Удары сыпались часто, почти барабанной дробью, и так продолжалось минуты три, не меньше, пока Слаю не надоела экзекуция. Сихха молчала, не говоря ни слова, и лишь иронически ухмылялась. Впрочем, под глухим забралом черного шлема этого было не увидеть, хотя Слай точно знал — девица сейчас хихикает, и это заводило его еще сильнее.

— Вот теперь все! — облегченно вздохнул капитан «Бродяги» и шустро зашагал к выходу, таща на плече мешок с комбинезоном. Оглядываться на голую парочку он не стал, потому не видел, как Сихха заботливо стащила рыцаря с партнерши — то ли для того, чтобы та не задохнулась под мужем, то ли из чувства зависти — нечего лежать под мужиком, когда кое-кто лишен этой радости на неопределенное время!

Ворота были уже открыты, и перескакивая через тела так и не очнувшихся существ, двое «демонов» выскочили на мост, перекинутый через ров. Скоро они уже шагали по полю, разбрызгивая мелкие лужи, наполненные холодным ночным дождем.

— Ребята, к нам кто-то едет! — передал Хаган. — И не просто едет, а что-то дохрена их едут! Несколько сотен! Нет, не так — едут человек пятьдесят, остальные идут.

— Ты там того... газа не нанюхался? — хмыкнул Слай, которого подташнивало, и у которого болела голова так, что хотел убиться, чтобы прекратить эту чертову боль — откуда в такую рань несколько сотен?!

— Похоже ты слишком нанюхался! Я тебе говорю — идут и едут! Вооруженные! Похоже, что набег! Мне сверху все видно! И не такая уж рань — скоро светает, не видишь? Они, похоже, решили напасть в темноте. Сдается, это заклятый друг нашего Жана решил навестить свою бывшую невесту и поучить хорошим манерам вероломного соседа.

— Может, не сосед? Кто-то еще? — вмешалась Сихха, вглядываясь в темноту. — Я ничего пока не вижу! Далеко они от нас?

— С километр. Идут довольно быстро, скоро будут здесь. Так что будем делать? Оставим все как есть? Пусть вырежут этих придурков? Честно сказать, мне на них наплевать, пусть режут. Я не люблю предателей! Только не надо сейчас ныть про то, что он не предатель, что мы его захватили и заставили, что священник его заставил, что он невинная жертва, и бла бла бла... меня вырвет от этой мути! Лучше реши, что мы будем делать.

— Решил. Назад, Сихха! Закроем ворота. Если обитателей замка вырежут, получится, что по нашей вине — если бы не мы, они бы не уснули, мы не открыли ворота, захватчики бы не вошли. Так что сейчас мы снова закроем ворота и пусть попробуют взять замок. Интересно как они это сделают.

— Ты хочешь посмотреть штурм? Слай, тебе все игрушки! Во-первых, ты влез в этот замок хоть я и предупреждала о возможных последствиях. Во-вторых...

— Во-вторых, заткнись! — резко оборвал Слай, и зашагал к воротам, не глядя на застывшую Сихху. — Совсем распустились! Обсуждаете приказы, капитана, спорите, обзываетесь — да пошли вы к черту! Все пошли, все! Кроме Зая. Один он человек, а вы две злобные, мерзкие твари, которым ничуть не жалко своего товарища! Тьфу на вас!

— Чего он забушевался? — хмыкнул Хаган. — Давненько его таким не видел, с тех пор, как мы с ним разносили бордель на Мории.

— Последствия отравления. — вдруг вмешался Зай. — Капитан не до конца вывел из организма усыпляющий газ, и теперь у него болит голова, ломит тело и как следствие, могут быть неконтролируемые вспышки раздражения и агрессии. Так что это все в порядке вещей. Понадобится некоторое время, чтобы он избавился от последствий отравления.

— Все это замечательно, но ты быстренько тащи свою худую попку к замок! — перебил Хаган. — Ты что, не видишь, они уже близко! Си, вали отсюда!

— Вижу. Не думаю, что мне нужно отсюда валить. Слай, давай мы их просто разгоним? Зачем суетиться с воротами, зачем думать, как держать оборону, когда можно просто разогнать это жалкое войско? Наша броня держит пули и лучевики, неужели не удержит стрелу и меч? А если что — Хаган нас поддержит огнем шлюпки! Впрочем, мне кажется, хватит и моих лучевиков.

— Извините, ребята, я и правда туплю. — откликнулся Слай. — Мозги, как в тумане, никак не могу сосредоточиться. Действительно, какого черта мы забьемся в замок? Разогнать подлецов! Хоть разомнемся.что-то меня уже задрал наш пацифизм. Только не убивайте. И без приказа не стреляйте. Я буду говорить с ними, потом скажу, что делать. Зай, спрячь робота в замок, если что — позовем. Хаг, сделай так, чтобы тебя не было видно с дороги, твое появление оставим на десерт. Жаль, больше нет этого газа.впрочем — он бы тут вряд ли пригодился. Сильный ветер, дождь — это в замке можно его налить, как в кружку, а тут никак не получится. Я прав, Зай?

— Прав, капитан. Может мне переместиться поближе?

— Сиди пока на месте. Вряд ли нам понадобятся корабельные плазмометы.

Слай всмотрелся в подходящее войско — теперь уже отчетливо видны всадники, мерно покачивающиеся в седлах. Они были одеты в броню, такую, какую носили большинство рыцарей Франции, по крайней мере, те рыцари, которых уже видел Слай. Подробностей в сумерках и на расстоянии разглядеть пока что было нельзя, но Слай не сомневался, что эти полсотни всадников не что иное, как нанятые врагом Жана безземельные рыцари-наемники, за хорошую плату участвующие в стычках на стороне своих нанимателей. Об этом было написано немало повестей и романов, воспевающих бродячих болванов, у которых не было за душой ничего, кроме брони, меча и всего, что нужно рыцарю для вооруженной борьбы во славу тугого кошелька. Обычно они брали на себя какие-то дурацкие обеты, совершенно невыполнимые и глупые. Впрочем, никто и не ждал, что рыцари их исполнят, это было чем-то вроде обычая — взял обет, рассказал о нем окружающим, и тут же забыл — не дурак же, выполнять все обещания, особенно те, что дал после пятой чаши старого вина.

Первый всадник оказался перед «демонами» минут через пять после сообщения Хагана. Он выглядел внушительно в своей стальной скорлупе, и когда лошадь захрипела, отказавшись идти вперед, рыцарь что-то выкрикнул звучным голосом, ударил ее пятками и подал вперед, чтобы встать прямо черными фигурами странных существ, преградивших ему путь к воротам замка. Всадник повелительно крикнул, осенил себя крестом и начал что-то речитативом читать нараспев — скорее всего, молитву, видимо не надеясь сокрушить неведомых тварей силой оружия. За ним остановилось все войско — люди замерли, будто роботы, бессловесные и беспрекословные. Не было слышно разговоров, только иногда предутреннюю тишь разрывал многоголосый кашель, указывающий на то, что дождливая погода не спутник хорошего здоровья, и что солдатская служба совсем не сахар и мед.

Видя, что дьявольские образины не уступают дорогу, всадник махнул рукой,и вперед выдвинулась «тяжелая артиллерия» — три человека в таких же плащах, как убиенный хозяином замка инквизитор. Эти трое спешились, передав поводья кому-то из солдат позади них, и взяв в руки здоровенные кресты, выдвинулись вперед, видимо на расстояние максимального поражения.

Как они определили, что их оружие эффективно именно с трех шагов, было неясно, но Слай не мог спросить этих священников, чтобы прояснить вопрос, если бы даже у него и появилось такое патологическое желание — инквизиторы не поняли бы его, если бы Слай попытался им что-то сказать. Можно было конечно, передать кому-то из них клипсу-передатчик, но вряд ли это было бы хорошей идеей — только представить себе, что некий демон вдруг предлагает человеку нацепить на себя подозрительную черную штучку, из которой звучит голос! Что с ней нужно сделать, с этой штукой? Конечно — истребить! Сжечь! Растоптать! А потом, для верности, утопить в святой воде — ну, это как водится.