– Откуда ж ему взяться? – всплеснула руками бабка в пуховом платке. – Вам же говорят, не задерживаются здесь мужики. Правда, Ленкин ухажер – Аленкин папашка – предлагал ей узаконить отношения, но она не соглашалась. Все боялась чего-то. Уж как мы ее уговаривали – все-таки ребенку отец нужен. Но она уперлась, и все! Не пойду, говорит, замуж. Не к добру все это. А почему не к добру, я так и не поняла, – и она пожала плечами.

– Когда девочка умерла, отец как-то поддерживал Елену? – поинтересовался Эрик.

– Так он к тому времени уже не приезжал сюда, – откликнулась вторая бабуля. – Надоело, видать. Какому ж мужику понравится, когда его все время динамят? Другую, надо думать, нашел.

– Ленку только ее родственница и пожалела, – встряла «пуховый платок». – Приехала, шороху навела, всю милицию на ноги поставила, но все без толку. Сказали, что виноват случайный прохожий. А кто у нас тут ходит-то? Сами видите, мы в стороне от дороги. Магазинов нет, клубов тоже. Если метров двадцать пройдете – увидите еще один дом, такой же, как наш. Только там сейчас коммунальная квартира. Так что это кто-то из деревенских, точно. Больше некому.

– А полиции возиться не захотелось, – встряла ее соседка. – Вот дело и закрыли. А Ленка в психушке. Совсем с ума свихнулась.

– Вот такие, сынок, дела, – подвела итог беседе первая бабка и укоризненно посмотрела на сыщика.

– Помогли мы вам? – спросила «пуховый платок».

Эрик слегка пожал плечами.

– Вы рассказали то, что написано в деле. Ну и еще некоторые подробности. Слишком мало информации.

– Не наша специфика – информацию собирать, – строго сказала вторая бабуля. – Это ваша работа. Вам за это деньги платят.

– Может, подозрения какие есть? – не обращая внимания на этот выпад, поинтересовался сыщик.

– Сами всю голову сломали, – ответила первая бабуля. – Уж и так примеряли, и эдак. Так ни на кого и не подумали. Это ж зверем надо быть, чтобы на ребенка руку поднять.

– А у меня был один на примете, – влезла молчавшая до сих пор старушка.

– Это кто же? – подозрительно спросила «пуховый платок».

– А Сенька хромой. Он же с детства больной на голову. По малолетству цыплят душил да в собак камнями кидал. А как подрос, и вовсе разума лишился.

– Да ты что! – замахала руками первая бабуля. – Он же как дитя неразумное. Какой от него вред? Да и Зинка, мать его, здоровьем клялась, что Сенька весь день дома просидел.

– Я бы тоже поклялась, если бы мой ребенок такое учудил, – поджала та губы. – Каждая мать свое чадо защищает.

– Не мог он, – покачала головой бабка. – Другой убил.

Когда они подъезжали к дому Жозефины Егоровой, позвонила Валечка. Мариша сразу узнала ее по голосу. Девушка старалась говорить бодро, но ее голос дрожал, и она никак не могла это скрыть.

– Что случилось? – резко спросил сыщик.

– Я снова видела ту машину, – почти шепотом сказала она. – Утром вышла из дома, за хлебом бегала, а она стоит у крайнего подъезда.

– Номер не разглядели?

– Нет, он весь грязью заляпан.

– А цвет?

– То ли серый, то ли темно-зеленый. На улице толком не рассвело, я не рассмотрела как следует.

– А вы где сейчас находитесь?

– Дома. Картину заканчивать надо, а я никак кисть в руки взять не могу.

– Никуда не выходите, дверь никому не открывайте, понятно? – отрывисто спросил сыщик.

– Понятно, – едва всхлипнув, ответила Валя.

– Вот и отлично. Сидите дома и ждите нас. А мы подъедем, как только освободимся.

– Хорошо, спасибо вам, – слегка повеселела девушка и отсоединилась.

– Что же это за чертовщина! – рявкнул Эрик и стукнул кулаком по рулю. Автомобиль коротко крякнул. – Откуда взялась эта машина?

– Вариантов много, – начала Мариша, – у каждого из наших подозреваемых есть и машина, и возможности…

– Да я не об этом! Зачем нужна эта слежка? Никита мертв. Его близкие люди тоже. При чем здесь Валентина? Она ничего не знает, завещания на нее Вика не писала. Девушка вообще не имеет к этой истории никакого отношения. И, тем не менее, автомобиль продолжает преследовать всех, кто связан с нашим делом. Что-то Голубев совсем мышей не ловит. Нужно было приставить ко всем подозреваемым людей, чтобы отследили, кто и куда перемещается.

– Так где их взять-то? – развела руками Мариша. – Все люди на счету. Работы невпроворот.

– Да знаю я… – проворчал сыщик и посмотрел в окно.

За окном автомобиля тянулась узкая улочка. По обе стороны были понатыканы дома.

– Кажется, здесь, – сообщил Эрик, выискивая взглядом номер дома. – Останавливаемся.

Следующие десять минут они пытались найти место для стоянки. Узенькие проезды с трудом пропускали отечественные автомобили. А уж разъехаться в этих проулочках и вовсе не было никаких шансов. Сыщик, помыкавшись по переулкам, так и не сумел пристроить свой автомобиль. Пришлось возвращаться на дорогу и бросать машину прямо посреди проезжей части.

– Будем надеяться, что мы никому не помешаем, – буркнул он, нажимая на кнопку брелока.

Жозефина Егорова проживала в пятиэтажном доме в коммунальной квартире. Впрочем, здесь не имелось другого жилья. Мариша была знакома с подобными домами. Общая кухня, и несколько семей, ютящихся на небольшой территории.

– Вы к кому? – настороженно поинтересовалась невысокая пожилая женщина в фартуке, с перепачканными мукой руками.

– Жозефина Егорова тут проживала? – вежливо спросил Эрик.

– Фина? Да, а вы ей кто?

– Вы ее знали? – проигнорировал ее вопрос сыщик.

– Конечно, мы ведь соседствовали.

– Полиция, – сообщил Эрик и показал женщине корочки.

Дама в растерянности посмотрела на пару. Мариша в который раз подивилась, насколько граждане беспечны и верят всему, что им говорят. И хотя Эрик был недалек от истины, его документы вовсе не являлись официальными.

– Ну, проходите, – наконец сказала она и вытерла руки о фартук. – Только на кухню, в комнате муж спит.

Мариша с опаской вошла в пищеблок. Однако там было относительно чисто. Только на столе царил беспорядок, и то потому, что женщина лепила пельмени – весь стол был в муке, на краю стояла плошка с мясным фаршем.

– Садитесь на стульчики, – предложила женщина, – они чистые.

– Значит, вы бывшая соседка Жозефины? – начал разговор Эрик.

– Да, Людмила Васильевна. А почему вы интересуетесь Финой? Насколько я знаю, дело о ее смерти давно закрыто.

– Всплыли новые обстоятельства, – повторил Эрик. – Мы выясняем некоторые подробности.