Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И чем ближе мы подходили к покоям, тем моя нервозность увеличивалась.
— Мне кажется, Алисия, или ты меня боишься? — тихо поинтересовался генерал.
Остановившись в нескольких шагах от двери, он не торопился ставить меня на пол. Внизу громко засмеялись женщины, но их голоса быстро стихли. Из комнаты Тальи не доносилось ни звука.
— Алисия, ты не отвечаешь, — Калле склонился ниже и провел носом по моему виску.
— Я просто устала и хочу быстрее оказаться в постели, — выдохнула вмиг севшим голосом.
— А-а-а, понимаю, — усмехнулся он. — Ты даже представить себе не можешь, как я там хочу оказаться. — Он выдержал паузу и добавил: — В твоей постели.
Закрыв глаза, сглотнула. Этого я боялась больше всего. Откровений. Что он затронет те темы, обсуждать которые я в принципе была не готова. У меня затряслись ладони. А он молчал. И эта тишина давила словно стена.
— Генерал Орм, — выдавила я из себя, справляясь с эмоциями, — как вам не стыдно говорить такие вещи лере?
— Стыдно! Очень стыдно, — покаялся он. — Мне вообще крайне стыдно, что эта лера еще не моя жена. Прямо людям в глаза смотреть не могу, настолько совестно.
— Вы опять начинаете, — прошептала в ответ, — я не...
— Ты права, — перебил он меня, — пустой разговор. Нельзя с тобой мягко, малышка. Твою браню кувалдой только пробивать. С размаху. С одного удара. Выдергивать из твоей скорлупы. Да, первые мгновения будет страшно, паника, но потом все уляжется, и ты быстро придешь в себя.
— Не надо меня ниоткуда выбивать! — всполошившись, взглянула на него укоризненно. — Я не понимаю, о чем вы, генерал, но мне не нравятся ваши слова.
— Ты лукавишь, Алисия. — Он покачал головой. — Только я не могу сообразить, кого ты пытаешься обмануть: меня или себя. Не понимаешь?! Я несу тебя на руках и прямо говорю, что намеренья у меня серьезные, а ты... не понимаешь...
— Это плохой разговор, Калле. Сегодня был такой хороший праздник, не омрачай его...
— Значит, обманываешь все же себя... — снова не дал он мне договорить, перебив на полуслове. Этот несносный дракон будто специально подавлял. — В чем твоя проблема, Алисия? Не нравлюсь? Ложь! Я слышу, как часто бьется твое сердце. Ты моя истинная! И ты не можешь не чувствовать это.
Он поставил меня на ноги и развернул к себе. Одной рукой, обхватив за талию, притянул к себе, второй приподнял голову, придерживая за подбородок. Немного грубо. Властно. Мой взгляд натолкнулся на его пылающие диким зеленым огнем очи. Злость. Нетерпение.
Я вздрогнула и попыталась отвернуться. Не позволил.
Его рука сползла с моей талии ниже и притиснула сильнее к его мощному телу. В живот уперлось нечто, что заставило ахнуть.
— Да, — его голос сделался хриплым. — Трудно не заметить, насколько я желаю тебя, Алисия. Во всех смыслах. И как жену, и как женщину. Ты моя!
— О, однажды меня уже назвали истинной, — пролепетала я, сгорая от стыда.
— А-а-а, — он засмеялся, — все тот же призрак из прошлого?! Забывать его ты не желаешь. Верность! Вот что я не ожидал здесь найти. Коварство, предательство, корысть... а нашел несокрушимую верность. И теперь не знаю, лера, мне плакать от радости или в петлю лезть от горя.
— Я не понимаю, о чем ты.
— И слава богам, Алисия, что все еще не понимаешь. Это дает мне время и призрачную надежду не быть отвергнутым. А ты, значит, веришь в того другого? Но ведь он тебя предал.
— Нет, — шепнула я, — он не предавал… Не предавал!
— Предал, малышка, — Калле с непонятным мне сожалением закивал. — Но мы ходим кругами, все время возвращаясь к одному и тому же. Это начинает злить. Он обещал вернуться, но его нет. Есть я. Люби меня. Почему нет? Выбери меня и забудем обо всех призраках прошлого. Будет лишь настоящее. Наша история начнется с того момента, как я прибыл сюда, держа твоего братца в когтях.
— Так просто? Забыть столько лет боли и ожидания? Просто так, обнулить всю жизнь? — в моем голосе зазвучала горечь. — Я жила надеждой, Калле. Я не могу забыть того, ради кого боролась. Ради кого терпела боль. За кого мысленно держалась и с кем говорила, оставаясь наедине со своим горем. Кого звала, когда мои ноги сводило в диких судорогах. Я не могу быть как вы!
— А какой я, Алисия? — мне показалось, он отвел взгляд. Словно это ему, а не мне было больно.
— Какой вы? Я еще не поняла до конца. Но, наверное, хороший, добрый, заботливый. Но в то же время...
— Что? — Он поджал губы. — Говори уже все до конца.
— Вы не вернулись к своей невесте. Нашли другую избранную и успокоились. Сколько их может быть у дракона за жизнь? Две? А, может быть, три? Так зачем вам предательница? Вы нашли утешение в другой. А может вам и хромая не нужна станет? И тогда вы пойдете искать третью?
— Я, по-твоему, не знаю, что такое преданность? Ты это пытаешься мне донести? Ошибаешься! Сильно ошибаешься, лера! Ты просто не понимаешь... Не знаешь! Да, я совершил ошибку. Я виноват! Сильно виноват. И я не знаю, как мне теперь быть.
— Наверное, вам стоит быть честным со всеми, — тихо произнесла я. — И не просите меня предавать, я на это неспособна. Я клялась ждать, значит, я буду ждать.
— Даже если полюбишь меня? — склонившись, он шепнул мне это на ушко. — Если полюбишь так, что жить без меня не захочешь и не сможешь засыпать, не почувствовав жар моих рук.
— Даже если при этом я буду сгорать от любви к вам, — выдохнула, чувствуя, как дрожь пробивает тело. — Меня всю жизнь предавали. Все, кроме Тальи. Не просите меня становиться такими же, как они. Это словно хребет мне переломить.
Я высвободилась из его объятий и отошла к двери.
— Алисия...
— Я прошу тебя отступить, Калле.
Взявшись за ручку двери, взглянула на дракона. На его скулах заиграли желваки. Злился. Да, я чувствовала то же самое — злость, боль, обиду...
Обиду на то, что не могу переступить через себя.
— Мне пора отдыхать, генерал Орм, — открыв дверь, я вошла в комнату и все же обернулась. — Не проси меня ломать себя. Я не знаю, что мне делать, Калле. Это причиняет боль. Не терзай, я прошу тебя.
— Я не отступлюсь от тебя, Алисия. Но обещаю, не буду мучить, моя маленькая лера.
Он сделал шаг назад, позволив мне закрыть дверь.
Прислонившись лбом к косяку, я слушала, как отдаляются его шаги.
— Дура! Какая же я дура. Трусиха! Рохля! Зачем я цепляюсь за него? Зачем все еще жду. Кого я жду? — моргнув, почувствовала, как по щекам катятся слезы. — Фроди не придет, и нужно смириться. Мертв или забыл... Но его нет. Для меня его больше нет.
Шаги стихли. Калле ушел.
Казалось, с уходом Калле исчезла и радость, с которой я сегодня кружилась вокруг костра. Да, пока не на своих ногах, но все же...