Хейгорн вошел в банковский интерфейс и первым делом выбрал просмотр состояния счета. Наконец все мифы развеются, и он узнает, сколько на самом деле накопил за свою жизнь проклятый главный специалист. А если еще вернее, то какую часть денег компании он перетащил в свой карман! Поскольку президент связывался с банком из глубокого космоса, запросы отрабатывали медленно — каждый раз приходилось ждать несколько секунд. Это раздражало, но все было ничтожными мелочами в сравнении с главным: деньги Чанхиуна наконец будут его! Великий Дух, а ведь если бы он раньше знал о гостевом коде, то и махинации с завещанием были бы не нужны… Ну да какая уже теперь разница!

Информация высветилась на экране, и Хейгорн жадно впился в него глазами. Несколько секунд он смотрел на число, обозначавшее лежащую на счету сумму. Какие это единицы — тысячи, миллионы? Галактический эквивалент? Он пробежался по каждой строчке, убеждаясь, что понял все правильно и ничего не путает. Затем снова сосредоточился на сумме и застыл, не в состоянии шелохнуться. Глаза его медленно расширились, рот открылся сам собой, волосы зашевелились на затылке.

Не в силах отвести взгляд от числа, Канех Хейгорн громко закричал.

Вот мы и снова встретились, думал Михаил Квалин, глядя, как на обзорном экране вырастает громада «Призрака». Совсем скоро я снова войду в тебя, но на этот раз все будет иначе. Ведь теперь у меня есть ключ!

Вообще-то у Квалина хватало поводов для беспокойства. «Интергалактик» и ее агенты, которых он так опасался раньше, сейчас занимали среди них последнее место. Если он вернется с «Призрака», то Мэри захочет получить его живым хотя бы для того, чтобы узнать, что он там видел. А вот с Хейгорном ситуация обратная: стоит Алехану Ремпальдсу донести ключ до замочной скважины — и маризянин станет не нужен. Да, он навешал лапши насчет торговой сделки, и кумбиэнец вроде бы клюнул на удочку — но будет ли это иметь значение, когда до контроля над «Призраком» окажется рукой подать? Ой, не факт… Этот Хейгорн вообще чокнутый тип — ему бы лечиться, а не руководить компанией. Не дай бог, такой пришел бы к власти на Земле — страшно подумать, что было бы. Мэри, конечно, тоже не подарочек, но она и то лучше.

А еще есть некто, назвавшийся Кейвоном Хаймсом. Или, наверное, надо говорить «был»? Поступив в распоряжение Хиорса Бентиэна и узнав от него, что «Хейгорн» уже предпринимал вылазку на «Призрак», Квалин потребовал показать ему все записи. Начальник согласился неохотно. Он вообще выглядел подавленным и очень уставшим — не надо было быть разведчиком, чтобы понять: от новой экспедиции зависит его карьера в компании. Так что он разрывался между недоверием к маризянину и желанием добиться максимального результата от попытки номер два — и второе все же перевесило.

Когда Квалин узнал, что командиром ударной группы был тот самый Хаймс, ему стоило большого труда сохранить спокойствие. Он тут же сделал в уме прикидку: получалось, что после их встречи в лифте у Хаймса было не больше пары часов, чтобы успеть к высадке на «Призрак». За два часа никакой деформ не вытянул бы — полсуток надо, не меньше. А ведь он говорил тогда, что нет времени и что он сейчас в другом месте… Значит, тот и этот Хаймс — разные люди? Близнецы или чья-то маскировка? Напоминает идиотский розыгрыш — вот только не того уровня у нас игры, чтобы шутить подобными вещами. И еще он сказал: «Видимся не в последний раз…»

А потом его странная гибель от форсированной разгерметизации скафандра. Можно было бы списать ее на обитателей «Призрака», но опять что-то не вяжется. Обычно они обрабатывают жертву постепенно: начинают с датчиков, со всяких неприятных, но в общем безобидных фокусов, и только потом уже переходят к радикальным мерам. А тут — полный отказ без всяких предпосылок. Как бы не в «Хейгорне» решили ему кислород перекрыть… Все, что Квалину удалось узнать о работе Хаймса на компанию, — это что родом он с Фидуха, пришел совсем недавно и был взят в группу исследования «Призрака» как психотехник. На вопрос, зачем ставить психотехника во главе ударной группы, разведчик так и не получил от Бентиэна внятного ответа — очевидно, таково было указание самого Хейгорна.

Выходило, что для компании Хаймс — человек чужой, почти случайный и даже нежелательный. Помимо всего прочего, если бы он назвал президенту настоящее имя Ремпальдса, тот говорил бы с «маризянином» совсем иначе. Мог ли Хаймс сотрудничать с «Интергалактик»? Подумав, Квалин отверг и эту версию. Вполне вероятно, что «интера» уже знают, кто скрывается под личиной Ремпальдса, но зачем же говорить ему об этом прямым текстом? Имеем совершенно театральную сцену в лифте с непонятным предупреждением — зачем? Кому нужно такое показательное выступление?

Как ни крути, но о Хаймсе-На-Призраке и Хаймсе-В-Лифте Михаил думал как об одном человеке, хотя это и казалось невероятным. С другой стороны, зная, какие сюрпризы иногда преподносит космос, он не исключал и такую возможность. Он даже допускал, что виденный им гость мог быть сложной наведенной голограммой, хотя не отличить голик от живого человека — позор для опытного разведчика.

В любом случае, Хаймс — темная лошадка, представитель еще одной неизвестной пока силы.

Предполагать можно все, что угодно. Да хоть участие маризян, к примеру: кто сказал, что на розовой планете никому нет дела до сверхмощного источника энергии, не говоря уже о прочих, нераскрытых пока возможностях «Призрака»? А если вернуться к версии, что до разведчиков на нем уже кто-то побывал, то возникает множество вариантов. Или вспомнить Диранста: ну, предположим даже, что свободный ученый не врал — зато сколько всего мог недосказать! А еще не надо забывать о катастрофе со зданием «Интергалактик»…

Пора было облачаться в скафандр. Квалин потребовал, чтобы ему дали осмотреть костюм заранее — боялся, как бы кумбиэнцы не подсунули в него свои «подарочки». К счастью, разведчику доводилось щупать кумбиэнские модели, так что устройство их он представлял. Вытащив из внутреннего слоя пару подозрительных сенсоров-сигнализаторов и не обращая внимания на вопли Бентиэна о том, что от этого может пострадать надежность и в случае чего пусть пеняет на себя, Михаил более-менее успокоился, но с этого момента не спускал со скафандра глаз. Начальник, впрочем, тоже мог быть спокоен — он отыгрался, дав фальшивому маризянину костюм без оружия, в то время как у его спутников были парные комбики. На все попытки возразить у Хиорса был один ответ: таково указание президента.

Удивительно, но Квалин чувствовал себя бодрым, хотя в последние дни спал очень мало. Кумбиэнцы явились к нему в гостиницу с восходом солнца. Он думал, что его потащат к Хейгорну, но те сказали, что президент согласен на все условия и они предпочли бы отправиться сразу на космодром, а оттуда — на станцию к «Призраку». Михаила это вполне устраивало — очевидно, у Хейгорна появились серьезные причины поторопиться. Возможно, Мэри начала кампанию с целью отобрать эксклюзив, а может, его прижимала та, третья сила. Квалин жадно ловил каждое слово и каждый жест кумбиэнцев, пытаясь выудить крупицы информации из сказанного и недосказанного. Но сопровождающие оказались людьми немногословными — вероятно, их предупредили, чтоб не распускали языки. Еще вероятнее было, что они и сами знали немного.