4200 смертных приговоров, и не все они относились к «людям Ежова» в НКВД. Но очевидно, что репрессированные, в том числе и расстрелянные сотрудники госбезопасности, в бериевский период исчислялись тысячами или даже двумя-тремя десятками тысяч.

Перечислять жертвы Берии и анализировать работу карательных, правоохранительных и разведывательных органов, во главе которых стоял Берия, не входит в задачи этой книги. Но на одном незавершенном деле, полученном Берией в наследство от его предшественников по госбезопасности, следует остановиться.

27 февраля 1939 года умерла вдова Ленина Надежда Крупская. В 1957 году на заседании Политбюро ЦК КПСС первый секретарь ЦК Никита Хрущев сообщил со ссылкой на архивы Лубянки, что Крупскую отравил Сталин, приславший ей в подарок на 70-летие ее любимый торт (Крупская родилась 26 февраля 1869 года). Крупская съела кусочек и на следующий день умерла. Съел ли в тот день кто-то еще кусочек того торта — неизвестно[219].

Нет необходимости перечислять посты и должности Берии, постепенно занимаемые им с 25 ноября 1938 года, когда он стал наркомом внутренних дел. Достаточно быстро Берия стал вторым человеком в государстве после Сталина. Очевидно, что он во всем поддерживал и устраивал «хозяина», иначе разделил бы участь Ягоды и Ежова. А когда перестал устраивать Сталина и уловил изменение отношения к себе, нашел выход из положения (но об этом мы будем писать ниже).

Отделить Берию как советского государственного деятеля от Берии как руководителя советской госбезопасности трудно. Применительно к данному исследованию нам важно уточнить, что к 5 марта 1953 года, когда умер Сталин, Берия был очевидным и единственным претендентом на пост нового главы государства, как бы этот пост ни пришлось назвать. Потому что генеральный секретарь партии Сталин, переставший быть генеральным секретарем еще до своей смерти, официально не был главой Советского Союза. А был всего лишь генеральным секретарем коммунистической партии СССР, формально не имевшей отношения к управлению государством, но реально им управлявшей начиная с 1923 года, после того как устранили Ленина и лишили всякой власти Совнарком.

Абдурахман Авторханов, один из лучших историков коммунистической партии Советского Союза, написал целую книгу, посвященную теме устранения Сталина: «Загадка смерти Сталина». Никакой загадки смерти Сталина на самом деле не было. В контексте всего того, что мы знаем (или предполагаем) о смерти почти всех руководителей советского государства, где редкий счастливчик умирал естественной смертью в своей собственной постели, аргументированная версия Авторханова о том, что Сталина устранили в результате заговора Берии, Хрущева, Маленкова и Булганина, не выглядит сенсационной, а прозвучала она в 1981 году, когда Авторханов опубликовал свой труд. Можно даже утверждать, что в контексте всего описанного насильственная смерть Сталина кажется абсолютно естественной.

3 февраля 1941 года на вновь учрежденную должность Наркома государственной безопасности СССР назначили Всеволода Меркулова. 7 мая 1946 года его на этом посту сменил Виктор Абакумов. За эти годы наркоматы были переименованы в министерства. Соответственно, с 1946 года Меркулов и Абакумов стали министрами госбезопасности СССР. Меркулова тоже расстреляли, но позже, уже после смерти Сталина и Берии, 23 декабря 1953 года. Абакумова, в свою очередь, сняли и арестовали 12 июля 1951 года. До 5 марта 1953 года он оставался членом президиума ЦК КПСС. До 5 апреля 1953 года еще и секретарем ЦК КПСС. Но 19 декабря 1954 года Абакумова пустили в расход.

Поводом для снятия Абакумова послужило так называемое «Ленинградское дело». Во время Отечественной войны Сталин приблизил к себе нескольких молодых партийцев, среди которых был Николай Вознесенский. Он занимал должность первого заместителя Председателя Совнаркома и являлся членом Государственного комитета обороны (ГКО) и Комитета по восстановлению хозяйства в районах, освобожденных от германской оккупации. Член ЦК ВКП(б) (1939–1949), академик АН СССР (1943), член Политбюро ЦК ВКП(б) (1947–1949), лауреат Сталинской премии (1947), одиннадцать лет возглавлявший Госплан, Сталин видел Вознесенского будущим главой советского правительства.

Еще одним из выдвиженцев Сталина был Алексей Кузнецов, член ЦК ВКП(б) с 1939 года, первый секретарь Ленинградского обкома и горкома партии в 1945–1946 годы, секретарь ЦК ВКП(б) с 18 марта 1946 по 28 января 1949 года. Его Сталин наметил (по крайней мере, так говорил) на должность генсека партии, своего преемника.

Вознесенский и Кузнецов выдвинулись не без поддержки видного ленинградского партработника Андрея Жданова, после убийства Сергея Кирова, ставшего секретарем ЦК ВКП(б) и возглавившего Ленинградский обком и горком ВКП(б). Однако неожиданная (и может быть, даже неестественная) смерть Жданова в августе 1948 года трагическим образом отразилась и на судьбах его выдвиженцев.

«Ленинградское дело» от начала до конца, как и все дела госбезопасности того периода, было сфабриковано. Руководил этим процессом лично Абакумов.

В итоге в числе первых осужденных оказались секретарь ЦК ВКП(б) Кузнецов, первый секретарь Ленинградского обкома и горкома П. С. Попков, второй секретарь горкома ВКП(б) Я. Ф. Капустин, председатель Ленгорисполкома П. Г. Лазутин и председатель Госплана СССР Вознесенский. Обвинялись они в измене родине и сепаратистских намерениях в отношении ВКП(б) и страны в целом. Всем обвиняемым 30 сентября 1950 года вынесли смертный приговор. Вознесенского казнили 30 сентября. Кузнецова — 1 октября 1950 года.

Эти расправы послужили прологом к репрессиям в отношении всех руководителей Ленинградских областной, городской и районных организаций ВКП(б). Кроме того, репрессиям подвергли всех выходцев ленинградской партийной организации, которых в послевоенный период выдвинули на руководящие посты в различные партийные, государственные и общественные организации страны. Всего репрессиям по «Ленинградскому делу» было подвергнуто более двух тысяч человек в разных частях Советского Союза.

Но назревало и второе дело — «Дело о сионистском заговоре в МГБ СССР». Оба были ловко инспирированы Маленковым и Берией. Умело играя на параноидальной подозрительности слабеющего вождя, внушая ему страхи о мнимых кознях многочисленных врагов, они расчищали пространство вокруг Сталина, одновременно расставляя своих людей в МГБ и МВД СССР.

В МГБ[220] старшим следователем Следственной части по особо важным делам служил подполковник Михаил Рюмин. Он родился в 1913 году. Образования имел 8 классов, но закончил краткосрочные бухгалтерские курсы. До начала Отечественной войны руководил планово-финансовым отделом в дирекции по строительству канала Москва — Волга. Иными словами — работал в карательной системе СССР.

Во время войны Рюмин служил следователем военной контрразведки СМЕРШ, под началом будущего министра госбезопасности Абакумова. После войны Рюмина перевели в центральный аппарат МГБ.

Существует версия, что Рюмин потерял секретные документы, за что ему грозило серьезное наказание. Стремясь перехватить инициативу и сыграть на упреждение, виновник написал заявление Сталину, в котором обвинял министра МГБ Абакумова в намеренном умерщвлении известного кардиолога профессора Якова Этингера, находившегося