– Лучше прогуляюсь на улице. Если, конечно, вы не возражаете.

– Нисколько.

Я быстро выпуталась из одежды и, помня тетушкины наставления, аккуратно сложила брюки и рубашку. Ха, пусть теперь попробует упрекнуть меня в безответственном отношении к вещам. Так, посмотрим на эти… доспехи. Я протянула было руку к штанам, но…

– Вообще-то сначала обычно надевают корсет, – доверительным шепотом сообщила мне наглая шакарская рожа.

Я рефлекторно дернулась, и рожа закономерно получила штанами – с размаху.

– Не дергайся, – поморщился Максимилиан. – Дай я тебе помогу.

– Но…

Глядя на мою смятенную физиономию, князь беззвучно расхохотался:

– Что ты жмешься к этой лавочке? Можно подумать, я тебя на озере не видел. Давай сюда корсет. Руки подними.

– Может, ты и видел, но Лиссэ об этом знать необязательно, – проворчала я, поворачиваясь спиной. Князь ткнул пальцем под лопатку, заставляя выпрямить позвоночник, и тут же одним движением затянул шнуровку, закрепляя концы в специальных зажимах.

– Она и не узнает. Я же сказал, что гуляю на улице.

– Хорошо, – легко согласилась я. – Странная какая-то куртка. Ни молнии, ни шнуровки, ни пуговиц.

– Там крючки специальные есть, – пояснил князь, нащупывая эти самые крючки.

– А снаружи не видно, – удивилась я.

– В идеале, когда оденешь и застегнешься, они вообще должны исчезнуть. И расстегнуться только по команде хозяйки.

– И откуда ты все знаешь? – беззлобно подколола его я.

Максимилиан скромно потупился, строя из себя невинность.

– Некоторые девушки, из тех, что думают, что у них есть я, тоже любят аллийскую моду. – Он ковырнул мыском паркет. – Иногда я им… помогал.

Я на секунду зажмурилась, представляя себе эту «помощь». И неожиданно прыснула, приходя к закономерному выводу:

– А ты, оказывается, типичный бабник!

– Я? – искренне возмутился Максимилиан, широко распахивая синющие и наглющие глаза. – Да ни в коей мере. Просто… Лиссэ идет, – оборвал он себя, выскальзывая из комнаты.

Спустя пару секунд в дверь аккуратно постучали.

– Милая, как ты там?

– Все в порядке, тетушка, – отозвалась я. – Уже почти оделась.

Я в последний раз кинула взгляд в зеркало. Затянутая во все черное, в перчатках до локтей и сапогах до колена с серебристой шнуровкой я напоминала себе героиню заокеанских боевиков. Дурацкое ощущение – на деле-то, как выяснилось, в битве мне удается только одно – под ногами путаться и в заложники попадать. Но сейчас только взъерошенные волосы и прищуренные глаза неопределенного светло-зеленого оттенка остались от той девочки, которая рыдала в побитом автомобиле на шоссе Зеленый – Бирюзовый. Я подняла волосы наверх, оглядывая высокий ворот. «Надо будет проколоть уши», – неожиданно подумала я. И дала зарок: «Если все закончится хорошо, обязательно это сделаю».

– Найта, ты там заснула, что ли? – послышался из-за перегородки громкий голос князя.

– Нет, – буркнула я, отворачиваясь от темного стекла. Подхватила вещи со стула и откинула щеколду… Как, кстати, князь просочился в комнату?

Тетя верным псом сторожила дверь. Максимилиан успел удобно устроиться в кресле, бросая в ее сторону красноречивые взгляды.

– Тетушка… – неуверенно начала я, проводя рукой по ткани доспехов. Эльнеке ободряюще кивнула. – А как это может помочь, скажем, от удара меча… или когтей? – добавила я, глядя на вызывающий маникюр князя.

– Девочка моя, это же савальский шелк! – всплеснула руками Лиссэ. – Он меняет форму, только если изменения идут изнутри. А снаружи можно и тараном лупить, вряд ли на тебе останется хоть царапина. Но с шакаи-ар лучше все-таки не связываться, – неохотно добавила тетушка, скосив глаза в сторону моего спутника.

– А почему? – заинтересовалась я. – Это что, хуже тарана?

Вместо ответа князь ласково улыбнулся и медленно провел черным когтем по мраморной столешнице. Бледные пальцы казались почти расслабленными, но когда Ксиль добрался до края, от камня легко отделилась длинная узкая полоса.

– Я бы попросила вас, князь, аккуратнее относиться к предметам интерьера, – довольно прохладно попросила тетушка. Она казалась бы безмятежной, если бы кончиками пальцев не норовила коснуться складок ткани на рукаве.

На предплечье Эльнеке обычно носила всякие острые и ядовитые штуки.

– Страшно? – спросил Ксиль. Глаза его оставались серьезными.

– Страшно, – согласилась Лиссэ. – Страшно смешно. Подобные демонстрации – удел сопливых подростков.

– Уверяю вас, в следующий раз я не буду размениваться на демонстрации, – очень-очень мягко сказал Максимилиан.

– Большое спасибо за костюм, тетушка, – быстро затараторила я, глядя на замершую Лиссэ. – Он мне очень понравился. А что в том пакете?

Эльнеке встрепенулась, стряхивая напряжение.

– А, это? Подобающий наряд для визита в Замок-на-Холмах.

Ох, не нравится мне слово «подобающий»!

– И что он собой представляет? – заинтересовался князь, видя, что тетя не спешит разворачивать упаковку.

– Вот на месте и узнаете, – мило улыбнулась Лиссэ. – А вот и обувь к нему. – И она сняла крышку с коробки.

Я онемела.

Максимилиан расхохотался.

Лиссэ Ашель Эльнеке самодовольно улыбалась.

– Это мне? – глупо спросила я, двумя пальчиками вынимая из коробки изящные серебристые босоножки. Пожалуй, даже слишком изящные для меня. – Тетушка, за что вы мне мстите? Я же все ноги переломаю, если вообще смогу встать!

– А по-моему, ничего. – Князь задумчиво подцепил обувку и вытянул из вороха бумаги. – Красиво. Эти серебряные листья… Как настоящие. А шнуровка похожа на тонкие ветки.

– А шпильки – на орудие убийства, – мрачно подхватила я. И добавила: – Между прочим, на выпускном балу каблук был сантиметров пять, и то я раз десять навернулась, прежде чем догадалась в кроссовки переобуться, все равно под платьем не видно… Но это раза в два больше!

– Эти босоножки, между прочим, носили три поколения дома Эльнеке, – довольно холодно заметила Лиссэ. – И ни одна девушка ни разу даже ногу не подвернула.

– Так то аллийки, – грустно возразила я. – Мне до вашей грации…

– Не спорь. Наденешь эти босоножки. Заодно научишься наконец носить приличную обувь, – отрезала тетушка Лиссэ. Я вздохнула, но послушно запаковала серебристое чудо обратно в коробку.

– Это все? – уточнил князь, оглядывая стол.

– Да, – кивнула Лиссэ. – Конечно, камень стоит гораздо дороже, учитывая, что одеяла я просто одолжила…