— Конгрессмен Смит, прошу прощения за условия, в которые пришлось вас поместить.

— Вряд ли я вас прощу, — дерзко ответила она. — Кто вы такой?

Целый день Питт спасался от репортеров и полицейских детективов. Он спрятался в малолюдном пабе под названием „Трезубец дьявола“ на Род-Айленд-авеню и сидел в тихом углу в кожаном кресле, задумчиво глядя на недоеденный сэндвич „Монте-Кристо“[22]и третий коктейль „Манхеттен“, который он вообще заказывал очень редко.

Миловидная официантка, блондинка в мини-юбке и чулках-сеточке, остановилась у его столика.

— Ты самый несчастный человек в заведении, — сказала она с материнской улыбкой. — Потерял любимую или жену?

— Хуже, — ответил Питт. — Машину.

Она бросила на него взгляд, каким смотрят на марсиан и придурков, пожала плечами и перешла к соседнему столику.

Питт продолжал сидеть, помешивая вишенкой „Манхеттен“ и ни на что в частности не глядя. Где-то в ходе событий он утратил над ними контроль.

Теперь события контролируют его. То, что он знал, кто пытался его убить, не утешало. Мотив был только у Бугенвилей.

Он подобрался чересчур близко. Не нужно большого ума, чтобы разгадать эту загадку. Он сердился на себя за то, что, как подросток, играл в компьютерные игры с их финансовой организацией; а ведь они выступают совсем за другую лигу.

Питт чувствовал себя так, словно обнаружил посреди Антарктики сейф, набитый валютой, но тратить валюту совершенно негде. Его единственный рычаг — знать больше, чем, как они считают, ему известно.

Загадкой оставалось участие Бугенвилей в похищении „Орла“. Он не видел мотивов для убийства команды и потопления яхты. Единственной нитью оставались многочисленные трупы корейцев.

Неважно: это проблема ФБР, и он рад от нее избавиться.

Пришла пора действовать, решил он, и прежде всего нужно собраться с силами. Для этого решения тоже большого ума не требовалось.

Он встал и подошел к стойке.

— Могу я воспользоваться твоим телефоном, Кабот?

Бармен, остролицый ирландец по имени Шон Кабот, с сомнением взглянул на Питта.

— Местный звонок или дальний?

— Дальний, но наличными не плати: я оплачу карточкой.

Кабот равнодушно кивнул и поставил телефон на угол стойки, подальше от других клиентов.

— Жаль твою машину, Дирк. Я ее как-то видел. Красавица.

— Спасибо. Купи себе выпить и впиши в мой счет.

Кабот заполнил стакан имбирным элем и поднял:

— За доброго самаритянина и гурмана.

Набирая номер, Питт не чувствовал себя ни добрым самаритянином, ни тем более гурманом. Он назвал оператору номер кредитной карточки и подождал ответа.

— „Касио и партнеры инвестигейшн“.

— Говорит Дирк Питт. Сал на месте?

— Минутку, сэр.

Положение улучшается. Он принят в клуб.

— Дирк? — послышался голос Касио. — Все утро звоню вам в офис. Кажется, я кое-что нашел.

— Что именно?

— Поиски в архивах морского профсоюза принесли плоды. На шестерых корейцев, которые нанялись на „Сан-Марино“, нашлись данные о предыдущих плаваниях.

В основном иностранные морские линии. Но у всех шестерых нашлось нечто общее. Все они в то или иное время плавали на кораблях „Морских перевозок Бугенвиль“. Слышал о такой фирме?

— Совпадает, — ответил Питт. И рассказал Касио о результатах компьютерных поисков.

— Черт возьми! — недоверчиво воскликнул Касио. — Действительно совпадает.

— А что есть в архиве профсоюза об этих корейцах после исчезновения „Сан-Марино“?

— Ничего, они исчезли из вида.

— Если Бугенвили действовали в своей обычной манере, все эти парни мертвы.

Касио замолчал, и Питт понимал, какие мысли мелькают в голове детектива.

— Я у вас в долгу, — сказал наконец Касио. — Вы помогли найти убийцу Арты. Но это мой праздник, и отныне я бы хотел действовать в одиночку.

— Не говорите, что месть — обычное дело для мученика, — резко ответил Питт. — К тому же вы не знаете, кто лично виновен.

— Мин Корио Бугенвиль, — ответил Касио, с отвращением произнося это имя. — Кто же еще?

— Старуха могла отдать приказ, — сказал Питт, — но сама рук не марала. Не секрет, что она уже десять лет в инвалидном кресле. Со времени президентства Никсона она не дает интервью, и не напечатано ни одной ее фотографии. Насколько нам известно, Мин Корио Бугенвиль — дряхлый, прикованный к постели овощ. Да ее вообще может не быть в живых. Она не могла одна разбрасывать тела по морям.

— По-вашему, этим занималась целая корпоративная армия?

— А вы можете представить себе более действенный способ устранения конкурентов?

— Теперь вы скажете, что она мафиози, — проворчал Касио.

— Мафия убивает только осведомителей и друг друга. Блеск и красота злого умысла Мин Корио в том, что, убивая целиком экипажи похищенных судов, уводя суда у других компаний, она обходилась почти без накладных расходов. Но для этого кто-то должен был создать преступную организацию и руководить ею. Не позволяйте ненависти ослепить вас. Вы должны видеть реальное положение, Сал. В одиночку вам с Бугенвилями не справиться.

— А вместе с вами?

— Армия начинается с двоих.

Снова наступило молчание, и Питту даже показалось, что связь прервалась.

— Вы еще здесь, Сал?

— Здесь, — задумчиво ответил Касио. — Что надо сделать?

— Летите в Нью-Йорк и нанесите визит в „Морские перевозки Бугенвиль“.

— Вскрыть их офис?

— Мне казалось, это называется „проникнуть“.

— Судья и детектив используют разные словари.

— Используйте свои способности и попытайтесь увидеть то, чего не видно в компьютерах.

— Я посажу там „жучки“.

— Ну, тут вы специалист, — сказал Питт. — У нас есть преимущество: вы придете оттуда, откуда нас не ожидают. Меня уже отметили.

— Отметили? — переспросил Касио. — Каким образом?

— Бомба в машине.

— Сволочи! — выдохнул Касио. — Сегодня же вылечу в Нью-Йорк.

Питт передвинул телефон по стойке и вернулся к своему столику. После разговора с Касио он почувствовал себя лучше и прикончил сэндвич. И раздумывал, не заказать ли четвертый „Манхеттен“, но к его столику подошел Джордино.

— Вечеринка для избранных? — спросил он.