– Это когда две пары собираются на совместный обед. Свидание, только… помноженное на два.

– Я бы хотела пойти на такое свидание, – заулыбалась дочь Речной Королевы.

Аталар бы тоже не отказался. Тарион бы там подыхал со скуки.

Он посмотрел на часы:

– Слушай, мне завтра рано отплывать, а с мотором еще столько возни…

Он почти прогонял свою суженую. Она явилась, поскольку ей захотелось секса. Но ограниченные права Тариона позволяли ему сказать «нет» и не опасаться последствий. Его обязанности капитана разведывательной службы были важнее, чем обязанность ублажать дочь Речной Королевы. Главное, чтобы она посчитала ремонт глиссера одним из служебных дел.

Хвала Огенас, так и случилось.

– Тогда не буду тебе мешать.

Дочь Речной Королевы ушла, унося с собой запах речных лилий. Проводив ее взглядом, Тарион увидел по другую сторону двери четверых русалов-охранников. Дочь Речной Королевы никуда не ходила без охраны. Эти плечистые молодцы были бы готовы сражаться насмерть за шанс оказаться в ее постели. Он знал об их ненависти к нему, добровольно отказывающемуся от подобных удовольствий.

Тарион с радостью сложил бы с себя полномочия капитана разведки… если бы только Речная Королева отпустила его.

Оставшись один, Тарион вздохнул и уткнулся лбом в борт глиссера.

Он не знал, сколько еще выдержит и как долго продлится эта неопределенность. Возможно, несколько лет, а то и несколько недель, после чего дочь Речной Королевы и ее мать начнут торопить его со свадьбой. Потом заговорят о детях. И тогда он окажется в подводной клетке до самого конца своей долгой ванирской жизни. Его ждет никчемная старость, лишенная мечтаний. Все друзья наверху забудут о нем.

Такая судьба хуже смерти.

Но если эта история с Зофи и Эмилем Ренаст развернется вширь, у него будет законное основание, чтобы пореже появляться перед глазами королевы. На мятежников и их движение ему было откровенно наплевать. Но королева дала ему задание, и он выдоит из расследования все до последней капли. Может, сведения, собранные Зофи, в чем-то пригодятся и ему.

Пока не настанет время расплачиваться за свой дурацкий выбор.

– А здесь у нас гостиная, – нехотя пояснил Баксиану Хант, толкнув плечом дверь казарменной комнаты отдыха. – Впрочем, ты уже знаешь.

– Всегда рад услышать рассказ старожилов, – сказал Баксиан.

Плотно сложив черные крылья, он обвел глазами тускло освещенное пространство гостиной. Слева находилась кухонька, мебель состояла из обшарпанных стульев и диванов, поставленных перед большим телевизором. Дверь напротив вела в душевые.

– Это только для триариев?

– На сегодня для тебя одного.

Хант взглянул на экран мобильника. Одиннадцатый час. В семь он уже собирался домой, когда позвонила Селистена и попросила устроить Баксиану экскурсию по Комитиуму. Учитывая внушительные размеры комплекса, осмотр занял почти три часа. Плюс вопросы, которые так и сыпались из Баксиана.

Этот придурок знал, что тянет время, мешая Ханту вернуться к Брайс, к ее прекрасным, зовущим губам. Потому-то Хант улыбался и разыгрывал дружелюбие. Незачем показывать, как его разозлила эта экскурсия, и давать Баксиану повод для внутреннего злорадства. Или провоцировать на стычку.

Однако все имеет предел.

– Может, мне тебя и в постельку уложить? – спросил Хант.

Баксиан хмыкнул. Подойдя к холодильнику, он распахнул дверцу. Свет играл на его крыльях, серебря их изгибы.

– А пиво-то, ребятки, у вас хреновое.

– Казенное жалованье, – ответил Хант, прислоняясь к косяку. – Справа от тебя, в верхнем ящике, есть меню для заказов. Или можешь спуститься в казарменную столовку, если у них еще открыто. Усвоил? Ну и прекрасно. Пока.

– А это что такое? – спросил Баксиан.

Неподдельное удивление в его тоне только и удержало Ханта от желания откусить ему голову. Он посмотрел, куда указывал Изверг.

– Штучка, которая называется телевизор. По нему мы смотрим разные разности.

Баксиан вспыхнул:

– Аталар, я не про телевизор спрашиваю. Я про коробочки под ним. Зачем они и все эти провода?

– Так это же ОптиКуб.

Баксиан тупо смотрел на него.

– Игровая система. Слыхал про такую?

Изверг покачал головой.

Хант вспомнил, как несколько лет назад он вот так же стоял в гостиной, отупело пялясь на незнакомые штучки, а Исайя с Юстинианом терпеливо объясняли ему устройство мобильника.

– С ее помощью можно играть на телеэкране в разные игры. В догонялки, стрелялки, искалки… Времени жрет изрядно, зато подходящее развлечение.

Баксиан смотрел так, будто и слово «развлечение» слышал впервые. Солас милосердный!

Сандриела ненавидела новые технологии. В ее дворце не было даже телевизоров. Баксиан с таким же успехом мог попасть к ним из прошлого, каким оно было лет триста назад. Сам Хант сталкивался с технологиями в других частях света, но, когда ему приходилось целиком сосредоточиваться на выполнении приказов Сандриелы, времени на изучение всех технических новинок не хватало.

Из коридора донеслись голоса. Наоми. Поллукс. Хвала богам, с ними был Исайя, сглаживающий острые углы.

Хант обнаружил, что Баксиан настороженно следит за ним. Он посмотрел на Изверга, избрав взгляд Умбры Мортиса. Баксиан пошел к двери. Хант постоял и пошел следом.

Молот стоял в проеме двери бывшей комнаты Вик, разговаривая с Исайей и Наоми. Теперь это была комната Поллукса. Магия Ханта загремела. Казалось, еще немного – и замелькают молнии. Он прошел мимо, игнорируя язвительную ухмылку Поллукса. За спиной Молота громоздились сумки и коробки. Миниатюрный город. Свидетельство его тщеславия.

Памятуя о камерах в коридоре и об обещании вести себя прилично, которое он дал Брайс, Хант лишь кивнул Наоми и Исайе.

– Ну вот и твое жилище, – сказал он Баксиану, останавливаясь возле прежней комнаты Юстиниана.

Баксиан открыл дверь. Комната была пустой и унылой. Такой же, как и казарменная комната Ханта.

Рядом с узкой кроватью стояла полотняная армейская сумка. Все пожитки Баксиана умещались в этой гребаной сумке.

Какая разница? Изверг все равно оставался мерзавцем, который делал гадости, невыносимые даже для Ханта. И теперь он будет жить в комнате Юстиниана, отравляя пространство.

В мозгу Ханта вспыхнуло жуткое видение: вестибюль Комитиума, распятие, искаженное от боли лицо висящего Юстиниана. Хант попытался прогнать картину, но та не исчезала. Он подвел соратников. Дважды. Вначале мятеж ангелов, окончившийся рабством. Потом эта история с Королевой Змей, приведшая к гибели Юстиниана и заточению Вик. И вот теперь… Неужели он всерьез позволит, чтобы их с Брайс втянули в нечто подобное? Скольких это может погубить?