Скинув форменную куртку, девушка полезла в буфет и принялась выставлять на стол посуду. Потом, спохватившись, ушла в кухню и там принялась растапливать печь. Несмотря на то, что делать этого ей не приходилось уже добрых два года, она справилась с этим занятием как нельзя лучше, после чего сдвинула один из чугунных кругов на плите в сторону и поставила на огонь полный чайник.

— Илья, отложи автомат, — сухо приказала она, и парень торопливо подчинился. — Здесь не в кого стрелять, магия Алана хранит это место по первому разряду. Садись чистить картошку. А ты, Роман, натаскай-ка воды. Ты с ручной колонкой-то, надеюсь, умеешь обращаться?

— С ручным насосом? Ну, вспомню молодость, попробую.

— А мне что делать? — спросила, подходя, Лети.

— Помоги мне с овощами. Сделаем нашему гостеприимному хозяину хоть полноценный суп. Кстати, помню, ты у нас ловко с ножом обращаешься. Постругай-ка салату.

— Из чего?

— Ну… Из чего найдешь.

Алан, невозмутимый Горо и бледный до зелени Сергей вернулись нескоро, но уже с освежеванной и разделанной полутушей крупного поросенка. К этому времени давно закипел чайник, был готов капустный салат, и в кастрюле булькал кипяток, готовясь принять в свои жаркие объятия свиные косточки для наваристого бульона. У мужчин в предвкушении свежайших отбивных с кровью весело поблескивали глаза, и, посмотрев на исходящих слюной Илью и Романа, хозяин дома предложил поставить снаружи мангал.

— У меня есть небольшой.

— Решайте сами, — благодушно предложила Кайндел. — Замариную на полчасика — уже будет привкус.

— Давай, — выдохнул Илья. — Сто лет шашлыков не ел. Кажется, жизнь бы отдал за шашлык!

— Ну, жизнь не надо, — добродушно усмехнулся Алан. — Разве что поросячью.

Дом и двор быстро наполнились ароматными запахами. У мангала хлопотали трое оэсэновцев, четверорукий иномирянин с любопытством присматривался к подробностям чужеземной кухни. Для него на сковороде жарился большой ломоть окорока без приправ и соли — он так любил. Хозяин дома извлек из подпола банки с солеными огурцами, маринованными помидорами, домашним кетчупом, нагреб из деревянной кадушки полную миску грибов, засоленных со смородиновым листом, а потом отправил Лети к соседям через улицу за молоком, творогом и маслом.

— У них коровы, — пояснил он.

— Ты им помогаешь? — спросила Кайндел, шинкуя лук для супа.

— Бывает. Собственно, я всем здесь помогаю. А они — мне. Без этого не проживешь.

Не составляло труда догадаться, что именно он имел в виду. Маленький поселочек жил практически натуральным хозяйством под защитой его магии и только благодаря ему мог почти не опасаться неприятных неожиданностей. Так что им было, за что благодарить его и по первой просьбе делиться плодами своего труда. Впрочем, Алан и сам ведь не безрукий. Наверняка многим в поселке помогал строить дома, приводить в порядок мебель…

Они остались одни на маленькой теплой кухне, и мужчина, вздохнув, негромко попросил:

— Расскажи, что с тобой случилось.

Кайндел, пожав плечами, начала рассказывать. С самого первого дня знакомства у них установились особые, очень доверительные отношения. Она сообщала ему о себе все и многое знала о нем. Он удивительно чутко умел слушать (не хуже, чем сама девушка, но, в отличие от нее, делал это неосознанно и без задней мысли), а таким людям всегда несут свои горести и чаянья. Даже не обладай он удивительной памятью и забывай сразу все, что расскажут, ему все равно продолжали бы выкладывать про свои дела и верить, что во всем услышанном он искренне заинтересован. Только потому, что Алан, как никто на памяти Кайндел, умел слушать.

И действительно все запоминал.

Ее он слушал, полузакрыв глаза, даже не слушал, а впитывал, будто губка, и у девушки становилось все легче на душе. Ее больше не терзали сомнения в правильности ухода из Алого Круга, и стало ясно до полной прозрачности, словно она вдруг взглянула на мир сквозь воды горного ручья — она действительно не могла поступить иначе, а значит, ей не в чем винить себя.

— Тебе налить немного? — спросил он, дослушав до конца. — У меня есть смородиновое вино. И даже брусничная настойка. Водочной крепости.

— Чуть позже. Не на пустой же желудок.

— Я, признаться, недавно слышал, будто ты погибла. Потом — что подалась в стан Черного Круга. Он откололся, кстати. Ты в курсе?

— Я здорово отстала от жизни в учебной части ОСН. Там курсантов оберегают от информации. Меня — особенно.

— Из-за твоей профессии?

— В том числе.

Алан слегка повел плечами — это означало у него недоумение.

— Сказать по правде, теперь я удивлен не меньше. Почему ты подалась в Организацию? Потому ли, что не было выбора? Или сознательно?

— Сложно сказать. Когда у боевиков Ночи меня отбил один из офицеров ОСН, я пошла за ним лишь наполовину потому, что такая уж сложилась ситуация. Что значит — не было выбора? Выбор есть всегда.

— Большинство любит жизнь, и в этом нет ничего недостойного.

— Видишь ли, я могла ожидать от людей ОСН абсолютно любой реакции на свое появление. В том числе и убийства без разговоров, и жесткого допроса. Я доверилась им — не от одной же безысходности.

— Понимаю, учинила им проверку. И как?

Заправив суп и накрыв крышкой кастрюлю, она задумчиво посмотрела в окно. Там, во дворе, алел наполненный углями мангал, и доспевала первая порция шашлыков. Над ними колдовал тверчанин с восторженным выражением лица, а рядом с ним с бутылкой домашнего вина стоял Роман и время от времени сбрызгивал мясо, вызывая к жизни клубы ароматного дыма и опасливо жмурясь. Сергей и Горо, потоптавшись неподалеку, ушли рубить дрова.

Алан проследил за ее взглядом, потом, встав с кресла, где отдыхал, подошел и остановился рядом, у ее левого плеча. Она ощущала его чистое дыхание на щеке — он не курил и никогда не употреблял спиртное, единственный такой мужчина на ее памяти.

— Они — славные ребята, — проговорил хозяин дома. — Все до единого. Но так же ли хорошо дело, которому они служат?

— Ты же понимаешь, как никто: дело тут абсолютно ни при чем. Можно развесить вокруг какие угодно лозунги, но они никоим образом не помогут заглянуть в будущее, избранное теми, кто эти лозунги выкрикивает.

— Да, я понимаю.

— Все упирается в людей. Только в людей.

— Ну и каковы же в ОСН люди?

— Ты знаешь, меня сложно обмануть, — сказала девушка, разводя руками. И, чтобы легче было общаться с Аланом, повернулась к нему лицом.

— Если вообще возможно, — усмехнулся он.

— Да, это так. Я говорила с главой Организации, с Одином.

— И как?

— Он не лжет.