— А почему она меня сразу же уволила? Почему заявила, что я украла деньги из сейфа? Почему подкинула мне этот злосчастный договор? Ведь во всем, что произошло со мной, виновата только она, эта мымра! А эти две фурии, Ирка с Риткой, — они же ее подпевалы! Зачем только теть Нина их на работу взяла? Овцы, есть же такие овцы…

— Погоди, не горячись. Вопросов к Заварзиной, конечно, много. Она никогда мне не нравилась, скользкая такая тетка… Но не думаю, чтоб она… Договор — ерунда, совпадение какое-то роковое. Может быть, ты просто не помнишь и тебе его передала Нина? Или сама случайно его в твою папку положила?

— Ну я же не дурочка! И не склеротичка какая-нибудь. Нет, его мне подложил кто-то из этих трех ведьм.

— Никто не говорит, что ты дурочка. Просто в жизни всякое бывает — такие несуразности иной раз случаются. А Заварзина… Думаю, ею двигала обыкновенная алчность. Она узнала, что Нина на тебя составила завещание, и сразу же поняла выгоду момента. Тебя обвиняют в убийстве — она получает контору. Но нельзя исключить и такой вариант: она могла быть наводчицей для настоящих убийц, тех, кому нужна была смерть Нины. А смерть эта понадобилась для того, чтобы запугать меня.

Зоя заерзала на стуле.

— Я ждал появления Нины здесь, но она все не ехала, — продолжал Легостаев. — Видимо, развернула в Москве слишком бурную работу. На мой взгляд, ее могли убрать по двум причинам: первая — мои враги испугались, что она меня вытащит и я от них ускользну; вторая — они хотели меня окончательно раздавить, показать, что время уговоров миновало.

— Ваши враги — «АЛМИРА»? — спросила Зоя.

— Да. Откуда ты знаешь?

— Навела справки, — пояснила девушка.

— Не сомневаюсь, что за всем этим шоу стоят именно они. Ждут, что я передам им все свои активы, фирмы и зарубежные счета…

— Значит, теть Нину убили люди «АЛМИРы»?

— Именно! Они же и тебя подставили!

— Ну так отдайте им все, что они просят!

— Теперь — ни за что! — горячо воскликнул Легостаев.

— Вы сошли с ума! — вскричала Зоя, сверкая глазами и вскакивая со стула так, что он загремел и упал. — Вам что, мало одной смерти? Вы хотите и себя, и меня погубить?

— Ты не понимаешь, — прошептал Андрей Кириллович, качая седой головой. — Они только этого и ждут! Это будет их победой! Но я не дам им… они не добьются от меня… Как еще я могу отомстить за ее смерть? — Он поднял на нее глаза, в которых опять отразилась смертная тоска.

— Месть? Вы думаете о мести? Вы что, не понимаете? Если вы останетесь в тюрьме, рано или поздно они все равно найдут способ заполучить ваши фирмы и деньги!

— Это ты не понимаешь! Они получат их слишком, слишком поздно! Разбирательство со мной затянется на многие годы. Ситуация на алмазном рынке изменится, и зарубежные партнеры «АЛМИРы», возможно, от нее отвернутся! Все они потеряют огромные деньги!

Зоя подняла стул, опять уселась напротив него и сердито прошипела:

— А я тем временем тоже сяду в тюрьму и сгнию там, так же как вы… Андрей Кириллович! Отдайте им их фирмы! Вас выпустят, от меня отстанут! А на свободе вы найдете способ им отомстить!

— Зоя, девочка! Как ты наивна! Они не выпустят меня в любом случае! Да, я могу переписать на них все, все, что они хотят. Но я уверен: меня все равно засудят! Так для них будет надежнее и безопаснее — оставить меня за решеткой.

— Но что же мне делать?! — отчаянно спросила Зойка, и слезы опять проступили у нее на глазах.

— С тобой сейчас что-нибудь придумаем. Судя по всему, Нина решила не связываться с «АЛМИРой». Иначе она бы приехала ко мне и уговорила пойти им на уступки. Да и не стали бы ее убивать, если б она вступила с ними в переговоры. Для чего она начала собирать деньги? Продала контору, ввязалась в какую-то темную сделку с этим, как его там… «Металлом». Значит, надумала действовать через третьих лиц. И именно поэтому ее убрали… В моих предприятиях заинтересованы сразу несколько разных сил — надо подумать, к кому именно она обратилась, кто согласился ей помочь? Нина, кстати, ничего тебе не говорила об этом?

— Да нет же! Я даже не знала, что вас посадили! Это Заварзина мне сообщила.

— Узнаю Нину. Ни за что она не втянула бы тебя в такое опасное дело…

— Дядя Андрей, а бриллиантовая пыль? — вспомнила вдруг Зоя.

— Пыль… — словно эхо повторил он за ней.

— Может, она хотела отравить ваших врагов? Чтобы не платить им? Или отомстить…

Легостаев вспомнил Мирный. События шестнадцатилетней давности встали перед ним, как будто случились только вчера. Но нет! Такое повторить больше невозможно! Или она все же решилась? Немыслимо! Как бы там ни было, что бы ни задумала Нина, теперь все это уже тщетно…

— Не знаю, — медленно протянул он. — Может быть. Но в любом случае мы с тобой наверняка не узнаем того, что она задумала. А откуда тебе, кстати, известно про бриллиантовую пыль? И как ты поняла, что в пузырьке была именно она? Ты не ошиблась?

— Да в Якутии про это многие слышали, — махнула рукой Зоя. — У нас в Мирном одна девчонка из университета приревновала своего парня к другой. Взяла и отравила ее. Как страшно та умирала… Были и другие случаи. Такой порошок мне уже приходилось видеть, так что ошибиться я не могла. Да и Генкина собака — лучшее тому доказательство.

«Значит, про мой случай ты ничего не знаешь», — подумал Андрей, а вслух сказал:

— Забудем про это. Все равно порошок оказался в милиции, и нечего голову из-за него ломать. К кому же мне тебя направить за помощью?..

— Давайте я пойду в «АЛМИРу» и скажу, что вы им все отдадите, другого выхода нет! — опять взялась за свое Зойка. — По крайней мере хотя бы с меня снимут обвинения! Я каждый день живу как на вулкане! Меня могут поймать в любую минуту! Я не хочу в тюрьму!

— Погоди, погоди, дай подумать… Только не к ним! Есть у меня знакомый прокурор в Москве, ему можно попытаться предложить денег за то, чтобы твое дело рассыпалось… Да где же их взять в такой ситуации? Мои счета заморожены.

— Неужели никто из ваших друзей не поможет? Могли бы дать в долг… — Зоя ухватилась за новую мысль.

— Время дружбы миновало, девочка! Кто даст в долг, если существует вероятность, что я его никогда не отдам? — Андрей усиленно тер виски, словно у него разболелась голова. — В нашей квартире в Москве есть тайник, были там какие-то деньги, тысяч семьдесят, наверное… Впрочем, я уверен, если их еще не использовала Нина, опера давно все нашли и изъяли… Черт, было бы у тебя хотя бы тысяч пятьдесят долларов — за эти деньги можно направить следствие в другое русло… Если, конечно, милиции не даны указания посадить тебя во что бы то ни стало, если она не куплена…

Зоя умолкла, что-то соображая. Глаза ее бегали, лицо приняло сосредоточенное выражение — она выстраивала в уме какой-то план.