– Я привел боевых слонов, хозяйка, – сообщилНарадас. – Они изменят ход сражений. Трава центрального Пельдана обагритсякровью стражников Урвона, чандимов и карандийцев. Мы сокрушим их и обеспечимбезопасность Даршивы раз и навсегда.

– Меня не заботит Даршива, Нарадас. Я добиваюсь властинад миром, а судьба маленького королевства на востоке Маллореи не представляетдля меня интереса. Мне безразлично, устоит Даршива или падет. Она сыграла своюроль, и я устала от нее. Сколько времени тебе понадобится, чтобы доставитьтвоих животных к полю битвы?

– Самое большее – два дня, хозяйка.

– Тогда поторопись. Передай их под командование моихгенералов и следуй за мной в Келль. Я вернусь в Гемил и заберу Отрата и отродьеБельгариона. Мы будем ждать тебя в тени священной горы пророков.

– Правда, что Урвон привел с собой Нахаза и его демонов?

– Правда, но это теперь не имеет значения. Вызватьдемонов не так сложно, а Нахаз не единственный в преисподней Повелительдемонов. Морджа согласился помочь нам своими демонами. Между ним и Нахазомсуществует давняя вражда. Сейчас они воюют друг с другом, не обращая вниманияна солдат.

– Хозяйка! – воскликнул Нарадас. – Неужели вызаключите союз с подобными существами?

– Я готова заключить союз со всей преисподней, дабыторжествовать победу в Месте, которого больше нет. Морджа притворился, будтоспасается бегством, и отвлек Нахаза с поля битвы. Пусть твои животные уничтожатвойска Урвона. Нахаз и его демоны не успеют к ним на помощь. А потом как можноскорее отправляйся в Келль.

– Повинуюсь, хозяйка, – послушно произнес Нарадас.

В Гарионе начал закипать гнев. Он мог за несколько секунддобраться до похитительницы его сына и знал, что она не успеет опомниться,прежде чем его клыки вопьются ей в горло, а потом уже будет слишком поздно.Гарион медленно пополз вперед, прижимаясь брюхом к земле; шерсть его всталадыбом, верхняя губа приподнялась, обнажив гpoзные клыки. Он жаждал крови, иненависть огнем горела в его душе. Дрожа от нетерпения, он напряг мускулы, и изего горла вырвалось негромкое гортанное рычание.

Этот звук сразу же привел его в чувство. Мысль, обжигавшаяего мозг, была мыслью волка и, следовательно, учитывала лишь текущий момент.Если Зандрамас действительно стоит в нескольких прыжках от него, он мог быразорвать ее плоть и пролить кровь на высокую траву возле дороги, прежде чемэхо ее воплей достигнет ближайших холмов. Но если фигура, стоящая передбелоглазым Нарадасом, всего лишь бесплотная проекция, то он щелкнет своимиклыками в воздухе, а колдунья из Даршивы вновь спасется от его мести, как ужебыло в Ашабе.

Возможно, его мысли передались Зандрамас, или же она, какэто часто делала Польгара, просто мысленно прощупывала окрестности, дабыобнаружить чье-либо присутствие.

– Опасность! – внезапно прошипела колдунья своемубелоглазому прислужнику. Потом она улыбнулась жестокой безжалостной улыбкой. –Но я могу принять облик, неуязвимый для алорийских чародейств.

Ее тело напряглось и начало расплываться, превратившись висполинского дракона, смертельно перепугавшего слонов. Расправив огромныекрылья, она взмыла в небо, оглашая темноту пронзительным ревом и изрыгаякрасное пламя.

– Тетушка Пол! – мысленно предупредилГарион. – Берегись дракона!

– Что-что? – последовал недоуменный отклик.

– Зандрамас превратилась в дракона и летит к вам!

– Возвращайся немедленно! – резко скомандовалаПольгара.

Утопая когтями в сыром дерне, Гарион что было силы понесся кферме. За собой он слышал трубные вопли охваченных паникой слонов, а надголовой – оглушительный рев дракона. Гарион бежал со всех ног, зная, чтоЗандрамас неуязвима для всех контрмер, какие могли предпринять Польгара иостальные, и что лишь огненный меч Железной Хватки способен обратить ее вбегство.

До фермы было недалеко, но минуты казались Гариону часами.Он видел клубившиеся над головой грозовые тучи, освещенные огненным дыханиемДракона, которое сопровождали бледно-голубые стрелы молний. Внезапно Зандрамассложила гигантские крылья и устремилась прямо на ферму.

Приняв между двумя прыжками обычный облик, Гарион бросился кворотам, размахивая пламеневшим мечом Железной Хватки.

Дракон опустился во дворе, продолжая изрыгать огонь и дым.Вертя змеиной шеей, он посылал струи пламени в деревянные сооружения вокругдвора. Крепкое дерево начало обугливаться и дымиться; тут и там появлялисьмаленькие голубоватые языки пламени.

Гарион ворвался во двор, размахивая огненным мечом и угрожаяим дракону.

– Возможно, ты неуязвима для волшебства,Зандрамас, – крикнул он, – но против этого тебе не устоять!

Зандрамас взвыла и окутала Гариона огненным облаком, но он,не обращая на это внимания, продолжал наносить удары мечом и синим пламенемшара. Не выдержав жестокой атаки, Зандрамас взмыла в воздух, бешено размахиваякрыльями. Наконец ей удалось перелететь крышу двухэтажного строения. Она сноваопустилась на землю, продолжая поливать огнем ферму.

Гарион выбежал за ворота, намереваясь атаковать ее вновь, новнезапно остановился. Дракон был не один. Перед ним стояла голубая волчица,окруженная сияющим нимбом, постепенно увеличиваясь в размерах, как это сделалаПольгара в Стисс-Tope, стоя лицом к лицу с богом Иссой, и сам Гарион в ГородеНочи во время роковой встречи с Тораком.

Встреча дракона и голубой волчицы могла привидиться лишь вночном кошмаре. Дракон изрыгал огонь, а волчица сражалась ужасными клыками. Таккак, за исключением зубов, она была бесплотной, пламя дракона не могло ейповредить, но и острые зубы волчицы не могли проникнуть сквозь чешуйчатую шкурудракона. Они переплелись в титанической схватке. Было темно, так как небо всееще заслоняли оставшиеся после недавней грозы тучи, а молнии скорее слепили,чем освещали, однако дракон слегка вздрагивал при каждом прыжке волчицы. Хотяее зубы не могли повредить дракону, каким-то образом голубое сияние, котороеокружало Поледру, принявшую облик волчицы, обрело силу Шара, а Гарион знал, чтодаже в облике неуязвимого дракона Зандрамас боялась Шара и всего, что с нимсвязано. Ее дрожь становилась все более заметной, а атака Поледры – все болеесвирепой. Внезапно обе остановились и, словно по безмолвному соглашению,приняли свою естественную форму. Теперь друг на друга смотрели две женщины, чьиглаза сверкали неутолимой ненавистью.

– Я предупреждала тебя, Зандрамас, – грознопроизнесла Поледра. – Каждый раз, когда ты будешь препятствовать Судьбе,властвующей над всеми нами, я буду становиться на твоем пути.