Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Нет, все в порядке, заботливый ты мой, — смеется она, снова притягивая его к себе.
Ее губы опять заняты поиском места для очередного поцелуя, они явно выбирают где слаще. Пальцы зарываются в волосах, перебирают пряди.
«Напрасно говорят, что мужчина не должен быть красивым, — думает она, разглядывая лицо Антона. — Смотреть на него — уже великое наслаждение, а уж заниматься любовью — просто непередаваемо».
— Мне исполнится восемнадцать, и мы поженимся, — шепчет Антон, вопросительно смотря на Аню.
Аня задумывается. Кажется, настолько погружена в свои мысли, что не слышит его слов, но нет, через минуту она настороженно оборачивает к нему лицо.
— Я буду работать, — торопливо продолжает Антон. — Буду зарабатывать много денег, ты ни в чем не будешь нуждаться…
Ее губы улыбаются, но шикарные глаза грустят и покрываются влажной пеленой.
— Ты не хочешь? — расстроенно спрашивает он, усиленно стараясь понять, чем таким она вдруг обеспокоилась.
— Не загадывай, — предупреждает она и снова отворачивается.
— Но почему нельзя? Скажи!
Аня говорит загадочно:
— Живи сегодняшним днем, про завтра лучше не думай. — Она явно не желает ничего конкретизировать.
— Я так не могу. Я все время боюсь тебя потерять, — сознается Антон. — Боюсь, стоит только мне уйти от тебя, и сразу что-нибудь произойдет. Например, ты меня бросишь, уедешь куда-нибудь далеко… или помиришься с мужем, а мне скажешь, что любишь его…
— Глупенький. — Она снова целует его. — Но я как раз об этом и говорю. Ты боишься того, что случится. Или, напротив, не случится. Неведения, короче. А об этом не стоит задумываться, потому что «завтра» в природе не существует. Есть только «сегодня». Довольствуйся им, наслаждайся тем, что у тебя есть на сегодняшний час, — поверь, это гораздо интересней, да и проще, нежели отравлять собственное счастье страхом перед будущим. Не нужно ничего планировать. Может, завтра я пойду на работу и на голову мне упадет большая сосулька, а? То-то… А ты загадываешь, что мы будем делать через год!..
Но ее слова не утешали. Антон чувствовал разочарование, его мучила собственная беспомощность перед будущим, таким неотвратимым и непредсказуемым.
— А ты не ходи там, где сосульки, — надулся он, расстроившись от такого мрачного примера.
— Хорошо, не буду. — Она расхохоталась над его наивной просьбой. — Обещаю, что, прежде чем идти куда-либо, я буду задирать голову наверх. Вдруг там большая сосулька?..
— Ага! И маленькая…
— Договорились.
Антон улыбнулся, но в глазах его по-прежнему сквозила грусть, точно такая же отдаленная, что и у Ани.
— Я люблю тебя, — прошептал он, по-детски уткнувшись ей в грудь лицом. — Мне так хочется, чтобы у нас было будущее.
— Вот как? — лукаво вопросила она. — Между прочим, кое-какие составляющие этого будущего ты можешь формировать уже сегодня. Спланировать…
— Что? — Он непонимающе встрепенулся.
— Ну, например, где ты собираешься работать?
— Вон ты о чем. — Антон откинулся поудобнее. — Сначала, пожалуй, я попробую продавцом, в магазине, — рассудительно заявил он. — А что, можно у отца. Или у мамы — у нее бутик… а потом и свое дело открою…
— Какое? Решил уже?
— Мне музыка нравится. — Антон мечтательно вздохнул. — Неплохо было бы магазин музыкальных товаров поставить. Инструменты, диски, атрибутика… класс… Тебе нравится? — спросил он, наткнувшись на ее скептическую улыбку.
— Тебе пойдет военная форма, наверняка ты будешь красивым солдатиком… В армию тебя заберут, дурачок. — Увидев его недоумение, она рассмеялась.
— Не пойду! Мамаша откупит.
— Не все можно разрешить деньгами, — осадила она его. — Я, конечно, допускаю, что от армии можно откосить. Но захочет ли мама откупать тебя, если прознает о моем существовании? Скорее всего она только обрадуется, что тебя на пару лет от меня изолируют, — чтобы поостыл, подзабыл о глупых юношеских увлечениях…
— Ага, — язвительно заметил Антон. — А заодно и ты чтобы подзабыла!
— А ты думал, я буду от тебя писем ждать слезных? В армию тебе писать?
— А ты разве не будешь? И ждать не будешь?
— Нет. Не буду. Найду кого-нибудь… помоложе.
— Моложе меня? — Антон так и подскочил на диване.
— Ага…
— И насколько?
— Еще не думала. Вот пойдешь Родину защищать, тогда кого-нибудь себе присмотрю… — Аня лениво потянулась, выгнулась кошкой.
Антон обиженно надулся.
— Я не позволю тебе совращать малолетних, — угрюмо сказал он, снова приникая к ней.
— Ого! Но ведь ты будешь далеко, маршировать на плацу в кирзовых сапогах. — Она смеялась.
— Да не пойду я ни в какую армию! Я в институт пойду, оттуда не забирают.
— Тогда и у меня отсрочка будет! — обрадованно воскликнула Аня.
— Какая отсрочка? — Антон снова устремил на нее недоуменные глаза.
— От замужества. На пять лет, пока ты образование будешь получать.
— Но почему? Я же никуда отсюда не уеду, буду учиться в нашем городе! И вообще мы можем пожениться… — Неожиданно он осекся.
— Не можем. — Аня взяла его лицо в ладони и поцеловала в надутые губы. — Жить мы на что будем? На твою стипендию? Тебе не хватит ее даже на сигареты. Или ты думаешь, что я твоим родителям пойду в ножки кланяться, умолять взять нас на содержание?
— Н-нет… я могу учиться и одновременно работать.
— И еще меня любить при этом? У тебя ни сил, ни времени не хватит.
— Хватит! — уверенно сказал Антон. — Ты меня не знаешь.
Аня отстранилась, поднялась с дивана.
— Ты что… не хочешь, Аня? — тихо переспросил Антон, садясь на диван. — Почему? Боишься, что все повторится? Да, Аня? Отвечай!..
Аня сосредоточенно молчала.
— Но ведь я же не такой, как он! — горячо продолжал Антон. — У нас все будет по-другому!
Аня по-прежнему не отвечала, накинула длинный шелковый халат, подошла к зеркалу и взялась расчесывать волосы.
— Не молчи…
— Ты разве не понимаешь? — Она резко обернулась к нему. — Нас свел случай! Все произошло нечаянно. В какой-то момент я дала слабину, позволила тебе любить. А это неправильно! Я не должна была поддаваться на ту провокацию, что вы все устроили — ты, Леха, Маринка… Но, так и быть, дело сделано, как бы случайно все устроилось — и нам теперь хорошо вместе. Но почему тебе этого мало? Почему ты не хочешь оставить все как есть? Зачем усложнять?
— Потому что я хочу удержать тебя! Мне надо быть уверенным, что ты никогда от меня не откажешься.