– Зависит от того, что вы за человек: считаете ли вы, что ваш стакан всегда наполовину пуст или наполовину полон. – Он взяла маленькую вилку для лобстеров с двумя зубцами, чтобы отведать деликатес.

Харрис нахмурился.

– Я не понимаю.

Она потянулась за новым бокалом вина.

– Вы, конечно же, слышали о молодой девушке, которую убили и нашли в озере?

Миссис Харрис ослабила манжетку на своем горле.

– Ходят слухи, что ее зверски убили. Милостивый боже. – Она дрожала, смотря на своего мужа. – Я думала, что теперь мы окажемся вдали от таких вещей, мистер Харрис.

Кендра внимательно посмотрела на ее.

– Вы раньше имели дело с убийствами?

– Не говорите вздор. – Харрис сжал рот. – Мы с женой жили в Лондоне какое-то время. Ужасное, опасное место. Единственная служанка, которая жила вниз по улице от того дома, где у нас были комнаты, была убита грабителем. И это не редкость там.

– Да. Ужасное место, этот Лондон, – пробормотал майор в свой бокал. – Полно головорезов и жуликов.

– Мы были так благодарны покровительству герцога, ведь он позволил нам сбежать из этой мещанской среды на Саттон-стрит, – согласилась миссис Харрис, растерянно глядя на мужа.

– Обеденный стол – неподходящее место для обсуждения подобных тем, – сказал резко Харрис, кинув на Кендру неодобрительный взгляд. Вот он, голос авторитета.

Кендра вертела в руках свой бокал. В Лондоне начала девятнадцатого века не было официальной полиции, и она была почти уверена, что уровень преступности был довольно высок. Наверняка убийства для человека того времени были обычным делом, если он жил там, где жили Харрисы. Это могло быть совпадением. Но она никогда особенно не верила в совпадения.

Поймав взгляд викария, она улыбнулась. И подумала, что было бы неплохо попросить сыщика навести справки о той самой мещанской среде на Саттон-стрит.

Кендра все еще размышляла над этой мыслью даже полтора часа и десять блюд спустя, когда проследовала за блестящей процессией женщин в сторону гостиной, в то время как мужчины задержались за столом со своим портвейном. Подошла Ребекка, в руках она держала два маленьких бокала с мадерой. Кендра уставилась на темную янтарную жидкость в резном хрустале. Боже. Эти люди знали, как пить. Она, кажется, попробовала по меньшей мере полдюжины различных вин за ужином, ведь каждый сорт сопровождал определенные блюда. Она чувствовала небольшое возбуждение, но, похоже, никто больше так себя не ощущал.

– Чем, как ты полагаешь, занимаются мужчины, когда женщины уходят? – поинтересовалась Кендра, когда Ребекка передала ей бокал.

Ребекка ухмыльнулась.

– Скорее всего, предаются привычкам, которые не одобряются в присутствии леди: курят или нюхают табак. Вульгарно выражаются. Обсуждают дела. Особенно сейчас, когда война с Боне и колониями наконец-то закончилась. А. Простите, мисс Донован. Вас сильно печалит война между нашими двумя странами?

– Нет. С чего бы это? Мы выиграли. – Две сотни лет назад.

– Что же, да. Это была глупая война. Не то что война с французами. Наполеон – сумасшедший тиран. Молю бога, чтобы он остался на острове Святой Елены.

Кендра глубоко вдохнула и медленно выдохнула. «Я стою в гостиной и обсуждаю Наполеона Бонапарта. Который еще жив». Это заставило ее голову кружиться сильнее, чем от вина.

– Расскажите мне о Харрисе, – произнесла она. – Он не показался мне похожим на священника.

Ребекка скривила лицо.

– Герцог назначил мистера Харриса на должность местного викария, сделав тем самым одолжение графу Кларендейлу.

– Он упоминал это. Кто такой граф Кларендейл?

– Мистер Харрис – младший сын графа Кларендейла. Это семейство обнищало и задолжало всем, кому только можно, но мистеру Харрису удалось найти себе богатую наследницу.

– Правда? – Кендра удивленно посмотрела в направлении миссис Харрис, которая сидела на дальнем конце золотистого парчового дивана, пытаясь выглядеть незаметно, как будто ее желтое платье могло слиться с золотистой парчой, а она сама – полностью исчезнуть. – Его жена богата?

– Ее отец – богатый торговец шерстью. Он хотел проникнуть в высшее общество. Имения – дело наживное, а семейство Кларендейл ведет свою родословную от короля Уильяма.

– Другими словами, отец продал ее.

Ребекка склонила голову и исподлобья посмотрела на Кендру.

– А в Америке как-то по-другому? У вас, может, нет титулов, но рискну предположить, что мотивы у людей примерно такие же: родители используют внешность своих дочерей как разменную монету или выпячивают родословную своих сыновей, чтобы найти подходящую партию.

Кендра подумала об Америке прошлого и настоящего. Нет, она не могла утверждать, что в Америке все обстоит по-другому. Как еще можно объяснить ситуацию, когда шестидесятилетняя рок-звезда женится на девятнадцатилетней супермодели с благословения ее родителей?

– Вы правы. Династии были и будут продолжать существовать за счет браков. Но я думаю, миссис Харрис достался не лучший вариант.

По другую сторону комнаты одна из молодых леди села за клавикорды и начала играть прелюдию си мажор Иоганна Себастьяна Баха. «Вот чем люди занимались до появления телевидения и Интернета, – подумала Кендра, – играли в карты и на пианино, разговаривали. Может, поэтому они и пили так много».

– Почему вы спросили о мистере Харрисе? – поинтересовалась Ребекка.

Кендра пожала плечами.

– Он подходит по возрасту, живет в этой местности, и если у него есть доступ к деньгам жены, то он обладает нужными средствами.

– Как только он женился на ней, у него появился доступ к ее приданому, – сухо заметила Ребекка. – Но все же мистер Харрис женат. Само собой, он не мог совершить подобные злодеяния.

– Вы думаете, что запись о браке остановит мужчину, если он психопат?

– Я думаю, жена бы знала, если бы ее муж был таким дьяволом.

– Вы удивитесь, если узнаете, на что идут жены, чтобы продолжать строить иллюзии или давать разумные объяснения тому, что происходит прямо перед их носом. – Она вспомнила случаи, когда близкие люди жили под одной крышей с серийным убийцей. Большинство из них просто отказывались верить в это, пока им не предъявляли весь объем доказательств. И даже тогда некоторым из них требовалось услышать чистосердечное признание, чтобы принять факт.

Она бросила взгляд на миссис Харрис, которая тихо попивала вино, сидя на диване, и выглядела так, будто хотела оказаться в каком-то другом месте.

– Я не верю в такое упрямое отрицание правды, – сказала Ребекка, покачав головой.

Открылась дверь, и в комнату вошли мужчины. Их присутствие произвело эффект удара током, женщины сразу же оживились. Заколыхались веера. Некоторые двинулись в сторону вновь прибывших. Красивая блондинка – леди Довер, вспомнила Кендра, скользнула к Алеку.