по словам Барабтарло, «присутствие и отсутствие Себастьяна неразрывно переплетены с вопросами жизни и смерти в книге, автор которой оставлял словесные и даже грамматические знаки своего авторства на каждой странице» [Barabtarlo 2008a: 72].

87

Жерар де Врис также упоминает это в [de Vries 2016: 88].

88

The Russian Blue. URL: http://www.russianblue.info/russian_blue_faqs.htm (дата обращения: 19.08.2020).

89

The Cat Fanciers Association, Inc. URL: https://cfa.org/russian-blue (дата обращения: 19.08.2020). В переводе С. Б. Ильина мы находим «нежно-голубую кошку с серовато-зелеными очами», в переводе Г. А. Барабтарло – «голубоватую кошку с серо-зелеными глазами», то есть в этих переводах эпитет «яркие» утрачен. – Примеч. пер.

90

The Cat Fanciers Association, Inc. URL: https://cfa.org/british-shorthair (дата обращения: 19.08.2020).

91

Pet MD. URL: http://www.petmd.com/cat/breed/c_ct_british_shorthair (дата обращения: 19.08.2020).

92

Дэвид Рутледж предполагает такую возможность: [Rutledge 2011: 175]; по его словам, «Льюис Кэрролл представляет воображаемый другой мир» [Rutledge 2011: 96] в произведениях Набокова.

93

В романе есть еще два персонажа, обозначенные словом «голубой» и связывающие русское прошлое Себастьяна с его английским настоящим: его кембриджский друг Горджет, который «играл в кембриджской команде регби» [Набоков 2014, гл. 5] – в оригинале «who was a Rugby Blue» [Nabokov 1992: 43]; это упоминание перекликается с рассказом из английского журнала для мальчиков «Чамз», который Себастьян мальчиком читал в Петербурге; в рассказе фигурирует героический кембриджский крикетчик (в оригинале – «cricket Blue» [Nabokov 1992: 12] (в обоих случаях в русском переводе романа эти эпитеты опущены. – Примеч. пер.).

94

В оригинале Зильберман на ломаном английском называет портье «hotelgentlemans», в переводе А. Б. Горянина и М. Б. Мейлаха ошибка: «все гости у меня тут (он показал на свою ладонь)» [Набоков 2014: 152].

95

Дж. Б. Сиссон связывает Зильбермана с Белым рыцарем, отмечая, что оба «эксцентричны и щедры». См. [Sisson 1995b: 639].

96

Жерар де Врис предлагает другой вариант: Себастьян и правда мог встретить мистера Зильбермана в отеле «Бомон» в июле 1929 года, так что тот послужил прототипом для мистера Зиллера из «Обратной стороны Луны», написанной летом после пребывания Себастьяна в этом отеле; однако вероятность того, что мистер Зильберман сталкивался с Себастьяном в 1929 году, рушится, потому что в 1936 году Зильберман сообщает В.: «Раньше, прошлый год, четыре прошлый лет, я работаль в полиция. <…> Ну, в штатском» [Набоков 2014: 149]. См. [de Vries 2016: 89].

97

Г. А. Барабтарло считает, что «забавный маленький человечек» возник из фигуры гнома-эльфа, которого Клер и Себастьян воображают во время своей поездки на немецкий курорт [Barabtarlo 2008b: 98].

98

См. [Clark 1982]; см. также [Connolly 1995a]. В [Trousdale 2010] Рейчел Траусдейл утверждает, что транснациональные писатели используют фантастические истории, чтобы изобразить подобный тип культурной трансформации.

99

Сигги Франк предполагает, что, «возможно, Набоков иронически отдает дань уважения своей коллеге в образе англичанки-матери Себастьяна, невротичной, чувствительной Вирджинии» [Frank 2012: 78], однако история матери Себастьяна, бросившей мужа, сына и страну, выглядит слишком далекой от биографии или произведений Вулф, чтобы создавать перекличку.

100

Цитата из переписки Набокова с Зинаидой Шаховской за июль 1933 года. См. [Boyd 1990: 402]. См. также [Шраер 2000: 244].

101

Письмо от 5 мая 1950 года.

102

Письмо Марку Алданову, тогда редактору нью-йоркского «Нового журнала», от 6 мая 1942 года.

103

Джон Барт Фостер показывает, что Набоков заимствует повествовательные приемы из «Улисса». См. [Foster 1993: 173–175].

104

Возможно, здесь кроется намек на еще одного участника Блумсберийского кружка: А. А. Долинин предполагает, что источник названия болезни Лемана, которой страдает Себастьян, – это Розамунд Леманн (1901–1990), писательница из Блумсбери, чьей темой было «разбитое сердце любящей женщины». См. комментарии Долинина в [Набоков 2014: 347–348].

105

См. [Toker 2002; Foster 1993: 86; Trousdale 2010: 81–82].

106

В своем эссе «Фрейдистская фикция» (1920) Вулф пишет: «Пациент, который никогда не слышал пения канарейки без того, чтобы рухнуть в припадке, теперь сможет пройти между рядами птичьих клеток без малейшей вспышки эмоций, благодаря тому что осознал, как мать поцеловала его в колыбельке» (цит. в [Lee 1999: 193]). Набоков говорит о невозможности написать биографию в своем эссе «Пушкин, или Правда и правдоподобие».

107

Пер. В. Полищук.

Марина Гришакова анализирует набоковскую пародию на дуб Вулф в пародийном романе «Quercus», фигурирующем в «Приглашении на казнь». См. [Grishakova 1999].

108

Набоков в «Лолите» использует клише репродукции Ван Гога для образа Шарлотты Гейз.

109

Я признательна Сюзанне Фассо, обратившей внимание на эту взаимосвязь.

110

В другом месте он упоминает эти дубки как «ровесников <своей> матери» [Nabokov 1989b: 76].

111

В оригинале Набоков применил прием, который впоследствии неоднократно использовал в своих англоязычных книгах: отдельные русские слова он дал в английском тексте в транслитерированном виде; здесь это «osskomina» и «vypolziny». Первое представляется особенно важным, потому что именно его Набоков привел в романе «Подвиг» в числе русских слов, которые невозможно адекватно объяснить носителям английского языка; вторым было принципиально важное для него слово «пошлость»: «Таких слов, таких понятий и образов, какие создала Россия, не было в других странах, – и часто он доходил до косноязычия, до нервного смеха, пытаясь объяснить иноземцу, что такое “оскомина” или “пошлость”» («Подвиг», гл. XL) [Набоков 1999–2000, 3: 216–217]. – Примеч. пер.

112

Лили Бриско представляет себе присутствие миссис Рэмзи после ее смерти, и во многом этот порыв воображения напоминает то, как Федор в «Даре» представляет себе видение Александра Яковлевича, который видит покойного сына Яшу, сидящего на стуле: «Миссис Рэмзи – то было проявление ее совершенной доброты – просто сидела в кресле, поблескивала спицами, вязала красно-коричневый чулок, отбрасывала тень на ступеньку. Вот там она сидела» [Woolf 1955: 300].

113

Ранний вариант второго раздела этой