Бартоломео Альбиццини Флорентийцем

и посвященным им

Прославленному и досточтимому синьору ДЖИО: КЛАУДИО БУОНВИЗИ

Послу несравненной Республики Лукка при светлейшем Великом герцоге Тосканском Козиомо III

– Кто бы мог подумать, книжка астрологических прогнозов! – обрадовался Атто и запел:

Светила – факелы Так пышут жаром…

Выводимые им мелодические рулады вызвали восхищение Джакконио.

– О-о-о! Певец-кастрат! – подобострастно зааплодировал Угонио.

– Я еще раньше догадался, что Стилоне – газетчик, – продолжал Атто, не удостаивая даже толикой внимания двух новых почитателей его таланта. – Но вот чего бы никогда не подумал, так это того, что он занимается предсказаниями.

– А как вы догадались, что он – газетчик?

– Внутреннее чутье. Куда ему в поэты. Поэты – народ меланхолического склада: лиши их покровительства, и на них это тотчас скажется. Ищут любого предлога, чтобы прочесть вам свои вирши, скверно одеваются, стремятся поживиться за чужой счет. Стилоне же и выражается, и смотрит не «на пустое брюхо», как говорят у него на родине. Правда, он скрытен от природы, как и Помпео Дульчибени, не любит нести бог весть что в отличие от Робледы.

– А что такое астрология?

– Ты ведь в общих чертах представляешь себе, чем занимаются астрологи?

– Более или менее. Пытаются предугадать будущее с помощью звезд.

– В целом это так. Но это не все. Заруби себе на носу то, что я тебе скажу, если собираешься стать газетчиком. Есть два типа астрологов: просто астрологи, то есть звездочеты, и астрологи-предсказатели. Последние утверждают, что звезды и планеты не только излучают свет и тепло, но и обладают оккультными свойствами, благодаря чему оказывают влияние на все, что находится под небом.

В это время мы в обратном направлении шли по той самой галерее, где нас напугала издыхающая крыса.

– Астрологи ввязались в опасную игру. Не довольствуясь влиянием звезд и планет на природу, они распространяют его и на людей. Основываясь единственно на месте и времени рождения, пытаются предвидеть, как небо влияет на жизнь, характер, здоровье, состояние и уход из жизни человека.

– А при чем тут газетчики?

– А вот при чем. Кое-кто из астрологов является еще и газетчиком, то есть строит политические предвидения. Таков и наш Стилоне Приазо, безбоязненно разгуливающий днем с книжицей гороскопов, а ночью печатающий прогнозы.

– А разве это запрещено?

– Еще бы! Сколько примеров, когда наказания понесли сами астрологи и их друзья, в том числе и люди духовного звания. Несколько лет тому назад я интересовался этим вопросом и узнал, что папа Александр III[111]на три года отрешил от сана одного священника, который прибегал к астрологии с совершенно невинной целью – отыскивать похищенные из его церкви предметы культа.

Я крутил в руках книжицу, изъятую у Стилоне Приазо. Атто между тем продолжал:

– Я повидал десятки подобных книжонок. Иные назывались «Астрологические шутки», другие «Астрологические фантазии», чтобы отвести от них подозрения в более серьезных намерениях, ведь астрология способна влиять на политические решения. Все это невинные пособия с советами на будущий год. Однако наш Стилоне не такая уж продувная бестия, если навещает подпольные печатни с такого рода пособиями! Я испуганно протянул книжку Атто.

– Оставь ее себе.

Я сунул ее за пояс и прикрыл курткой.

– А верите ли вы, что астрология способна помочь страждущим?

– Нет. Но многие врачи придают ей немалое значение. Так, Гален оставил труд «De diebus chriticis»[112]– о лечении больных согласно положению светил. Я не астролог, но знаю, что желчекаменную болезнь следует лечить, когда Луна…

– В Раке, – в нашу беседу неожиданно встрял Угонио, чем нимало поразил нас. – Луна в Раке, третной аспект, Меркурий… – забурчал он себе под нос, – приступай к очищению организма больного от желчи; сикстиль, или третной аспект в Солнце – лечи флегму; аспект в Юпитере – меланхолию. А вот если Луна в знаках Дракона, Козерога, Тельца, то есть жвачных животных, – возможны необратимые последствия, и тем большие, чем ближе к северу, ибо испорченные мокроты удаляются из тела попарно, а борей своим могучим воздействием еще более способствует выгонке жидкостей. Необходимо принимать во внимание означенные третные аспекты, дабы не навредить, принести больше benefice [113], чем malefice [114], стать скорее отцом, нежели отцеубийцей, и состоять в ладу со своей совестью, ибо сказано: в скрупулезном исполнении своих обязанностей черпает верующий свою радость, и потому так важен каждый недоданный скрупул снадобья. К примеру, при завалах в кишечнике, если применять метод Скьялаппы…

Мы с Атто так и застыли с разинутыми ртами.

– Я вижу, среди нас завелся подлинный знаток медицинской астрологии, – придя в себя, заключил Мелани. – И откуда у тебя все эти познания?

– Гр-бр-мр-фр, – вставил Джакконио.

– Да уж приумножаем знания, почитываем летучие изданьица.

– Летучие издания?

Джакконио указал на книжицу у меня в руках.

– Ах это… Держись, мой мальчик. Вперед, а то, боюсь, как бы Кристофано не заподозрил чего. Не так-то просто будет объяснить, куда мы запропастились.

– Стилоне тоже не было.

– Думаю, он уже у себя. После встречи с нашими неотразимыми уродами он, надо думать, припустил во все лопатки.

Занятия астрологией и привели Стилоне Приазо, по мнению Атто, в Рим. Для обделывания своих темных делишек ему нужна была возможность незаметно исчезать по ночам. А поскольку он уже не в первый раз останавливался в «Оруженосце», то, стало быть, знал о подземных ходах.

– Как по-вашему, имеет ли он отношение к смерти господина де Муре и исчезновению моих жемчужин?

– Слишком мало оснований утверждать подобное, мой мальчик. Надобно понаблюдать за ним. Он уж верно не раз пользовался тайными ходами. Чего не скажешь о нас. Проклятие! Будь у нас план наших приятелей, пусть и грязный и запутанный, у нас было бы громадное преимущество!

К счастью, небольшое преимущество у нас все же было: мы теперь знали кое-что о Стилоне, а он о нас – нет.

– Как бы то ни было, загляни к нему перед тем как лечь, я не очень-то доверяю этим двум типам.