– Добрый Генрих, я вовсе не та, кого ищешь ты. Я всего лишь тень оранжевой птицы. Ты находишься глубоко под землей, а здесь совсем не тот мир, что наверху. Это мир теней. И ничего здесь нет, кроме теней. Нет и птицы, которая покинула твой домик. Но я, добрый Генрих, дам тебе совет.

Тут Генрих весь превратился в слух, а тень птицы продолжила:

– Возвращайся обратно на вершину холма. Оттуда рукой подать до небес. Там за облаками ты, возможно, и встретишь ту, что ищешь, – встретишь настоящую оранжевую птицу, а не тень ее, как здесь. А поможет тебе маленькое перышко.

Сказала так тень птицы и исчезла – будто растворилась в прозрачной воде подземного озера. Генрих же и сам не заметил, как в руке его оказалось оранжевое перо. Не иначе тень птица передала его юноше. Крепко сжимая это маленькое перышко, направился в обратный путь Генрих. И очень скоро вновь стоял он на вершине того самого холма, внутри которого только что побывал. Однако как подняться за облака? Генрих раскрыл ладонь, и тут маленькое перышко стало подниматься вверх и – о чудо – потянуло за собою Генриха. Как прекрасно подняться ввысь над осенним лесом, над все еще зеленеющим холмом, над тихой рекой, над своим домиком! Как очаровательно увидеть с небывалой высоты все то, что прежде видел только снизу! Лететь, будто птица, над всем миром! Будто птица… Генрих ни на минуту не забывал, что он ищет улетевшую так внезапно оранжевую птицу; ищет для того, чтобы любимую свою сестру Генриетту исцелить от хвори, чтобы вновь сделать семью свою счастливой в покое и в свободе. И вот уже облака обступили юношу со всех сторон, обволокли его приятной мягкостью своих белых тел. Так хотелось задремать в ласковых объятьях небес!

Но помнил всегда Генрих о том, для чего он здесь, а помня, поднялся выше облаков – в самые небеса, где увидал множество разноцветных бликов, летающих и мерцающих, близких и далеких. А среди них нельзя было не узнать оранжевую птицу. И пусть силуэт ее мало был похож на ту птицу, что все лето радовала взгляд и слух обитателей домика возле тихой реки, но цвет, цвет был точно тот самый – ярко-оранжевый. Генрих конечно же устремился к своей птице, приблизился к ней и уже даже дотронулся до оранжевого крыла, надеясь аккуратно подхватить птицу и спуститься вместе с ней вниз. Однако оранжевая птица сказала голосом человеческим, как бы предостерегая Генриха:

– Не дотрагивайся до меня, славный Генрих. Ничего это тебе не даст, потому что я не та, кого ты ищешь и кого так ждет прекрасная сестра твоя Генриетта. Здесь за облаками нет ни тел, ни даже теней, как в подземном царстве. Здесь есть только отражения. Я всего лишь отражение той, кого ищешь ты, славный Генрих. Потому возвращайся вниз на том самом маленьком перышке, на котором прилетел сюда. А вернувшись на вершину холма, при помощи жучка-светлячка иди в замок за лесом. Там та, которую я отражаю.

И вот уже летит юный Генрих вниз. В одной руке держит он перышко из царства теней, а в другой бережно хранит жучка-светлячка из заоблачного края отражений. Вот уже с вершины холма уверенно Генрих шагает к лесу, вот идет по темной лесной чаще, а путь ему освещает заоблачный жучок-светлячок. Сквозь мрачный лес проходит Генрих и сразу же видит угрюмый старинный замок, нависающий хмуро над этим миром. Юноша идет в ворота замка, идет по длинным коридорам и никого не встречает. Где же та, которую ищет он? Усердно жучок-светлячок освещает дорогу, перышко из подземелья идти помогает. Коридор между тем все уже, потолок все ниже. Скоро, значит, путь куда-то приведет. Хоть бы к оранжевой птице! И вот та, которую весь этот день искал юноша, явила себя во всей красе.

– Да, теперь это я, – понятным для Генриха языком сказала оранжевая птица. – Не тень, не отражение, а я сама. Та, что радовала вас все лето и радовалась сама. Но я должна была покинуть ваш мир, скрыться здесь в сентябре, потому что я, Генрих, птица летняя. Только летом могу я быть с людьми, на зиму же должна скрываться в дальних и недоступных людям мирах. Лишь для тебя Генрих было сделано исключение. Тебе было позволено увидеть меня не летом, потому что захворала сестра твоя Генриетта и надобно ее исцелять. Пока что не смогу вернуться к вам в домик у тихой реки. Но вот, Генрих, зернышко. Снеси его Генриетте. И все будет хорошо! А в мае ждите меня вновь к себе в гости. Ждите свою летнюю птицу, ждите лета.

Сам Генрих не заметил, как очутился он возле домика своего. Сразу же отдал зернышко Генриетте, и в одночасье хворь сестры прошла благодаря этому маленькому зернышку, что дала летняя оранжевая птица. И счастье вернулось в домик на берегу тихой реки. Пусть нынче хмурится осень, пусть сердитая зима вслед за тем придет с морозами и вьюгами. Это ничего, это не страшно, ведь потом непременно будут и весна, и лето. А с ними вернется птица. И будет радовать слух своей песней, а глаз своим оперением. Мы же будем ждать лета…

В одном королевстве, как в королевстве и положено, жил-был король, которого, как часто с королями случается, звали Карлом. Ну, оно и неудивительно, ведь имя Карл и произвело на свет столь знаменитое слово «король». Просто когда-то одного очень величественного и почитаемого правителя звали этим именем. А потом решили так: пусть имя этого правителя станет названием правителей иных. Вот и стали называть правителей королями. И многие из них получали при крещении имя Карл. Так же звали и нашего короля. И хотя в отличие от того старого Карла этот Карл не был ни величественным, ни знаменитым, все же, приходится признать, что как раз при долгом правлении нашего Карла в королевстве были и мир, и спокойствие, и благополучие, и достаток. А что, скажите на милость, надо еще простым людям?

И пусть не славен был наш король Карл великими деяниями, но за то славен был радостью жизни своих подданных. И была у короля Карла прекрасная и добрая жена, королева Анна. Да, королевы частенько носят это имя, и наша не была здесь исключением. И был у Карла и Анны сын – принц Голан. Это имя не часто давалось принцам и уж тем более никогда не становилось именем королевским, но, согласитесь, что тем интереснее история, чем необычнее имя главного ее героя. Впрочем, благосклонные слушатели, в строгом смысле нельзя сказать, что именно принц Голан является главным героем этой истории.

Обратите внимание на название данной истории и подумайте, кто именно все-таки будет главным ее героем. Однако сначала, конечно, поведаю о принце Голане. Пока принц был маленьким, то все было хорошо в его отношениях с отцом, – вместе Карл и Голан играли, вместе путешествовали, вместе читали, пели песни, плясали… Да чего только не делали король Карл и принц Голан! И делали все вместе к радости королевы Анны и всех подданных короля – всех жителей королевства. И то правда, все смотрели на Голана и радовались. Да и Голан смотрел на всех и тоже радовался. Однако было так до того момента, когда Голан подрос.

Стал принц юношей, огляделся вокруг и решил почему-то, что все прежние годы жил он не так, как следует жить настоящему принцу, то есть настоящему будущему королю. В прежние времена отец, король Карл, был для него примером во всем, был, что называется, образцом для подражания. Теперь же без, казалось бы, каких-то видимых, каких-то, как говорится, очевидных причин отец стал казаться сыну человеком, недостойным носить светлое название «король». Почему? Да потому что король, по мнению юного принца Голана (как, впрочем, и по мнению многих), славен должен быть великими деяниями – пусть даже деяния эти будут, к примеру, злодейскими, но только чтобы были они великими.