Покончив с практикой, Дэвис занялся тем, что стал выступать за щедрое вознаграждение на различных семинарах, обедах и мероприятиях по сбору средств. Его регулярно приглашали в качестве эксперта на воскресные телепрограммы, чаще всего на круглые столы, посвященные проблемам участившихся случаев насилия в клиниках по искусственному оплодотворению, а также этике клонирования, — двум темам, регулярно обсуждавшимся и на страницах печатных изданий. Ему было пятьдесят шесть лет, у него не было ни единого пациента, зато доктор Дэвис Мур сделался самым уважаемым оратором, выступающим в поддержку клонирования.

Разумеется, он не мог предать гласности истинные причины своего ухода из клиники. Не смог бы объяснить, какое поистине сокрушительное воздействие оказала на него насильственная смерть четырех друзей-коллег. Не стал бы говорить и о том, как его угнетают новые меры безопасности в клинике: вооруженные охранники и железные ворота на гараже, металлодетекторы и обязательные карточки с именами. Он бы не смог привыкнуть к собакам-саперам и учебным тревогам, к угрозам и срочным эвакуациям по два раза в месяц с последующим заключением: «Все чисто». Ему даже здесь, на конференции, было не по себе. У входа в зал стояли охранники в форме: они проверяли и перепроверяли каждого участника, старательно запоминали лица, с подозрением ко всем присматривались.

А еще Дэвиса преследовало чувство вины. Вины за смерть Анны Кэт, и Джеки, и Фила Канеллы, которого он даже не видел никогда. Вины за травму, которую он нанес семье Финнов. Вины за появление Джастина — мальчика, которого не должно было быть на свете; за выброшенный образец ДНК Эрика Лундквиста — модель мальчика, который должен был появиться, но этого так и не случилось.

Конференцию спонсировала Калифорнийская ассоциация ученых-борцов за свободу врачебной деятельности. Обычно они лоббировали в конгрессе все вопросы, связанные с «правами исследователей», но за последний год идеи противников клонирования, заседающих в Вашингтоне, стали более популярны (по некоторым опросам их насчитывалось до сорока трех процентов), и Калифорнийская ассоциация выступала теперь только как защитник права на клонирование.

— Наш сегодняшний гость принес много жертв во имя науки, — такими словами начал представлять Дэвиса председательствующий, выпускник Беркли, доктор медицины Пунвалла. — Его преследовали, судили, он даже получил пулю за то, что дорого всем сидящим в этом зале. Но хорошего человека не так-то просто погубить, в особенности если на стороне этого хорошего человека разумные и свободные люди, такие, как вы. Дамы и господа, встречайте: доктор Дэвис Мур из Чикаго!

Дэвис встал, улыбнулся, пожал руку доктору Пунвалле. За те несколько секунд, которые потребовались ему, чтобы набрать в грудь воздуха, в голове промелькнули три по-настоящему правдивых мысли: «Речь не слишком хорошая», «Произнести эту речь — значит лицемерить», «Публике речь наверняка понравится». И он начал:

— Есть одна компьютерная игра — возможно, некоторые из вас даже в нее играют. Статистика утверждает, что сорок процентов взрослых, сидящих в этой комнате, должны играть в нее еженедельно — разумеется, если вы, дамы и господа, типичные представители взрослого населения страны, а данные статистики, которые печатают в газетах, хоть чего-то стоят. Говорят, что каждый день пять тысяч новых игроков по всему миру включаются в игру. Называется она «Теневой мир».

По комнате прошел шепоток. Об игре «Теневой мир» знали все. Это была самая популярная в Америке многопользовательская игра. За несколькими столами мужья легонько толкнули жен или жены мужей, как бы говоря: «Это он о тебе, дорогая (или дорогой)». Пары, игравшие вместе — а таких было немало, — взялись за руки.

Дэвис продолжил:

— Сам я никогда не играл в «Теневой мир», и детей у меня нет. — Он вовсе не собирался скрыто намекнуть на смерть Анны Кэт, но те из слушателей, которые знали биографию Дэвиса во всех подробностях, прекратили даже шептаться из опасения, что любой звук может быть истолкован как проявление жалости. — Но я вижу рекламу: производители «Теневого мира» высмеивают другие ролевые онлайновые игры, в которых все вымысел: персонажи, сказочные приключения, придуманная страна. «Теневой мир» — точная копия того мира, в котором живем мы с вами: здания, парки, автобусные остановки и магазины в трех тысячах пятистах городах по всему миру — и счет растет, — программисты «ТироСофт» ведут его с самого начала и по сей день. В любом городе вы можете пройти или проехать практически по любой улице или бульвару, можете войти в любое здание, если дверь открыта или у вас есть ключ. Можете даже переезжать из одного города в другой, пользуясь существующими аэропортами или железнодорожными станциями, а также сетью автомагистралей. Каждый новый игрок должен прежде всего наделить свой персонаж личными качествами и отличительными чертами. Вы вводите данные о своей настоящей работе, семье, образовании. Но в «Теневом мире» вы можете делать то, на что у вас не хватает смелости в реальной жизни. Вы выбираете себе другую судьбу, идете на риск. Можете пригласить на свидание супермодель или сказать боссу в лицо все, что вы о нем думаете. Цена неудачи — всего лишь возврат к началу игры. Герой в компьютере — снова точная ваша копия, и у вас всегда есть шанс сделать другой выбор и стать счастливым.

Говорят, люди по-разному используют возможности игры. Многие пытаются воплотить свои мечты, надеясь сделаться актерами, или музыкантами, или знаменитыми писателями. Некоторые используют игру как тренировочную площадку — эдакую безопасную репетицию, пытаясь просчитать, что будет, если они попросят о повышении или изменят супруге или супругу. Но много и тех, кто, как это ни странно, переносят в виртуальный мир свою реальную жизнь в мельчайших подробностях: ходят на ту же работу, заказывают обед в тех же ресторанах, точно так же готовят детей к участию в играх малой лиги по бейсболу. В «Теневом мире» их называют «реалисты». Очевидно, что им нравится наблюдать за собственной жизнью на экране. Это как документальный фильм, только анимационный — в результате рутина их повседневной жизни вроде как превращается в искусство.

Когда «Теневой мир» только появился, многие полагали, что пространство игры станет картой, на которой человечество начертит свой путь к Утопии. Считалось, что эксперименты в виртуальном мире заставят людей понять, что у каждого есть бесконечные возможности выбора. «Теневой мир» должен был стать катализатором, позволившим человечеству проявить свой истинный потенциал. И тогда мы изобрели бы синтетическое топливо, нашли лекарства от неизлечимых болезней, создали новые, более совершенные формы правления и межгосударственных отношений. Однако, как вы знаете, этого не произошло. Пока, по крайней мере. Через шесть лет после создания игры жизнь в «Теневом мире» стала зеркальным отражением, двойником реальной жизни. Уровень преступности в виртуальном мире примерно такой же. Болезни распространяются с той же скоростью. Войны между государствами происходят с той же частотой. Коррупция в правительстве, должностные преступления в компаниях — все это есть, для виртуальных персонажей соблазн так же велик, как и для реальных.

Как вы думаете, почему так происходит? Социологи, изучающие это явление — неплохая работка, кстати, если удастся устроиться, — в зале раздался смех, — предлагают несколько вариантов объяснения. Начать с того, что так называемые «реалисты» составляют более четверти игроков. Социологи утверждают, что именно те, кто воспроизводит в онлайн-игре свою истинную жизнь, необходимы для ее стабильности. Сам факт их существования гарантирует, что «Теневой мир» не будет заселен исключительно мечтающими о славе киноактеров или рок-певцов. — В зале опять засмеялись. — В процессе игры «реалисты» не совершают отчаянно рискованных поступков, не терпят неудач и не возвращаются к началу игры. Их жизнь в виртуальности течет спокойно, они руководят страховыми компаниями, булочными или кинотеатрами. Они и есть та невидимая материя, что делает «Теневой мир» таким реалистичным. Таким живым. Таким популярным. Вот парадокс! Мир фантазии кажется нам особенно притягательным как раз потому, что он так похож на мир реальный.