующим?

Судя по тому, что говорил Старец, ожить не удастся лишь одному из них – может быть, двоим. Следующий мог с тем же успехом оказаться последним, кто живет, сохранив здравый рассудок.

На мгновение Непанта возненавидела обоих мужчин за то, что они уменьшали ее шансы. Потом она решила, что следующей выберут именно ее, – даже Звездный Всадник не мог поступить столь не по-рыцарски, отказав женщине в положении. Или мог?

– Знаете, я спас ему жизнь, – повторил Старец. – Во время крестовых походов Навами мы были вместе. У Режиссера что-то не получилось, и у Нахамен Одит возникли подозрения…

Он замолчал, поняв, что даже здесь стоит держать язык за зубами.

Непанта и Насмешник тупо переглянулись.

Им можно было это простить. Даже мудрейшие историки Ребсаменского университета в Хеллин-Даймиеле не имели ни малейшего представления о крестовых походах Навами. Это было столь давно и сопровождалось такими жестокостями, что не уцелел почти никто, способный рассказать о тех событиях.

– Заткнись! – рявкнула охваченная ненавистью Непанта. Она боялась, что он говорит правду и потому имеет особое право на милость Звездного Всадника. – Хвастаться начнешь, когда он уложит туда меня. И тогда мне не придется этого слушать.

Насмешник хранил непривычное для него молчание, лишь беззвучно шевелил губами. Непанта рассмеялась горьким, как полынь, смехом. Этот человек, ни во что не веривший и над всем насмехавшийся, настолько пропитанный цинизмом, что чуть ли не источал его запах, теперь возносил молитвы фальшивым богам.

Где он научился молиться?

Звездный Всадник вытащил Вартлоккура из гроба и уложил рядом. Чародей уже выглядел намного здоровее.

Потенциальный спаситель Непанты склонился над ее телом. Она вскрикнула, а потом торжествующе засмеялась.

Но он лишь подвинул ее ногу, чтобы пробраться к телу Насмешника.

Непанта снова вскрикнула, теперь с совершенно другими чувствами. В душу ей закрадывалась обреченность.

Старец выругался:

– Дьявол! Неблагодарный враг! Надеюсь, в аду поджарят твою черную душу…

Принцы Востока засмеялись. Полностью утратив интерес к осыпанию проклятиями друг друга, они начали издеваться над тюремщиками.

– Убийца! – крикнула Непанта, обращаясь к мужу. – Если ты не заставишь его остановиться – на твою душу тяжким бременем ляжет моя кровь и кровь моего ребенка.

Старец, потрясенный предательством того, кого считал другом, опустился в кресло, погрузившись в воспоминания, которые теперь были намного яснее, чем при жизни.

Его привел сюда Режиссер, а потом в течение многих веков безжалостно использовал. И сейчас к нему отнеслись столь же безжалостно. Никто не станет оплакивать его потерю. Старец был лишь очередным орудием в руках того, перед кем стоял выбор, какой инструмент выбросить.

Какой акт творения совершался сейчас, если Вартлоккур и толстяк-вор оказались для Звездного Всадника важнее, чем он, Старец?

Звездный Всадник оставался загадкой даже для Старца, который знал его лучше всех. Ему было известно, как и почему Звездный Всадник появился в этом мире и в чем заключалась его миссия. Однако намерения этого человека окутывала тайна, хотя в одном Старец не сомневался: события этой ночи были тщательно спланированы, а ведущие к ним причинно-следственные связи, возможно, уходили на многие десятилетия в прошлое.

И еще у Старца имелись подозрения, сменявшиеся с течением столетий уверенностью в том, что Звездный Всадник пытается избежать наложенного на него наказания. Опустошение Навами, гибель Ильказара… Ни в том ни в другом не было необходимости – если только это не являлось частью некоего непостижимого плана.

Непанта неотступно следовала за Насмешником. Они уже почти обошли комнату, когда она поняла, что больше не в состоянии злиться, и гнев сменился страхом. Насмешник обнял ее, шепча те же успокаивающие банальности и дурные шутки, которыми подбадривал в дни нападения бин Юсифа на Ива-Сколовду. За несколько минут им удалось помириться, оживить прежнюю любовь, простить друг друга.