времени… а потом храбрый мальчик, сделав глубокий вдох, сиганул вниз, как будто нырял в воду. И у самой земли замедлился и как будто чуть отпружинил. Повисел в воздухе несколько мгновений, за это время успел принять почти вертикальное положение и встал на ноги.

— У-у-у!!! — восторженно вопил Илен. Эник махал ему рукой. Рай тоже помахал, потом взял мальчика за руку и пошёл в сторону канала, куда уже ушагала Грапиша. Правда, маленькую ладошку мужчина ухватил не с первого раза — перехватил потом, то ли потому что взял не глядя и неудобно, то ли вспомнил, что у него рука грязная и надо обтереть. Но никто, разумеется, не придал значения этому маленькому случаю.

Илен смотрел им вслед, не зная, что ни эта маленькая девушка с голубыми глазами и спокойным взглядом, ни этот весёлый Маг не родители Энику. Но зато он чувствовал, что этот мальчик, несмотря на все события своей жизни, немного счастливее его, городского жителя, у которого есть свой дом.

****

Под подошвой хрустнуло. Серый пепел, собравшийся в корку. И чёрный. И белый, до сих пор сыплется с неба. Человек умер бы, оказавшись здесь. Самые умные говорили, что это "ядерная зима". Да, так и есть. Зима. Белые хлопья, которые оседают, срастаются, сереют и превращаются в корку, которая потом хрустит под ногой.

Высокий человек в длинном чёрном плаще сделал шаг, за ним ещё один. Он шёл и смотрел под ноги, как будто искал что-то на поле боя. Или кого-то. Но это было исключено — ровным счётом ничего и никого здесь не осталось. Можно исходить весь остров, можно даже осмотреть другой — но зачем, если там то же самое?

Он поднял лицо к небу, на него тут же упали пару хлопьев. Сверху вниз, по прямой. Здесь нет ветра, даже воздуха, наверное, нет. Мужчина взмахнул рукой, хлопья закружились, взвихрились. Осели на рукаве.

И опять хруст. Он идёт вперёд, слушает свои шаги в этой полнейшей тишине. Слушает, как белые кусочки пепла касаются земли. Если закрыть глаза, можно подумать, что это снег. И он закрывает глаза, думает, представляет. Вспоминает.

Прямо на этом месте стоял дом. Высокий и очень красивый дом, где мудрые обучали магии неопытных новичков. И его тоже обучали. Но вот сейчас нет новичков, нет мудрых. Нет дома. Только он есть.

Один.

Он присел на корточки и приложил руку к земле. Сколько нужно ждать, чтобы здесь снова смог подняться росток? Чтобы тут можно было жить? Сто лет? Двести? Тысячу? Но зачем, кому нужна эта земля, если больше никогда не появится в этом мире существо, способное на неё попасть? Он, только он и больше никто, а значит, мёртвые земли. Не нужно называть их Северные Острова, они лишились этого статуса десятки лет назад. И, как ни прискорбно, об этом никто так и не узнает.

Мужчина поднялся, откинул за плечи длинные чёрные волосы. Если ничего нельзя исправить, надо пользоваться тем, что есть. Когда твой меч ломается, а перед тобой разбойник, ты не отбросишь меч. Ты станешь отбиваться обрубком. Вот и сюда, на эту засыпанную пеплом землю, мужчина всё равно будет приходить. Даже если она навсегда останется такой.

Он разжал кулак и мягким жестом высыпал на пепел обычную плодородную землю. Знал, что она исчезнет уже очень скоро, но просто сыпал, как знак. Как зов. Может быть, та земля, что кроется под этим ужасным слоем, выберется наружу?

А потом развернулся и зашагал назад. За его спиной покрывалась белым рассыпанная по хрустящему слою горсть.

ИСТОРИЯ… XIII

Телуна и Анди добрались до посёлка, ближайшего к Сташу. Путь был очень спокойным во всех отношениях. Степные напали только один раз, да и то вдвоём и даже без зверей, Анди едва успела что-либо понять.

Но самое главное — девушки почти не разговаривали. Анди переживала из-за того, что случилось в Сургуне, поэтому говорила мало и в основном отвечала на простые вопросы. Телуна спокойно обходилась без собеседника, и хоть волновалась, но считала, что дёргать подругу нельзя. Если захочет поговорить — тогда да, но не стоит заставлять. И так прошло несколько суток. Даже было непонятно, есть ли между ними хоть какая-то стена. Вроде как тот разговор, когда они почти поссорились, был последним, и к этой теме больше не возвращались — но сейчас подруги вели себя спокойно и дружелюбно. Разве что несколько отстранённо, но не друг от друга, а от мира.

В эту последнюю ночь перед въездом в столицу магии девушки расположились на ночлег под одним из самых крупных кустов, который приближался к понятию "дерево". Можно было усесться так, что ветки были сверху, а снизу — один тёплый песок. На этом песке и расположилась Анди, постелив походное покрывало и улегшись на спину. Она свою часть работы сделала — наломала сухих веток для костра, пока Телуна охотилась на сусликов. Эти длинные зверьки были очень вкусны, отчего люди любовно называли их "степными колбасками".

Сейчас огонь горел, сытая Анди отдыхала, а сытая Телуна возвращалась от коня к костру со свёртком в руке.

Анди наблюдала за ней. Ей было немножко стыдно за то, что они так нехорошо поговорили в тот раз. И что она расплакалась, хотя стоило это сделать раньше и забыть. Да и зачем было говорить Телуне про этих… Рая и Айперна… как будто она действительно с ними заигрывала. Хотя до сих пор непонятно, зачем нужно было раздеваться… но ведь её дело. Да, Анди так не может, но это не значит, что никто не должен. И вообще, Телуна старше и опытнее, ей лучше знать.

Девушка давно думала об этом, но общее настроение не давало поговорить. Всё было как-то обычно, сгладилось само, и ей казалось, что разговор удивит Телуну. Она скажет: "Так ведь всё давно было, я уже и не помню".

Телуна, напротив, ждала, что Анди что-то скажет. Не извинится, а просто поговорит. Она переживала за подругу и думала, что раз та молчит, ей до сих пор плохо. Даже про подарок господина Кога забыла, и лишь сегодня, радостная оттого, что уже завтра увидит Сташ, всё-таки решила с ним ознакомиться.

— М-м-м!.. — словно пробует вкуснейшее блюдо, протянула зеленоглазая воительница, любовно глядя на предмет внутри свёртка. Протянула руку, погладила. — Надо же… придумал Ког Рибелир Младший…

— Что там? — заинтересованно приподняла голову Анди.

— Зонт, — сообщила подруга и вынула длинный предмет, который тут же со щелчком