Причем, судя по всему, они никогда и не прекращали своей деятельности, даже в советские времена. Они только ушли в подполье, но молились своему пакостному повелителю.

И делали все для того, чтобы он, этот их повелитель, имел возможность произвести на свет ребенка — того самого монстра, что обитал в подвале! Если бы Женя своими глазами не видела это чудище, хотя бы и издали, хотя бы и всего в течение пары мгновений, она бы никогда не поверила в факт его существования.

Однако это нечто, обитавшее до недавнего времени в тайной комнате в подвале, имелось на самом деле! И даже сейчас он где-то был — где-то поблизости.

Женя несколько раз перечитала дневник своей тезки. И попыталась логически проанализировать ситуацию. Существовал ли «Повелитель мух» или нет, было, как ни странно, второстепенно. Потому что она не намеревалась вступать в теологические диспуты и задумываться над истинной природой зла. И источником этого самого зла тоже…

Но имелся ли дьявол или нет, не влияло на то, что существовали его поклонники, личности, видимо, не вполне психически нормальные, готовые на любое преступление и не испытывавшие ни малейшей жалости.

Эти личности были и раньше, имелись они, видимо, и сейчас. И Мухина дача была своего рода фальшивым, отбрасывающим адские блики солнцем, вокруг которого по орбитам вращались планеты, населенные сатанистами. И вопрос о том, обитал ли на Мухиной даче Повелитель мух, был неважен. Важно было то, что в это верили подобные типы, передававшие свою страшную веру из поколения в поколение.

И из поколения в поколение совершавшие кровавые ритуальные убийства.

Что имело место в советские времена, когда в начале шестидесятых здесь погибла генеральская жена, Евгения не ведала: записей та не оставила. Зато у нее имелся дневник жертвы начала века.

Если считать, что общая схема одна и та же, то следовало допустить мысль, что и в данный момент Мухина дача была окружена поклонниками сил тьмы.

И самой подозрительной особой в этом отношении была директриса Убей-Волк! А также профессор Нехороших, который был до такой степени пленен убийственным очарованием Мухиной дачи, что вещал о сатанистах, как будто это были безобидные субъекты.

И директриса, и профессор явно благоговели перед ними и восхищались этим кошмаром!

Но хуже всего была мысль о том, что у них имелись союзники и единомышленники. Тогда, сто лет назад, выяснилось, что практически все соседи были адептами оккультной мерзости.

А кто были таковыми в наше время?

Занимателен был и вопрос о том, кто же сейчас являлся предводителем секты. Во времена гувернантки Жени это был Гелиан Георгиевич Тугодумов — о том, что стало с ним после революции, информации нигде не нашлось, даже на бескрайних просторах Интернета, — то ли бежал за границу, то ли остался в Советской России и, сменив имя и внешность, начал новую жизнь при новом режиме. Не забывая наверняка о своем настоящем хозяине — Повелителе мух…

Женя не хотела об этом думать, но… Но уж слишком многое указывало на то, что сейчас сатанистами руководила директриса Калерия Ильинична Убей-Волк!

Хуже всего было не то, что эта особа, руки которой по локоть в крови, прикидывалась ее лучшей подругой и практически безвылазно жила на Мухиной даче. По крайней мере, до недавнего времени. Нет, ужаснее всего была мысль о том… О том, что тогда, сто лет назад, предателем и одним из главных сатанистов оказался Мишенька, он же граф Бальзуев-Мухин…

Именно он изнасиловал несчастную, влюбленную в него Женю, именно он стал отцом ее ребенка — ребенка сатаны, ведь оккультисты были уверены, что графский род нес в своих жилах кровь Повелителя мух.

А это значило: если ритуал в этот раз, после начала нового цикла, повторяется, и новой матерью ребенка сатаны надлежало сделаться ей, а вот новым отцом должен быть… Должен быть поклонник сил зла, убийца и почитатель падшего ангела…

Но ведь отцом ее ребенка мог быть — и в этом не имелось ни малейших сомнений! — один человек. И этим человеком был ее муж Артем!

Значило ли это, что Артем… Что он… Что ее супруг имел какое-то, возможно даже, прямое, отношение ко всему происходящему? И в том числе к секте сатанистов и ритуальным убийствам?

Этот вопрос мучил Женю больше всего, и самым ужасным было то, что она не могла ни с кем поговорить об этом. Она исподтишка наблюдала за Артемом, даже стала тайком проверять его мобильный — кому он звонил, кто ему звонил, какие сообщения кому посылал.

Но ведь все это можно нажатием пары кнопок стереть! А сатанисты были очень хитрыми и изворотливыми созданиями…

Кажется, и Артем заметил, что ее что-то угнетает. Как-то вечером, лежа в супружеской кровати, прижав ее к себе, он произнес:

— Женюсик, в чем дело? Тебя что-то беспокоит? Так скажи мне, что именно!

Женя вдруг поняла — это ведь ее муж! Человек, которого она любит и от которого ждет ребенка! И что за глупости она вбила себе в голову, заподозрив его в том, что он — сатанист и маньяк!

— Дело в том… В Мухиной даче! — выпалила она наконец и вдруг почувствовала, как рука Артема, которой тот обхватил ее, напряглась.

— Мухина дача? — спросил он каким-то сдавленным тоном. — А что в ней такого?

Женя, боясь повернуться к нему лицом, произнесла:

— Даже не столько Мухина дача… Сколько проклятие графского рода Бальзуевых-Мухиных! Мне удалось установить, что…

Она ощутила, как рука Артема еще сильнее напряглась — и его пальцы, лежавшие около ее шеи, коснулись ее кожи. Ведь стоит ему захотеть — и Артем, молодой здоровый мужчина, задушит ее прямо здесь, в супружеской кровати!

— Так что тебе удалось установить? — произнес он еще более странным тоном. — Что, Женя?

Его пальцы ласкали ее шею, а Женя была ни жива ни мертва от этих чуть заметных прикосновений. Кто гарантировал, что если она скажет правду, то эти же пальцы не сомкнутся на ее горле стальной хваткой?

— Я разгадала тайну Мухиной дачи! И графского рода! — выпалила она, и пальцы Артема в самом деле впились ей в шею.

Но эту более чем странную беседу прервал телефонный звонок на мобильный Артема. Он вскочил и, схватив телефон, не стал принимать звонок, а бросился в ванную. И только оказавшись там и прикрыв дверь, стал приглушенным голосом говорить.

Женя осторожно сползла с кровати, все еще чувствуя на своей шее прикосновения пальцев мужа. Подошла к двери ванной и прислушалась. До нее долетели отдельные слова:

— Да, да, конечно… Но она ничего не должна знать… Потому что неприятностей не оберешься… Это же очень серьезное дело, и я не хочу пока вмешивать в него мою жену…

То есть ее саму! Женя еле успела отскочить, когда муж вдруг вышел из ванной. Потягиваясь и делая вид, что только что поднялась с кровати, Женя невинно поинтересовалась, кто это был.