— Гроссграф? Я не слышал, чтобы в Армландии появился гроссграф.

Вельможи задвигались, бросая на меня заинтересованные и в то же время ехидные ухмылки.

— Совет лордов, — сказал я, — в составе двенадцати наиболее могущественных и уважаемых сеньоров избрал гроссграфом именно меня.

— Даже двенадцати? — спросил он с сомнением. — Кто эти двенадцать?

Я перечислил всех, память держит имена и титулы легко, король мрачнел, советники указывали ему взглядами и движениями, что надо пригласить меня сесть, это же невежливо, унижающий гостя — унижает себя, наконец король буркнул:

— Среди этих имен я не услышал упоминания о сэре Хоффмане. Насколько я помню, он тоже не последний из лордов Армландии… Да вы садитесь, сэр Ричард. У нас не особенно с церемониями в узком кругу.

Я услышал в этом и зловещий намек, как насчет отсутствия церемоний, так и узкого круга. Мол, все, что здесь происходит, — не выйдет наружу, так что и жизнь твоя, гроссграф, зависит от того, сколько отдашь своего гроссграфства.

Я сел с довольной улыбкой спокойного и уверенного в благополучном разрешении дела человека.

— Граф Хоффман, — сказал я медленно, словно бы рылся в памяти, — он был против, что ничего не решало, один голос против двенадцати… К тому же граф Хоффман сейчас где-то в бегах…

Он спросил с недоумением:

— В бегах? Как это?

— Объединенные силы Армландии, — пояснил я, — взяли его замок и рассеяли в коротком сражении его войско. Сам Хоффман с десятком слуг успел убежать, но теперь эту фигуру, Ваше Величество, можно просто сбросить с шахматной доски. У него нет ни замка, ни земель, ни войска, ни влияния… Он сглупил, выступив против мнения двенадцати лордов, а это очень большая ошибка! Думаю, такой человек нигде не найдет поддержки. Нигде.

Советники зашушукались, на меня поглядывают осторожно и прощупывающе. Волны магии накатывают чаще, чем морские на берег, но с тем же успехом. Я сидел в раскованной, но почтительной позе, всем видом показывая, что уверен как в собственной мощи, так и в мудром и дружественном отношении короля державы, с которой граничу.

Король пожевал в глубокой задумчивости ус, глаза то и дело бросают на меня острый взгляд, но тот расшибается о мой нездешний доспех неприятия магии. Единственное, что я ощутил, король владеет хотя бы началами магии, а то и не только началами.

— Гм, — сказал он наконец, — что ж, раз так получилось неожиданно… то обсудим вчерне наши взаимоотношения.

Он щелкнул пальцами, сказал несколько быстрых слов на непонятном наречии, снова щелкнул пальцами. Между нами появился легкий столик, на тарелочках множество мелких пирожков и два кубка на высоких ножках изящной работы, инкрустированные мелкими драгоценными камешками.

— Спасибо, Ваше Величество, — ответил я, успев подавить в себе чувство изумления. — Это очень кстати, я проголодался в пути…

Он нахмурился, уязвленный, я мог бы раскрыть рот и смотреть в ужасе, но я быстро жру пирожки, сделал пару глотков вина, определив прикосновением кольца, что ни отравы, ни другого вредного зелья нет, с удовольствием похрустел слоистым пирожным, затем сосредоточился, представил глиняную чашку, которую сам когда-то делал, и, едва появилась в моих пальцах, тут же представил горячий ароматный кофе.

Король и советники округлили глаза. Я с великим удовольствием сделал глоток, горячий напиток бодрящей струей прокатился по пищеводу и сразу начал наполнять мышцы силой, а мозг очистил от следов усталости.

— Гм, — произнес Гиллеберд, он смотрел на меня внимательно и с некоторым опасением, — странный запах…

— Простите, Ваше Величество, — произнес я с раскаянием, — но мы так привыкли к чашечке кофе на десерт, что у меня это почти само собой…

Я создал вторую и подал королю. Тот принял с великим сомнением, советники сразу же придвинули головы. Ноздри их дергались, как у кроликов, я почти видел, как в мозгах бешено крутятся колесики, выискивая нужную информацию, но увы…

Гиллеберд, быстро прикинув все за и против, осторожно отхлебнул. Советники смотрели на монарха испуганными глазами. Он сделал второй глоток, прислушался к ощущениям. После третьего глотка лицо расплылось в сдержанной улыбке.

— Должен сказать, сэр Ричард, — произнес он, — ваш напиток хорошо прочищает мозги… И даже в руках прибавилось силы.

— Да пустяки, — отмахнулся я. — А какие у вас чудесные пирожки! Теперь тоже буду делать такие;

Я сосредоточился, и на моей пустой тарелке появились один за другим три пирожка. Я взял один, хотя уже налопался, откусил и запил глотком кофе.

Гиллеберд нахмурился, уязвленный, долго молчал.

Лицо его двигалось, я старался понять, о чем думает, потом сообразил, что, в свою очередь, пытается создать кофе, но, увы, для этого мало его просто попробовать. Это не стандартные пирожки, эти я знаю, из чего пекут, а что такое кофе — ни один маг не знает, даже не видел зерен и не предполагает, что с ними делать, как сорвать с ветки…

— И что же, — проговорил наконец Гиллеберд, — вы нам предлагаете?

Я улыбнулся как можно шире и дружелюбнее.

— То, чего мы все хотим больше всего на свете!… Нет, не баб, а мир и дружбу! Взаимовыгодную торговлю. Низкие пошлины, открытые рынки, безопасность на дорогах, щедрые инвестиции, защита прав торговли и добывателей.

Советники начали поглядывать на меня с одобрением. Гиллеберд перехватил их взгляды, нахмурился.

— Это понятно, — заявил он, чуть повысив голос. — Однако у нас в Армландии есть более глубокие интересы. Вообще-то самое разумное, что вы можете сделать, это принять наше высокое покровительство. Вы уже понимаете, что от Вексена вы слишком далеко… Случись что, Барбаросса вам не поможет.

Я светло улыбнулся.

— Ваше Величество, смею вас заверить, что любому захватчику в Армландии будет совсем не весело! Лорды моей страны отважны, замки их крепки и надежны. Понадобится целая армия, чтобы пройти Армландию всю, да и то в тылу останутся непокоренные замки. Не думаю, что где-то найдется сумасшедший…

Советники закивали, соглашаясь, что вторгаться в Армландию — сумасшествие. Побеждать нужно дипломатией, торговыми договорами, кабальными соглашениями, хитро составленными союзами…

Гиллеберд сказал раздраженно:

— Я имею в виду, что в составе моего королевства исчезли бы ненужные границы, таможенные сборы, а королевские войска сумели бы на всей территории обеспечить мир и безопасность всем без исключения!

Я почтительно поклонился.

— Очень мудрые слова, Ваше Величество. Я счастлив, что вы наш могучий и мудрый сосед, на которого будем и впредь смотреть с уважением и почтением. А также с радостью выслушивать советы и рекомендации!

Он поинтересовался с едва заметной угрозой в голосе: