состоянием больных и положением нездоровых. [Пусть] он назначает фаррашей, |стр. 258| привратников, поваров, изготовителей напитков и [ведающих] приготовлением лечебных смесей. [Пусть] он потребует [те] из лекарств, существование которых [в данных местах] невозможно, как, например, тин-и махтум{464}, бальзам, индийская лаванда, тарйак-и фарук{465} и аб джаме{466}, с тем чтобы перечисленное вышеупомянутым по [мере] надобности привозили в это место.

Расчеты, [связанные с доходами того, что] обращено в вакф этого места, и с урожаем, [пусть] он производит в присутствии знающих дело людей, дабы на полы его безгрешности не села пыль подозрения.

Хакимы, кази, садры, знать, землевладельцы и [простое]! население упомянутого города должны с почтением и уважением служить маулане. |стр. 259| [Пусть] они настолько, насколько [то] возможно, не упускают никакой тонкости во всем том, чем он может быть доволен. [Пусть] они возвратят во владение мауланы его доверенных [лиц] и амилей, все обращенное в вакф (и земли, и доходы) и согласно нашему назначению считают вышеупомянутого мутавалли этих вакфов и врачом этого госпиталя. [Пусть] они знают, [что] наша заботливость и [наше] попечение об упорядочении дел [госпиталя] всеобъемлющи и обильны. Из доходов селения Захидабад по правилам идрара вручите представителям вышеупомянутого [Ибн Махди] пополам (?) 50 джарибов зерна и две тысячи динаров акче. Считайте этот дар вечным и постоянным идраром.

Если господин маулави приведет дела этого места в порядок, разрешено, чтобы он возвратился в столицу Тебриз. Надлежит, чтобы, когда он возвратится, ему служили таким образом, чтобы до самой смерти он был бы избавлен от несчастия бедности и освобожден от бедствия забот. До тех пор пока ветер нашей милости, дуновение благосклонности и веяние сочувствия сохраняют в неизменно цветущем и свежем виде луг их желаний и лужайку [их] стремлений, [пусть] остается защищенным от затмения нищеты солнце его благополучия и будет хранима от затмения нужды луна его благоденствия! Пусть они поступают согласно этому и, когда [документ] будет украшен нашими знаками, пусть верят.

Написано в 690/1291 г. в городе Кайсарие Румской{467}. Мир вам!

№ 43

ПИСЬМО, НАПИСАННОЕ СЫНУ, ЭМИРУ МАХМУДУ, ХАКИМУ КЕРМАНА, ОТНОСИТЕЛЬНО ХОДЖИ МАХМУДА САВАДЖИ

Дорогой и почитаемый сын Махмуд, целую глаза [твои] и сообщаю, что преданный нам Махмуд Саваджи относится к числу наших верных и искренних приверженцев и к категории особенно привязанных [к нам] служителей |стр. 260|, [он] известен и отмечен быстрым умом, проницательностью, твердостью суждений и крепким умом. И день и ночь он молится, заботясь об увеличении нашего счастья и благоденствия, о продолжительности нашего величия и могущества. Уже долгое время и длительный период, как он носит в ухе кольцо служения нам, а на плече — украшение нашей службы и постоянно хочет, чтобы наше доброе имя стало известно миру и его жителям, дабы посредством устранения притеснения и беспорядка и прекращения возмущения и непокорности были бы исправлены [существующие в] стране беды и восторжествовала справедливость.

Поскольку между нами и султаном ‘Ала ад-Дином, государем Хинда, проложен путь дружбы и расположения и неоднократно туда и обратно [ездят] гонцы и ильчи, [так вот] на основании этого в настоящее время мы посылаем в ту сторону вышеупомянутого [Махмуда Саваджи]. [Пусть] этот сын не жалеет для него положенного содержания, благосклонности и милости и сделает так, чтобы довольный, со спокойной душой он направился бы в страну Хинд и с радостными надеждами и веселым сердцем занялся торговлей, привел в порядок [расположенные] там [наши] имения, собрал идрары, которые пожаловали нам великие султаны и благородные государи, и возвратился бы. Надлежит, чтобы маликам Киджа и Мекрана с радостью написали бы [следующий] указ:

Вышеупомянутый [Махмуд Саваджи] является нашим наибом. Он известен всевозможным искусством, [отмечен] знаками рвения и имеет в прошлом [заслуги] взаимной искренности и постоянного присутствия. [Он] подобен солнцу в разгаре полудня и [пользуется] известностью, [и это] не нуждается в описании и изложении. По-нашему, ясно, известно, определено и воспринято, что поскольку в просторах нашей страны он умело и решительно занимается устройством дел и [своими] приказами и распорядительностью приводит в порядок дела людей, то и далекие и близкие завязали на талии души пояс повиновения [ему] и до скончания лет и месяцев, следы его способности упорядочивать дела и укреплять границы |стр. 261| будут запечатлены и записаны на страницах времен и эпох. Став поэтому [предметом] нашего благоволения и благосклонности, он день ото дня все больше пользуется [нашим] вниманием.

Обязанность [состоит] в том, чтобы дать ему ‘улуфе{468} и улаг, дабы он, [едучи] перегон за перегоном, достиг границы Синда. Поступайте так, чтобы до ушей наших дошла его благодарность.

Далее.

Да будет известно, что с того дня, как мы [пребываем] на посту везира и вершине везирата, мы занимаемся всеобщими приказами и запретами, разрешением и воспрещением, настоянием и расторжением, распространением и овладением, возвышением и унижением, прославлением святых и покорением врагов, защитой [тех, кто] искренне предан, и порицанием упорства. Цель и намерения наши таковы, чтобы [с помощью] всевозможного покровительства и [оказания] всякого рода милости и благосклонности сделать счастливыми старинных слуг [наших]. В настоящее время мы хотим вновь особо [отличить] его, [Махмуда Саваджи, путем] увеличения благосклонности и даров. Из доходов Кермана мы определили суммы, [которые] в виде пожертвования и благодеяния пойдут по обычаю [в виде] идрара, дабы и для его детей и для их потомков они были назначенным даром и закрепленным пожертвованием. Определено и установлено, чтобы каждый год, начиная с будущего семьсот восьмого года{469} [1308— 1309 г.], он владел следующим из доходов вилайета упомянутого города:

Зерно, пополам (?) — 200 джарибов,

Наличными — 10 тысяч динаров.

(Пусть он] тратит это на свои расходы и [во имя] своей выгоды. Мутасаррифы этого вилайета пусть ежегодно целиком и без задержки передают все это количество его вакилам и [пусть] не требуют нового указа |стр. 262| и берата, а довольствуются расписками его вакилей. И пусть считают этот идрар постоянным даром и вечным идраром его детей и детей его детей до тех пор, пока не наследует Аллах землю и тех, кто на ней, а он — лучший из наследников. А всякий, кто что-нибудь в этом пожертвовании и даре изменит или переменит, [пусть помнит, что] «кто изменит это после того, как слышал, то грех будет только на тех, которые изменяют это. Поистине, Аллах — слышащий, знающий!»[407].

Пусть все поступают согласно этому, пусть верят и не уклоняются от этого распоряжения. Мир вам!