Однако Николас, видимо, не понял ее безмолвных намеков. Он просто уставился на нее из-под насупленных бровей своими темно-серыми глазами с таким угрожающим выражением, какого Поппи никогда не видела.

— Да, Драммонд. — Лорд Дерби встал, тяжело дыша. — Вам не следует так разговаривать в моем доме с моими друзьями. Или возьмите себя в руки, или уходите.

Наташа высоко вздернула нос.

— Я полностью согласна с лордом Дерби. Так нельзя разговаривать с…

Сергей положил руку ей на плечо, призывая этим сигналом к спокойствию. Наташа недовольно поморщилась, но, к счастью, закрыла рот.

— Мы предпочитаем остаться. — Сергей снова уселся на стул с весьма чопорным видом. — Но вы не должны забывать, что я русский князь.

— А я княгиня, — добавила Наташа, снова вздернув нос.

«Господи! — подумала Поппи. — Как им не надоело твердить об этом всем и каждому?»

— Я хозяин этого дома, — заговорил лорд Дерби. — И ожидаю от всех и во всем соблюдения должного поведения.

Он окинул требовательным и даже строгим взглядом всех своих визитеров, но ни один из них не был усмирен этим, в частности и особенно Драммонд, который бесцеремонно оперся на фортепиано без разрешения хозяина.

Снова заговорил Сергей:

— Я собирался поставить в известность леди Поппи и ее глубокоуважаемого батюшку, что…

— Я сам скажу им, — перебил его Николас и без малейшей заботы о приличных манерах почесал подбородок на глазах у всей компании. — Соберитесь с духом. Вы и весь Лондон, пожалуй. Княгиня и я вступаем в брак.

Сильнейшее потрясение и ярость охватили Поппи, хоть она и твердила с первого дня своего знакомства с герцогом, что не выйдет за него замуж. И в самом деле, она ведь планировала разорвать помолвку не позже чем через неделю после того, как она состоялась. Этого не произошло, и все продолжали считать их обрученными.

— Как прикажете вас понимать, Драммонд? — спросила Поппи. — Ведь мы с вами помолвлены.

— Да в чем, собственно, дело, ваша милость?

Этот вопрос прозвучал из уст лорда Дерби, который снова встал на ноги, и лицо у него побагровело.

— Я с глубоким сожалением вынужден сообщить вам о своих более ранних обязательствах по отношению к княгине, — холодно проговорил герцог. — Она беременна, и ее попечитель, лорд Хауэлл, сделал заявление… — Тут он еще глотнул из фляжки. — Заявление о том, что я отец будущего младенца.

— Вы и есть отец, и на вас лежат соответствующие обязательства! — высказался, вскочив со стула, Сергей, глаза которого вспыхнули огнем.

Сердце у Поппи упало куда-то в пятки.

Лицо у лорда Дерби будто обратилось в камень.

— Я вызвал бы вас на дуэль, если бы думал, что в состоянии убить вас, Драммонд, — сказал он. Поппи никогда не видела отца таким разгневанным.

— Не делай этого, папа. — Она тронула его руку своей. — Прошу тебя…

Дерби взял руку дочери в свою и крепко сжал.

— Я этого не сделаю, дорогая девочка. Но только потому, что знаю, как ловко он управляется с пистолетом. Я не хочу, чтобы ты осталась сиротой в таком юном возрасте.

Мысли у Поппи путались, ее бросало то в жар, то в холод. Ей хотелось упасть сейчас в обморок, однако она уж точно была слишком стойкой по натуре, чтобы падать в обмороки. Ибо ни в коем случае она не позволит увидеть всем, что у нее…

Что у нее разбито сердце.

Она доверила Николасу свое тело и позволила ему заглянуть к ней в душу и…

Она стала его другом. Больше нежели другом.

Поппи высвободила свою руку из отцовской, встала, подошла к фортепиано и влепила герцогу Драммонду хлесткую пощечину.

— Ох, — только и пробормотал он, потирая подбородок.

— Я презираю вас, Николас Стонтон, — процедила Поппи сквозь стиснутые зубы. — И больше не желаю вас видеть.

Наташа молчала, но Поппи заметила, как радостно засияли ее глаза.

Николас пожал плечами и окинул взглядом присутствующих.

— Что сделано, то сделано, — проговорил он и перевел глаза на Поппи. — Я сейчас уйду. Совершенно ясно, что мое присутствие не вызывает у вас… дрожь восторга.

Поппи вдруг ощутила глубокое внутреннее спокойствие. На какое-то мгновение с глаз Николаса как бы спала туманная пелена. Взгляд его сделался ясным. Уверенным. Поппи почудилось, что перед ней прежний Николас. Настоящий Николас. Такой, какого она полюбила.

— Что верно, то верно, мы не в восторге! — Лорд Дерби указал на дверь. — Убирайтесь, Драммонд. Впрочем, полагаю, что и остальным пора уходить, это ясно как день.

Он весьма выразительно посмотрел на Сергея и Наташу.

Наташа бросила самодовольный взгляд на Поппи, потом подошла к Николасу и попыталась повиснуть у него на согнутом локте. Однако он уклонился от этого маневра, оттолкнувшись от фортепиано, и в очередной раз поднес ко рту пресловутую фляжку.

— Идем, сестра, — сказал Сергей, — И вам, Драммонд, пора, если вы понимаете, что для вас лучше.

Поппи сморгнула слезы и, прежде чем кто-то успел ее опередить, повернулась на каблуках и быстрым шагом вышла из комнаты.

Покинуть гостиную раньше незваных гостей послужило пусть и мелким, но все-таки вызовом с ее стороны. Зато завтра она покинет город. В отместку.

Николас послал по записке трем своим лучшим друзьям — лорду Гарри Тремору, капитану Эрроу и виконту Ламли — с просьбой встретиться с ним в их общем клубе.

— Итак, не осталось никакой надежды для тебя и леди Поппи? — задал вопрос капитан Эрроу, у которого выдалась возможность провести пару недель в городе перед очередным плаванием.

— А как могло быть иначе? — Николас пожал плечами. — Само собой, она больше меня не хочет. Я негодяй.

Никто из трех друзей ему не возразил, отметил про себя Драммонд.

Но Ламли похлопал его по спине.

— Я бы надеялся на лучшее, старик. Возможно, эта русская княгиня подойдет тебе так же, как вот Молли для нашего Гарри. Даже если она подмешала тебе наркотик.

— И заявляет, будто ты ее соблазнил, — добавил Эрроу.

— И завела себе слишком много собак, — проворчал Гарри.

Николас хмуро опустил глаза на свой стаканчик с бренди.

— Я, как известно, никогда не был ангелом. — Николас выпил бренди до дна и посмотрел на своих друзей. — Но и княгиня тоже. Я ни на минуту не поверю, что я отец ее будущего ребенка. Я даже не верю, что у нее во чреве дитя. Она просто спятила. И по какой-то причине избрала меня на роль главного претендента на ее руку и сердце. Может, потому, что я был ласков с ее собаками.