Она стоит пред ликом трёх богов, склонив голову и явно о чём-то молясь. Но стоит мне ступить в зал, как её плечи едва заметно вздрагивают, и на меня тут же обращается пытливый взгляд, исполненный тревожных вопросов.

– Здравствуй, тётя. Ты меня ждёшь, или просто… к ним пришла? – киваю я на каменные фигуры Пряхи, Мотры и Жнеца.

– К ним я всегда могу обратиться. А сейчас мне хотелось увидеть тебя. Живую и здоровую. Твой секретарь сказал, что ты после Совета сразу же в архив отправилась. Я всё ждала от него сообщения, а потом решила тебя здесь подождать. 

– Прости, – прошу я покаянно, подходя к ней и крепко обнимая. – Прости, что не нашла времени с тобой увидеться…

– Нет-нет, перестань, я понимаю, что у тебя этого времени и не было, – тётя крепко обнимает меня в ответ. – Я всё понимаю, Талли. И ни в коем случае тебя не упрекаю. У тебя забот хватает и без того, чтобы меня успокаивать. Просто я за тебя переживаю очень, – она отстраняется и заглядывает мне в лицо. – Торалд явился сегодня с этого вашего Совета бледный, как полотно, в крови. Но ничего не рассказывает.

– Все советники давали клятву о неразглашении, поэтому дядя и не может тебе ничего сказать, – объясняю я. – И я не буду, извини. У меня безопасник строгий.

– Да что ты говоришь? – хмыкает тётя. – Очень строгий?

– Угу. Очень, – улыбаюсь ей. Обвожу внимательным взглядом святилище, натыкаясь на застывшие у двери фигуры телохранителей. И склоняюсь к тётиному уху, чтобы продолжить шёпотом: – А ещё невероятно умный, хитрый и пронырливый. А мне очень нужно кое-что организовать так, чтобы он не узнал раньше времени. Это крайне важно. Поможешь? Я в этом деле только на тебя могу рассчитывать.

– И что же? –  заинтересованно подаётся она ко мне ближе.

– Вот здесь всё написано, – я вкладываю в её ладонь подготовленную для неё же записку. – Сожжёшь, как прочитаешь. Хорошо?

– Такие предосторожности, – тревожно тянет тётя. – Ты его в чём-то подозреваешь?

– Нет. Больше нет. Я полностью доверяю ему, – произношу абсолютно уверенно. – И люблю. Ты поймёшь всё, когда прочтёшь. А сейчас пойдём, а то вон те ребята что-то заподозрят, доложат ему и испортят весь сюрприз.

– Даже так? – потрясённо вскидывает брови баронесса Аддор. – Значит, вот почему ты так злилась на него. Конечно, можешь на меня рассчитывать, дорогая. Я всё сделаю.

– Спасибо, – только и успеваю я произнести перед тем, как в зал святилища вдруг входит тот, о ком шла речь. Наверняка братцы-телохранители уже успели сообщить ему, что я из архива вышла. Ну не мог же он сам это почувствовать. Или мог?

– Ваше величество, баронесса Аддор, – склоняет Синну учтиво голову, обводя меня пристальным изучающим взглядом. – Баронесса, позволите мне украсть у вас вашу племянницу по очень срочному делу?

– Конечно, советник Верр. Только вам и позволю, – улыбается тётя, рассматривая Синна теперь уже с откровенным интересом.

Но записку она при этом уже давно, благополучно и незаметно спрятала в свой рукав. Рассмотрев же и оценив по достоинству мой выбор почти во всей красе, поворачивается и целует меня в щёку.

– Талли, когда у тебя появится время, очень надеюсь услышать от тебя всё, что пожелаешь мне рассказать. А сейчас, прошу меня извинить, я пойду к своему супругу, проверю, как он себя чувствует.

И, кивнув Синну на прощание, она с элегантным достоинством удаляется.

– И чем же я заслужил такое доверие баронессы? – недоумённо хмыкает мой оборотень, когда мы остаёмся одни, не считая телохранителей.

– Я просто призналась ей, что люблю тебя. И сказала, что полностью тебе доверяю, – сообщаю невозмутимо часть правды. Наверняка ведь ушастые Брун с Гедроком слышали кое-что из нашего разговора. Не думаю, что они прям всё-всё докладывают Синну, но мало ли.

– Полностью? Правда? – в голосе Синна откровенно плещется удивление. Он обнимает меня за талию и притягивает к себе, заглядывая в глаза.

– Настолько, насколько я только способна, – признаюсь ему тихо. – Я знаю… что со мной бывает сложно. Но я очень хочу всего, что может у нас с тобой быть. Ты первый, кого я так близко подпустила к себе. Кого пустила в своё сердце.

– Я буду бережен с этим даром, маленькая. Ты же знаешь, что моё сердце принадлежит тебе без остатка. И всё у нас будет, обещаю, – произносит он, смотря мне в глаза, прижимает к себе ещё ближе и нежно целует, заставляя забыть и то, где мы находимся, и то, что не одни, и то, что нас ждут дела, расследование и прорва других проблем.

– Ты это хотел мне сообщить? – иронично вскидываю я брови, когда мы всё-таки находим в себе силы оторваться друг от друга, и мне очень сложно не обращать внимание на то, как сердце выпрыгивает из груди.

– М-м-м, и это тоже, – лукаво щурится мой любимый оборотень. Правда тут же криво усмехается, становясь серьёзным. – Но к сожалению у меня есть к тебе и куда более неприятный разговор. Пойдём в мой кабинет, я хочу тебе показать кое-что. И расскажешь заодно, что ты узнала в архиве.

С этими словами он увлекает меня к выходу из зала. Брун с Гедроком молча следуют за нами. И как только мы оказываемся за пределами святилища, Синн открывает нам всем портал в свою приёмную в Тайной Канцелярии. Я тут, надо признаться, ещё не была.

И как только выхожу из перехода, я сразу же замечаю за секретарским столом уже знакомую мне кудрявую старушку, ту самую, что служила секретарём у Синна ещё в Академии. От удивления я даже застываю, таращась на неё во все глаза. 

– Приветствую, ваше величество, – радостно улыбается она мне. Привычно так, словно я обратно в Академию попала и снова вызвана к декану на ковёр. 

– Эм, здравствуйте… Дэлория, – здороваюсь растерянно, слыша за спиной понимающий смешок Синна.

Ну хоть не на всё готовая красотка тут у него сидит. Это, пожалуй, хорошо. А я, пожалуй, очень рада видеть знакомое лицо.

– Поверить не могу, ты сманил секретаря из Академии, – со смешком констатирую я, когда за нами наконец закрываются двери его кабинета. – И заставляешь её теперь работать даже по ночам.

Прохожу к столу, осматриваясь по сторонам, и сажусь в кресло для посетителей. Вот чувствуется, что тут Синн ещё не успел толком обжиться. В его домашнем кабинете им буквально сам воздух пропитан. И обустроено там всё совсем по-другому… с большим вкусом. Тут же… ощущается, что ещё недавно в этом кабинете работал другой мужчина.

Поморщившись, поднимаю взгляд на Синна, который как раз садится в своё кресло.

– Ничего подобного. Дэлорию я нанимал своим секретарём лично. Она меня всегда более чем устраивала, так что не вижу смысла отказываться от её услуг только потому, что несколько поменял род деятельности. А то, что время сейчас позднее, так она говорит, что у неё бессонница, – невозмутимо объясняет мне тот, кто ещё совсем недавно упрекал меня, что я своего секретаря неправильно дрессирую. А сам-то…