«Не сейчас!»

Я заземлила связь, чтобы избавить Тэйрна от переживаний.

– Вайолет! – вскрикнул Ридок, пытаясь вырваться из оков.

– Все нормально, – сказала я им, всем им. Я проделала то же, что и всегда – разделила боль и преодолела ее, выдавив из себя улыбку. – Видите? Я в порядке.

Рианнон быстро справилась со своей тревогой, но Сойер даже не попытался скрыть отвращения к нашим тюремщикам.

– Ты – самое слабое звено. Поэтому мы начали с тебя, – пояснила женщина, и ее тихий голос просто сочился презрением. – Мы прочли досье каждого из вас. – Она присела на корточки рядом со стулом и оглядела меня с головы до ног. С особым вниманием она осмотрела волосы, очаг жара на щеке, на которой наверняка отпечатались ее пальцы, и, наконец, перевязь.

– Как такая слабачка, как ты, смогла пережить первый год обучения?

– Вы трое буквально тащили ее, не так ли? – спросил мужчина, глядя на моих товарищей. – Как несправедливо возлагать подобное бремя на первогодков.

– Не говорите им ничего, что можно использовать против вас, – приказала Рианнон.

Женщина рассмеялась:

– Можно подумать, мы чего-то не знаем. – Она медленно поднялась. – Давай, рассказывай.

– Да пошла ты.

Я приготовилась к неизбежному, и действительно, ее рука снова пошла на сближение с моим лицом. На этот раз я почувствовала кровь, но зубы вроде остались на месте. Я выстроила вокруг пылающего очага ментальную стену и представила, что накрыла боль куполом, прямо как себя щитами.

– Неплохой рот для генеральской дочери, – фыркнула женщина.

– А от кого, ты думаешь, я его унаследовала?

На долю секунды маска спала, и женщина искренне улыбнулась:

– А как насчет этого? Если кто-нибудь раскроет свой секрет, я не разобью эту прелестную мордашку.

– Понадобится нечто большее, чтобы сломать нас, – сухо заметила Рианнон.

– С языка сняла. Не смотрите, – велела я товарищам и приготовилась.

На этот раз женщина ударила меня по другой стороне лица, немного выше, и моя скула взорвалась от боли. По крайней мере, так я это ощутила. Волна боли вызвала у меня тошноту, затем превратилась в тупую пульсацию. Зрение в правом глазу затуманилось, по щеке потекло что-то влажное.

– Может, она и не ключ ко всему, – сказала женщина, отойдя от меня и направившись к остальным. – Может, вам всем до смерти надоело прикрывать ее. – Она запустила пальцы в волосы Ридока и вскинула ему голову. – А может, она такая сильная только для себя. – Женщина размахнулась и ударила Ридока кулаком в лицо. Кровь и слюна оросили камни рядом с его головой.

Ярость взяла верх над болью, и я рванулась вперед, но не только мои руки и ноги оказались прикованы – ножки стула были прикручены к полу.

Женщина перевела взгляд на меня.

– В твоих силах это остановить.

Новый удар.

Я закрыла глаза. А когда до меня донесся звук следующего удара и стон, очень пожалела, что не могла закрыть еще и уши. И еще. И снова. Когда я открыла глаза – поправка, один глаз, – досталось уже каждому из нас.

– Теперь пусть посидят, – хмыкнул мужчина. – Через пару часов они размякнут.

Женщина согласно кивнула, и они оставили нас, закрыв дверь. Но не заслонку.

– Что ж, дерьмово вышло, – сплюнул кровь Сойер.

– Вайолет, твой глаз… – тихо сказала Рианнон.

– Он заплыл, а не вывалился. – Я дернула здоровым плечом.

– Если это было вступлением, что же дальше? – спросил Ридок. На его щеке зияла кровоточащая рана.

– Они попытаются настроить нас друг против друга, – ответила Рианнон. – Но мы не сломаемся. Согласны?

– Согласны, – хором ответили мы.

Хуже всего не боль и не заплывший глаз. Хуже всего – часы ожидания, незнание того, когда палачи вернутся и что вытворят дальше. А затем «чего похуже» просто случится, и у нас появится еще больше синяков и ссадин по всему телу.

Я готова была поклясться, что последний удар обеспечил Сойеру сотрясение мозга.

Сколько же еще нам осталось продержаться?

«Сколько времени?» – спросила я Ксейдена, отпустив щиты лишь настолько, чтобы можно было общаться.

«Почти полночь, – тут же ответил он. – Ты…»

«Не продолжай. Ты знаешь, что тут происходит».

«Ты права. Знаю».

– Почти полночь, – тихо передала я остальным. – Нам все еще нужно продержаться целую ночь.

– Тэйрн следит за колоколами? – спросил Сойер, повернувшись лицом к прикованной руке, чтобы стереть с лица кровь.

– Не совсем…

Открылась дверь, и вошел мужчина с оловянной кружкой в руке.

– Кто хочет пить? – Он опустился рядом с Сойером, загородив от меня его лицо. – Смотри, вот вода. Прямо здесь. Тебе даже не надо выдавать свой секрет. Достаточно рассказать личную тайну кого-то из них. – Он указал на остальных. – Это даже не будет считаться. Это просто маленькая деталь, которая ничего не значит.

– Да пошел ты.

– Какая жалость. – Мужчина наклонил голову. – Ты просто еще недостаточно хочешь пить. Не волнуйся. Еще захочешь.

Он перешел к Рианнон, затем к Ридоку, затем ко мне. Мы все ответили ему одинаково.

– Сплоченная группа, не так ли?

Меня прошиб холодный пот, когда в помещение вошел Варриш и оглядел нас всех с плохо скрываемой радостью.

– Да, сэр, – ответил мужчина.

Варриш потер подбородок.

– Обычно к этому моменту кто-то да выдает личный секрет, разве нет?

– Так точно, сэр.

В моей душе, потеснив страх, вспыхнула гордость.

Варриш наклонился, щелкнул по зеленой нашивке Железного отряда на груди Ридока.

– Полагаю, именно так они ее и заработали в прошлом году. – Он встал и вздохнул. – Это занимает слишком много времени.

– Сэр, мы используем стандартную тактику допроса, – сказала появившаяся на пороге женщина.

– Тогда хорошо, что я здесь! – Его жизнерадостное настроение насторожило и напугало меня больше кулаков женщины. – Это моя компетенция – допросы. И у меня есть как раз то, что сломает их в рекордное время. – Майор шагнул к выходу, выглянул в коридор и поманил кого-то пальцем: – Ну же, входите, не стесняйтесь.

Глаза Рианнон вспыхнули, ее взгляд заметался между дверным проемом и мной. И страх, который я в нем увидела, буквально ударил меня под дых.

– Полагаю, вы все знаете командира крыла Аэтоса?

Глава 24

Каждые несколько лет появляется отряд, который превосходит все ожидания. Они поднимаются по карьерной лестнице, завоевывают каждую нашивку, побеждают в каждом испытании. А затем они необъяснимым образом колеблются, а потом и падают. Это называют эффектом выгорания: они горят слишком быстро и слишком ярко, чтобы выдерживать такие темпы. Грустная история на самом-то деле, но смотреть, как члены отряда оборачиваются друг против друга, хоть немного, но занятно.

Майор Афендра. Руководство для драконьих всадников (запрещенное издание)

В поле моего зрения появился Даин, оглядел моих друзей, а затем повернулся ко мне, и мое сердце разбилось о каменный пол. Когда он заметил мое избитое, опухшее лицо, его глаза округлились.

– Вайолет.

«Здесь Даин».

Я буквально окаменела от страха и все же смогла связаться с Ксейденом. Этого не может быть. Даин знал явно не так много, но… сколько?

«Уже иду».

В голосе Ксейдена было достаточно льда, чтобы понять, в насколько глубокую яму я угодила.

«Ты ничего не сможешь сделать».

Я усилила щиты, влив в них всю свою ментальную энергию и даже черпая силу для их укрепления у Тэйрна, в два ряда выстраивая стену вокруг моих ментальных Архивов.

– Я не понимаю, – нахмурился Сойер, – почему здесь командир нашего крыла?

– Он защищает ее, как и положено командиру, по словам Риорсона, – с надеждой в голосе сказал Ридок. – Ведь так?

– Не так, – ответила я, не отводя взгляда от рук Даина.

– По правилам все всадники должны быть здоровы перед началом процедуры допроса! – рявкнул Даин, оторвав от меня взгляд и обращаясь к Варришу. – Кадет Сорренгейл явно нездорова.

Я даже моргнула от удивления.

– Какой буквоед. – Варриш цокнул языком. – В правилах говорится «следует», а не «должны быть». Гораздо более реалистичен сценарий, в котором пойманный всадник будет ранен.

– Что я здесь делаю? – глухо спросил Даин.

– Проверяете теорию, – улыбнулся Варриш. – Но пока мы ждем прибытия нашего гостя, вам следует попрактиковаться на ней. – Он указал на меня.

Гостя? Мой страх сменился гневом.

«Нет, не приходи! Варриш хочет проверить, слышишь ли ты меня. Кажется, он проверяет микстуру для заземления связи».

«Если он заглянет тебе в память, под угрозой окажется все движение».

«А если ты заявишься сюда, размахивая тенями, он поймет,