Бой длился не больше пяти минут. Стройпротивника стремительно редел. Последние уцелевшие комиссионеры спешилискрыться. Одни бежали в камыш, другие телепортировали.

– Победа! – крикнула Ирка.

К ее удивлению, никто больше не кричал. ДажеБагров с Антигоном. Фулона снисходительно посмотрела на нее.

– И это ты называешь победой?

– А как это называть? Поражением?

– Заметь, бились мы в основном скомиссионерами – жалкими кусками глины, которых можно налепить сколько угодно.Стражи исчезли к началу четвертой минуты боя. Раны, которые они получили,несущественны, поскольку их дархи в безопасности. Нет, дорогая моя, это непобеда! Это мелкая стычка с нулевым результатом.

Ирка недоверчиво оглянулась на Бэтлу. Та,помедлив, кивнула.

– Фулона права. Это была только разведка боем.Если ты выскочила на ринг во время матча и обстреляла боксеров картофелинами,еще не значит, что ты самая крутая. Крутая ты будешь через пару минут, есливыживешь... Хочешь шоколадку?

– Нет, спасибо, – отказалась Ирка.

Пожав плечами, Бэтла взяла у пажа шоколад ипривычно, одним движением развернула его.

– Не хочешь, не надо... Уговаривать небуду! – сказала она, явно довольная, что Ирка отказалась, а ритуалвежливости соблюден.

– Странно, что Мефодий не появился! Наследникмрака, похоже, струсил, что ему будет бо-бо, – сказал Багров, вытирая отраву свой забрызганный глиной клинок.

– Я не думаю, что он струсил, – мягкосказала Гелата.

– Почему?

– Если стражи мрака не пришли, то лишь потому,что я – лично я! – перекрыла все выходы из резиденции. Есть особая магия,которая держится совсем недолго и не налагается повторно... Однако при всем томона очень надежна, – заметила Гелата.

– Зачем ты это сделала? – спросила Ирка.

– Причина очевидна. Я валькирия воскрешающегокопья. Кому как не мне беспокоиться о том, чтобы не было лишних жертв? Таамаг,Филомена и Радулга, пожалуй, прикончили бы твоего Буслаева без колебаний. Да иАрея с его ведьмой-секретаршей тоже, представься им случай, – спокойносказала Гелата.

Валькирия золотого копья оглядела поле боя.Пятна мокрой глины на вытоптанной траве и выжженный камыш – все, что осталосьпосле сражения.

– Нам пора! И ты поспеши, одиночка! Тебеудалось сохранить копье и щит, но это не означает, что ты стала бессмертной.Скоро стражи из Тартара вернутся, – сказала она.

– Но пока вы здесь – они не сунутся! Пустьнаши копья не убьют их, но прогонят, – уверенно заявила Ирка.

Валькирии переглянулись. Возникло короткое,неловкое молчание.

– Мы не можем защищать мрак, одиночка, –сказала наконец Фулона. – Не имеем права. Откровенно говоря, если одначасть мрака перережет другую часть мрака – это в наших интересах. Нам придетсяуйти.

Ирка тряхнула головой. Она ничего не понимала.С ее точки зрения, в поступках валькирий не было логики. Если ты свет, так будьсветом до конца. Великодушие не должно иметь границ. В противном случае, это невеликодушие, а нечто совсем другое.

– Но зачем вы пришли сейчас?

– Валькирия-одиночка, разве это непонятно? Мыпришли, потому что тебе, лично тебе, грозила опасность. Мы обязаны былипредупредить тебя о ней. И мы предупредили. Приказ охранять Дафну отменяется.Ты свободна. Если ты не послушаешь нас сейчас, то виноваты будем не мы, а твоясобственная глупость, – резонно отвечала Фулона.

Она коротко поклонилась Ирке и исчезла первойиз двенадцати валькирий. Последней телепортировала Бэтла, отлеплявшая от губыприставшую фольгу от шоколадки. Ее толстый паж подошел к Ирке и положил ей рукуна плечо.

– Ты удивлена, одиночка, да? Обижена? –спросил он.

– Да, – сказала Ирка.

– Вот это напрасно. Когда имеешь дело свалькириями, проще всего ничему не удивляться. Когда ничему не удивляешься иничего не ждешь – невозможно ни в ком разочароваться. Так сказал мой дедушкаЛеша после того, как однажды его обманул человек, которому он очень верил.

– При чем тут твой дедушка?

Паж Бэтлы не обиделся.

– Валькирии есть валькирии. Древние силы наслужбе у света. Порой мне кажется, что сами они не свет, а лишь заставляют себябыть светом. А раз надо заставлять – нужны правила. Вот и возникли правилавалькирий. Столь же жесткие, сколь и иллюзорные. До свидания, одиночка!Надеюсь, не прощай!

Толстый паж Бэтлы ободряюще улыбнулся Ирке иисчез.

«Иллюзорные? Что он имел в виду? Или этосорвалось у него с языка случайно?» – подумала Ирка.

К ней подошел Багров и что-то спросил.Кажется, поинтересовался, все ли у нее в порядке.

Ирка посмотрела на него смазанным взглядом.Она часто, еще на инвалидной коляске, играла в подобную игру. Смотрела настену, на однородную ткань, на потолок, лежа на кровати, и когда взгляд начиналрасплываться, видела, как из трещин, фактуры краски, выбоин и другихнезначительных деталей складываются диковинные лица.

* * *

Тем временем в подземной резиденции мрака,которая по лопухоидным реестрам проходила как законсервированное и забытоебомбоубежище, происходило вот что. О событиях снаружи там узнали почти черезминуту после того, как схватка уже началась. Первой битву заметила Улита,взглянувшая случайно в стеклянный шар.

С воинственным воплем она бросилась клестнице, однако была перехвачена Эссиорхом.

– А ну отпусти меня! Укушу!

– Не лезь! Тебя постоянно ранят. Давай радиразнообразия обманем эту дурацкую закономерность! – успокоил ее Эссиорх.

Улита несколько раз дернулась, однаковырваться из рук Эссиорха было практически нереально.

– А если мне это нравится? – спросилаона.

– Тогда это не к стражам из Нижнего Тартара, ак психиатру. Когда человек лезет в драку только затем, чтобы схлопотать, этоопасный симптом, – спокойно отвечал Эссиорх.

Услышав крик Улиты, Арей мельком глянул на шари бросился к лестнице, однако был отброшен на метр. Едва ли не впервые за всевремя их знакомства Меф увидел, как мечник упал. Обычно он стоял на ногах оченькрепко.

– Проклятье! Светлый, убери свою магию! –прорычал он.

Эссиорх задумчиво посмотрел на лестницу.

– Это не моя магия, – произнес он тономстранствующего философа.

– Как не твоя? Что ты несешь?

– Я не несу. Я уже все принес. Моя начинаетсявыше. Сдается мне, нас здесь просто-напросто закупорили, – сказалхранитель.