Вот и ради бога! Начнем жизнь на новом месте. А ребенка ему никто не отдаст!

Бережной сжал губы:

— Об этом и речи быть не может! Я ему тогда так заберу, что всю жизнь на таблетки работать будет!

— Вот опять ты заводишься.

— Извини, еще не отошел. Но это пройдет, и обещаю тебе, что никаких конфликтов не допущу. Если что, Антон поможет!

Вера улыбнулась:

— Да, Сережа это может! Не знаю почему, но Антона Крамаренко боится.

Капитан объяснил:

— А боится потому, что тот долго базарить не будет.

Свернет жало, жалуйся потом!.. А ты знаешь, Вера, Крамаренко надо бы благодарность объявить!

Женщина удивилась:

— За что?

— Видишь, как он все развернул между нами? То слезы сплошные были, а сейчас злость и никаких страхов.

Обстановку он вовремя разрядил, даже не подозревая об этом.

— А ведь на самом деле так!

— Ну и хорошо! Я пойду к себе в общежитие. Тебя прошу, домой не возвращайся. Не хочу, чтобы там увидел тебя Крамаренко, когда собираться будет.

— Как будто я этого хочу! Уйду к знакомой, не волнуйся, отдыхай спокойно, дома меня не будет.

— И давай сейчас простимся. Ночью к штабу не выходи. Не будем рвать друг другу сердца лишний раз, договорились?

— Хорошо, любимый!

Вера обняла Володю, и он закрыл ее губы долгим поцелуем. Оторвавшись, Бережной еще несколько раз поцеловал руки Веры, попросил:

— Ты дождись меня! И помни, кто бы чего ни говорил, пока труп, извини, что так прямо говорю, мой не увидишь, не верь никому. Знай, я жив! А значит, обязательно вернусь. Ты только жди. Вера!

— Я буду ждать, Володя, всегда ждать тебя. Верь мне!

— Я верю!

— Ну иди. Отдыхай. Ночь тебе вновь предстоит бессонная. Впрочем, как и мне!

— До свидания, Вера.

— До свидания, Володенька!

Вера проводила офицера взглядом, обернулась в сторону своего дома, повернулась в противоположную сторону и пошла к своей, наверное, единственной подруге в военном городке. Вдове погибшего при проводке колонны год назад прапорщика, так и оставшейся в гарнизоне.

Да и куда ей было податься с двумя детьми? И она, и ее покойный муж были выходцами из одного детского дома. Хорошо, Буланов дал ей квартиру и работу, а детей взяли под свое покровительство офицеры части. Но то был Буланов! А что ждет вдову теперь? Это и стало основной темой беседы двух молодых женщин, затянувшейся до позднего вечера.

* * *

В 0.35 капитаны Антонов и Бережной, выспавшиеся и отдохнувшие, вышли к штабу части, где недалеко от входа, на дороге, стоял дежурный «ГАЗ-66» и чуть поодаль командирский «УАЗ». В курилке, поставив автоматы между ног, сидело отделение солдат третьей роты во главе с прапорщиком Лехой, которого все называли по имени, молодым парнем, год назад надевшим погоны помощника офицера. Увидев Антонова и Бережного, Леха подошел к ним.

— Здравия желаю, товарищи офицеры!

— А ты чего, Леха, здесь? — спросил Сергей.

— Назад машины старшим погоню. Вы же все в пехотном полку останетесь.

— Понятно!

Подошел Казбек, поздоровался.

— Ты чего такой хмурной, старшина? — на этот раз поинтересовался Бережной.

— Нет, командир, тебе это кажется. Я такой, как всегда.

— Выспался?

— Нормально.

На ступени штаба вышли майор Крамаренко, немного позже майор Семенов и полковник вышестоящего штаба. Крамаренко осмотрел личный состав, бросил взгляд на часы:

— Так! Все на месте? Антонов, Бережной, Дудашев?

Антонов недовольно пробурчал:

— На месте! Неужели не видно?

— Вы не выспались, Антонов?

Капитан продолжал выказывать раздражение:

— А что, сразу не видно, все прибыли или нет? И было бы кому прибывать, трех человек трудно пересчитать?

Крамаренко сделал вид, что не обратил внимания на последнюю реплику капитана, повернулся к Семенову и, следуя субординации, спросил у того разрешения обратиться к полковнику. Но офицер штаба не стал дожидаться ненужного, в принципе, доклада, отдал распоряжение:

— Майор Крамаренко с одним солдатом отделения сопровождения в «УАЗ», старшим бортовой машины капитан Бережной! Всем по местам!

Офицеры, прапорщики и солдаты заняли свои места.

Владимир, садясь в кабину «шестьдесят шестого», оглянулся в сторону аллеи и там, в густой тени кустов, все же увидел Веру..

Как ни старалась женщина остаться незамеченной, капитан увидел ее. Вера все же пришла проводить его!

Страстное желание взорвалось в груди у Бережного, и он через силу удержал себя возле машины, лишь поднял на прощание руку, давая понять любимой, что видит ее.

Вера ответила ему тем же. Бережной прыгнул в кабину.

Из окна вновь посмотрел на аллею. Но там уже никого не было, как Володя ни всматривался. Но она была там, и осознание этого теплой волной накрыло его.

Что же, до встречи, любимая. До встречи!

Машины начали движение, и через полтора часа колонна из двух автомобилей вошла на территорию мотострелкового полка, сразу же направившись по сигналу местного дежурного к плацу. Там, распластав лопасти несущего винта, грузной железной птицей стоял транспортный вертолет «Ми-8». Часы показывали 2.40.

Экипаж из двух человек и стрелок станкового бокового пулемета находились на месте. Солдаты батальона машин не покидали. На плац вышли лишь полковник вышестоящего штаба, майор Крамаренко, капитан Антонов, Бережной и старший прапорщик Дудашев. Было прохладно, низкие рваные облака указывали на то, что дождя ждать не приходилось. Командир и экипаж «вертушки» заняли свои штатные места в чреве винтокрылой машины. Полковник пожал всем руки:

— Ну вот, моя миссия окончена, счастливого и скорого вам возвращения! Прошу подняться на борт, мы должны следовать графику. Вылет ровно в 3.00. Честь имею, товарищи офицеры! Удачи вам!

На вертолетной площадке парашютно-десантного полка «Ми-8» тоже встречал полковник, только кант на его погонах и брюках да эмблема на кителе повседневной формы четко указывали на принадлежность старшего офицера к одной из спецслужб. Рядом с ним стоял мужчина в гражданском костюме.

Антонов, первым спустившийся по трапу на бетон, сразу же узнал «гражданского», когда-то инструктировавшего Сергея на военных складах перед маршем.

— Ба! — воскликнул Антонов. — Знакомые все лица!

Извините, товарищ полковник, знакомца вот повстречал.