– Сработало! Март, ты их замочил! Сам! Совсем! – Я наверняка завопила как полоумная, даже в горле запершило. – Врежь и этому, Март!

Друг тут же послушался, и я снова заорала победное «да-а-а!», наблюдая, как еще один студенистый гад оседает после магического удара. Носители, едва гадость от них отцеплялась, валились на землю, вырубаясь. Рунт быстро спрыгнул со своего Черного и, проверив одного из них, повернулся и отчетливо произнес: «Жив».

– Схема работает! Мы их спасем, – заявила я, приободрившись. Если все получается и без меня даже, то это же просто круто! Чертовски противно только все же не слышать. Так и тянулась рука отковырять липкую массу из уха.

Но мой оптимизм был преждевременным. Из ворот гостевого дома повалила толпа. Люди перли и перли: человек тридцать точно уже окружали нас, и шли новые. И абсолютно каждый в ней был носителем полноценного здоровенного студня. Судя по всему, за время нашего отсутствие заражение у всех доросло до максимума.

Черт-черт, с таким количеством точечными ударами Марта нам уже не справиться. Эх, не выйдет исключительно щадящей акции спасения. Рэй спешился, обернулся ко мне и четко шевеля губами сказал: «Ты обещала». Рунт просто перехватил мой взгляд и с вполне понятным посылом указал на меня рукой, грозно прищурившись. И я кивнула, заверяя, что послушаюсь, хотя сама не верила в это. Какой смысл мне бежать, бросая мужчин, что были моей единственной реальной надеждой на выживание. Моих мужчин. Моих, чего бы я там вслух ни заявляла.

– Они все. До единого, – только и сказала, давая понять, насколько все плохо. Как будто из действий окружающей нас плотным кольцом толпы и так не было все понятно. И еще эти пристальные, буквально вбуравливающиеся в меня и одновременно пустые взгляды… Бр-р-р-р… жуть натуральная.

Март начал свой «отстрел» очень разумно, стараясь вышибать из строя нападающих сразу по несколько человек. Тем более из-за того, как плотно они перли, особо выцелять и не приходилось. Побратимы же тоже поначалу действовали не радикальными методами. Они с силой толкали ближайших напирающих в грудь. Били в лица, по лодыжкам, коленям, роняя на землю. Нескольких Рэй вообще поднял в воздух поперек тела и швырнул, сшибая десятки зараженных, как кегли. Но они перли все равно, как зомбаки неупокоенные. Мало было тех, кто продолжал лезть из гостевого дома, так еще и с обоих концов единственной тут центральной улицы показались новые стуненосцы, и я это пока видела одна, потому что с высоты спины Фалата у меня был пугающе прекрасный обзор, в отличие от уже завязших в драке бойцов. Зараженные перли и перли, ну точно как в идиотских фильмах о зловещих мертвецах из нашего мира. Я помнила, все еще да, что они только управляемые чужой волей люди, по факту – жертвы, но с каждой секундой мне их жалко становилось все меньше и меньше. Потому что я вдруг осознала: ради того, чтобы добраться до нас с Мартом, они растопчут, уничтожат моих мужчин. Моих мужчин! И это, возможно, будет моей виной. Вдруг и правда нужно было не геройствовать вот так, а быть достаточно смелой в другом. Взять на себя ответственность забить на судьбы вот этих людей, которые мне никто, ради того, чтобы сохранить тех, кто внезапно так дорог. Ведь будь Рунт с Рэем тут сейчас вдвоем, и наверняка вихрем бы пронеслись сквозь всех, забрали Фирсо и умчались. Черта с два их кто бы остановил из этих медлительных, но, сука, таких неотвратимых носителей студня.

Но мои терзания мигом испарились, как вода на раскаленном железе, когда нападающие заговорили. Все разом раззявили свои рты, впершись в меня глазами, и в меня врезался поток психоатаки. И это была такая жуть, что я, не сдержав крика, чуть не рухнула с забози. То первое омерзительное ощущение повсюду лезущих ледяных пальцев вернулось, усилившись в сотни раз. Я как ухнулась голышом в яму с жирными извивающимися червями, и удерживать в сознании, что это все неправда, закрываться вмиг стало практически невозможно.

Первым не выдержал оборотень. Он выхватил свои клинки и завертел ими с такой скоростью, что лезвия словно исчезли. Сразу же блеснул и длинный меч Рэя. Но первые же разящие выпады побратимов сработали точно как команда к всеобщему ускорению и атаке. Неторопливые до этого зараженные ломанулись вперед, не обращая внимания на ранения и падающих соратников. Они захлестывали моих мужчин, просто топя их в себе, связывая движения количеством. К тому же Март, судя по всему, стал выдыхаться, и его огненная плеть начала бледнеть, теряя насыщенный оранжевый цвет. Рунт обернулся ко мне с перекошенным от гнева лицом, повелительно махнул рукой, явно требуя убираться, а в следующий момент ему на спину прыгнули сразу трое атакующих, повалив на землю.

Я истошно завизжала от страха за него, Рэй прогрохотал что-то своим громоподобным голосом, видимо, приказывая Фалату уносить меня. Забози, до этого невозмутимый в этой адской каше, попер вперед, давя людей, но тут и полукровку подмяли, захлестывая бешеной волной безумцев. Скручивавшая все это время мое нутро паника молниеносно достигла дичайшего апогея, слепя меня ужасом, за один вдох переродившись в свирепую ярость.

– Про-о-о-очь! – Мне показалось, этот крик просто взорвал меня изнутри. Я буквально чувствовала, что меня разорвало на сто тысяч частей, и каждая орала об адской боли.

Зрение пропало. Положение в пространстве – тоже недоступная информация. Из ощущений только что-то горячее, текущее по губам, щекам, из ушей.

– Буль-буль-буль…

Что? Меня заколыхало, затрясло.

– Буль-буль… жива? – О, Март.

– Наверное, – вышло нечто мало разборчивое, язык распух и еле ворочался. – Рунт? Рэй?

– Мы в порядке. – Меня опять закачало, и даже без зрения я поняла, что прижата к мощной груди полукровки. – Сейчас, Сонька, сейчас. Давай, пей зелье.

– Мы победили?

– Ты победила, полымянница моя.

Это что? Эти быстрые, горячие касания к моим кистям? Оборотень целует мне руки? Серьезно?

– Победила, ага, – скрипуче подтвердил невидимый рыжий. – Но совсем было бы круто, Сон, если бы ты научилась хреначить прицельно и своим бы тоже не прилетало.

Рунтарехт

Видеть Соньку лежащей в постели совсем не для того, чтобы ее можно было повалять от души, уже достало меня! Какого риша я должен проходить через это? Певень-Хозяин-Дорог, разве такое не против самой природы мужчины и самца ругару? Почему я должен был согласиться, а потом смотреть, как она истекает кровью из глаз, носа, ушей? Да, зелье излечивает, но этого вообще не должно случаться в принципе. Это мой и Рэя удел – лить свою кровь, терпеть боль, лезть в драку, какой бы она ни была – со сломанными костями или магическая. Сонька в это время должна быть от всего как можно дальше. Сидеть в безопасности и ждать нас, чтобы потом омыть наши раны водой и своими слезами и обласкать после щедро победителей. Как может быть правильным иное? Что мы трясущимися руками смывали с нее кровь, укладывали на постель безвольное, так мало похожее на живое тело. Что лежали без сна, с тревогой слушая нездоровое, слишком влажное и хрипящее дыхание.