Удар! Фаррейн не заморачивался, на скорости тупо сунув мне нож в печенку с выпадом. Точнее хотел сунуть. Поскольку я на одних рефлексах сбросил удар блоком в сторону. Встречный кросс прямо напрашивался, но у меня отработали одни лишь рефлексы, разум еще не включился. А когда я все-таки осознал, что будут убивать, пришлось снова ловить «перо», с ужасом осознавая, что через пару мгновений меня будут резать в спину.

Вместо ступора это пробило что-то типа психологической плотины. Все стало легким, простым, а движения жадных уродов показались даже какими-то замедленными. Тем не менее, Сигг все-таки был непрост. Снова изобразив намек на быстрый удар в живот, он тут же перевел его в реальный – в горло. Я встретил удар блоком правой рукой и перехватил запястье. После чего уже двумя руками заломив кисть, закрутил своего врага навстречу его подельникам, пока они не вмешались. Не забыл, когда он рушился наземь, надлежащим образом дернуть руку, что вызвало у моей жертвы страшный вопль.

Порвал суставную сумку я ему вряд ли, а вот на вывих руки в плечевом суставе можно было рассчитывать. Да и то, что у меня появились секунды для разрыва дистанции, само по себе приятно. Теперь у меня появились шансы, тем более что эти трое не были профессиональными душегубами, отчего отец и сын Кертеры, глядя на Сигга, откровенно замешкались.

– Решили все-таки завалить, – сказал я, доставая кинжал. – А как же Морской закон и благоволение Госпожи?

– Зря оскорбляешь, свинячий выкормыш, – цинично оскалился мне навстречу Гейн, поводя ножом. – Перед Госпожой мы чисты! На берег тебя доставили!

Я отступал назад. Все трое, а шипящий от боли Сигг подобрал нож и присоединился к родственникам, пытались меня охватить с трех сторон.

– На берегу, значит, можно и убивать? И где твоя вежливость, «досточтимый фер» в речи?

– Обойдешься перед смертью, крыса. Ты думал, я Слугу не узнаю? Из тех самых Гармов?

Нет, тут можно было сказать, что мужик ошибся и я не тот, за кого он меня принимает, но убеждать моего врага как-то уж было не с руки. Слуга, точнее в данном контексте Страж, в данном случае значило человека, служащего вампиру, в том числе охраняя его днем, когда тот спит. Вассал, оруженосец и практическая ровня по статусу рядовым кровососам Ночной империи, всего один шаг до самого «принятия ночи» укусом своего босса. Так, во всяком случае, нас просвещали.

– Вот оно что. Но ты ошибся. И не только в том, что таких людей Стражами, а не Слугами зовут.

– В самом деле? – Все трое, продолжая на меня надвигаться, засмеялись. Правда, Сигг как-то немного кисло.

– Представь себе… – Кивнул я и, вытащив руку из-за спины, выстрелил Гейну в лицо.

Первым в магазине был патрон с «цветком смерти» – экспансивной пулей «Federal HST», если быть точным, – ее аналогом. От головы старшего Кертера плеснул фонтан красной взвеси, а я, не рассматривая первую жертву, переключился на оказавшегося в центре Сигга. Этому досталось уже две пули. Спасибо преподавателям, «флеш» они нам ставили на отлично. «Мозамбикский удар» – два выстрела в грудь, третий в голову, у меня тоже получался неплохо, но в данном случае доспехов на скорых покойниках не было, остановить экспансивку было нечему. У Фаррейна подломились ноги, а я перевел ствол на младшего члена преступной группы.

– Бросай оружие. Встать на колени, руки за голову. Иначе ты труп.

Испуганный парнишка обвел взглядом лежащих рядом покойников и бросился наутек. Поймав пулю в спину, не пробежав и десяти метров.

– Ты от меня лучше не бегай. Умрешь уставшим. – Я перевернул хрипящего и пускающего кровь изо рта парня на спину. – И что это у вас за приступ кровожадности? Ведь понимали же, что я за спасение жлобиться не буду? Все захотелось прибрать?

Парень, непонимающе моргая глазами, кивнул. Ну а я всадил ему в грудь стилет – патроны требовалось экономить. Последние слова он уже не слышал:

– И неожиданно подавились… Борцы со слугами кровососов, если есть чего у них взять!

* * *

Печальная история моего несостоявшегося убийства завершилась гораздо более оптимистичным образом, чем всё могло закончиться. Я полностью сохранил свое имущество, без сделок с совестью избавился от свидетелей высоких технологий, обзавелся некоторым количеством трофейного хабара и, главное, даже деньгами. Младший Кертер отбыл в лучший мир голодранцем, а вот у остальных двоих нашлись кошельки с горстью меди и даже тройкой серебряных монет. Учитывая, что у меня никаких денежных знаков не было, данный прибыток обещал снять в первое время немалое количество проблем.

Трупы и лодку я, недолго думая, затопил в горле бухты, глубина там была достаточно большой. Припотев, притащил камни и замотал убитых сетями, чтобы не всплыли после того, как прорублю днище. На берег вернулся на плоту.

По очевидным причинам светить мое имущество было полным идиотизмом. Наиболее вероятно, прикончить меня пытались только из-за одного имущества и ничего более. Будь я голодранцем на деревянном плоту, мне, вполне вероятно, еще и денег на берегу подкинули, на первое время. И даже штаны какие-нибудь дали от щедрот.

По данной причине мне нужно было устраивать тайник – благо песчаные грунты давали тому отличные возможности, даже при помощи одних только рук, деревянного ведра, деревянной лопаты и трофейных ножей. Железных лопат на рыбацкой заимке, на которую меня привезли убивать, разумеется, не нашлось. Как, впрочем, и деревяшек с железной оковкой.

В общем и целом, пряча основную массу своих привлекающих нехорошее внимание ликвидов в лесу и маскируя тайник, я провозился до темноты. Идти куда-либо в темноте было глупо, и в результате я заночевал в домике убиенных, устроив себе отличный ужин. Благо сухпай эти твари не успели сожрать.

Жалел ли я, что связался с нашим государством и плотно перекрученным с ним олигархатом? Ни чуточки. Возможности, которые у меня тут открывались, в миллионы раз превосходили возможности рядового земного отставника. И имелись немалые шансы увеличить их еще больше. Например, навязав сотрудничество с родной конторой на своих условиях – а не хитрожопых кураторов, что меня ожидало ранее. Для этого мне нужно было всего лишь заметно подняться, что при отмечаемых при работе в этом мире проблемах в значительной мере вывело бы меня из списка расходного элемента. Для этого у меня были пятнадцать лет, которые я взял у Хейена взаймы. Все, что при этом мне было нужно, – не дать себя ухайдакать. А как выживать в Бир-Эйдине, я мог подумать и завтра.

Я нежно погладил рукоять лежащего рядом двуручника и практически мгновенно уснул. Завтра меня ждал город. И начало больших перспектив. Или безвременной кончины.

Под колесами телеги скрипел щебень. По обочинам дороги, отмечу – отличной, здорово смахивающей если не на современную мне гравийку, то на те, что видел на фотографиях и рисунках римских, включая те, что в Крыму, который теперь наш, стоял лес, пели птички и порхали бабочки. В общем, цвела красота и беззаботность. Лес, кстати, чем-то напоминал Германию, с чистотой, прореженным подсадом и полным отсутствием сушняка.