Гартош с яростным криком ударил мечем по сабле противника, и сломал ее почти у основания. Гариант продолжил движение и полосонул кончиком по соединению человеческого торса с крупом коня. Уже потерявший одну руку кентавр покачнулся и командору этого хватило – точный укол в горло и враг упал. Оскол получил секундную передышку и возможность осмотреться.

Тарты и виктанийцы плотно перекрыли выход из долины, и прорваться кентаврам будет очень непросто. Многие участники битвы, как кентавры, так и люди, ворвались глубоко в ряды противника и вели бой в полном окружении. И хотя им было тяжелей всего, на такой прорыв способны только самые сильные, умелые и отважные, что делало их очень опасными противниками. Примером мог послужить и сам Гартош, который вместе со своей немногочисленной, но очень боеспособной группой, значительно проредил ряды противника.

Успел Оскол отметить и оценить тактику Серых Всадников. Для них прямое столкновение было не выгодно – у кентавров более тяжелое вооружение, да и сами они покрупней человека. Поэтому тарты намеренно пропускали опасного противника вглубь своих рядов, где по двое, по трое окружали его и кромсали на мелкие кусочки. Те из тартов, кто оказывался внутри вражеского строя, показывали чудеса изворотливости. Что бы избежать удара они соскальзывали под животы своих коней, при этом успевая рубануть врага по ногам, иногда вовсе покидали свою лошадь, для того, что бы вспороть брюхо человекоконю. Были и такие, кто умудрялся оседлать кентавра словно собственную лошадь, и перед тем как покинуть норовливую лошадку, перерезали ей горло.

Дивился выходкам тартов Гартош недолго, кентавры не собирались давать ему большую передышку и вновь дружно навалились. Но Оскол все же успел заметить, как из глубины кентаврового войска, к единорогам и тартам пробирался никто иной, как военный вождь со свитой. Вот это противник достойный особого внимания! Вот только добраться до него не так-то просто, опекали вождя не хуже чем Гартоша.

Кроме общей победы у командора появилась вполне конкретная цель – добраться до самого главного в этой долине кентавра. Поэтому он с удвоенной силой рубился с обладателями двух рук и четырех копыт. Его небольшой щит ховарской работы представлял собой жалкое зрелище – треугольный кусочек метала, был весь во вмятинах, прорублен в нескольких местах, и держался он сейчас только на славном имени горных мастеров. То же самое можно сказать и о доспехах.

Единственный кто ни разу не подвел, а казалось, только набирал силу – это Гариант. Волшебный (в прямом смысле) меч, подарок деда, словно жил своей жизнью, будто не рука Гартоша направляла это грозное оружие, а сам меч таскал руку хозяина. Скоро щит развалился окончательно, и его место занял длинный кинжал, младший брат Гарианта.

* * *

Казалось, бой длится уже целую вечность. Те, кто был в первых рядах с первых минут, порядком устали, и по закону боя должны были, или погибнуть, или оттянуться назад, пропуская вперед свежие силы. Гартош был на острие атаки с первых секунд боя, и в другой раз дал бы себе несколько минут отдыха, но только не сейчас, когда впереди маячил рослый кентавр с золотым обручем на голове. Его необходимо достать, во что бы то ни стало, даже ценой собственной жизни.

Да вот только так же думали и сами кентавры, и у Гартоша не было недостатка в отборных противниках, желающих прославится победой над командором единорогов. Но слава духам, у Оскола были верные и внимательные друзья, и товарищи по оружию. Вирон бдительно присматривал за командором, и, заметив в его движениях усталость, послал на помощь несколько свежих десятков. Гартоша чуть ли не силой оттеснили вовнутрь закованного в черный метал треугольника. И чуть поостыв, командор перестал беситься, а с благодарностью посмотрел на крепкий спины прикрывающих своего командира бойцов.

Эта передышка дала ему новую возможность осмотреться и осмыслить бой. Неожиданная помощь тартов давала шанс не только удержать кентавров в ловушке, но и уничтожить их полностью, не погубив при этом четыре элитных легиона. Небывалая битва достигла своего апогея, и Гартош почти не сомневался в победе над пришельцами – разве только вмешается новая сила. Поднявшись в стременах и с тревогой посмотрев назад, командор немного успокоился – подмога кентаврам не спешила. Но предчувствие чего-то нехорошего не покидало.

А бой начал принимать новый оборот. На обеих вершинах появились несколько сот шершней, которых лорд Мервон послал на помощь единорогам и вепрям. Значит битва между завалами шла в нужном русле и это додавало оптимизма. Кентавров оставалось еще очень много, но перелом уже наступил. В глазах конелюдей больше не было того задора, жажды приключений и желания показать себя, сейчас в них читалась скорей решимость дорого продать свои жизни, ведь надежда на прорыв таяла с каждой минутой.

После небольшого отдыха Оскол вновь рванул в бой и в этот раз никто не стал его задерживать. Цель оставалась та же – вождь кентавров. Набравший силу Гариант крушил все что попадалось ему не пути, словно тростинки разрубывая мечи и доспехи, и не надолго задерживаясь во вражеских телах. Гартош заметил, его любимый меч потемнел, но не от крови, а от переполняющей его силы. Он и раньше замечал за подаренным оружием подобное, но в битве с кентаврами это проявилось особенно явно – видимо кровь изначально волшебных существ обладала особенной силой, превышающей силу обычных людей и нелюдей. Это открытие словно добавило силы и самому Гартошу. В него словно вселился демон – демон жнец смерти.

Но несмотря на ужасающую силу командора единорогов, желающих сразиться с ним не убавлялось, трусов среди кентавров не водилось. Не убавлялось желающих сразиться и с вождем кентавров. Со всех сторон стремились к нему тарты и виктанийцы, образовав настоящую свалку. Нескольким серым и черным бойцам удалось не только прорваться, но и окружить коричневого предводителя. И тот доказал, что не зря носил золотой обруч. Его два кривых меча словно растворились в воздухе, без задержки разрубывая все до чего могли дотянуться. Вот, разрубленный почти пополам, свалился черный воин. Запрыгнувший на спину вождю тарт, мгновенно лишился руки, и, зажимая рукой обрубок, свалился под копыта. Оставшийся без седока единорог попытался поразить врага своим рогом, но два сильнейших удара не только разрубили защитные пластины на шее единорога, но и перерубили ему саму шею. Охрана вождя мигом добила остальных смельчаков.

Скрепя зубами от переполняющей его ярости, Гартош буквально выкашивал попавшихся на пути кентавров. Соратники командора с трудом за ним поспевали, и Витану приходилось посылать все новых и новых бойцов на помощь другу, неумолимо приближающемуся к заветной цели.

Слева, всего в какай-то сотне шагов, атаку возглавил никто иной как Никор, так же стремящийся добраться до знатного врага. Никор рубился легко и даже изящно, легко уходя от ударов, и словно походя нанося противнику смертельные раны. Еще немного и друзья смогут докричаться и поприветствовать друг друга. И чем черт не шутит, возможно им суждено сойтись именно возле обладателя золотого обруча.

На некоторое время Гартош потерял из вида, как Никора, так и вождя кентавров, у самого появилось слишком много проблем. Группа не самых слабых кентавров, преградила путь команде командора и рубка превратилась в настоящий кошмар. Имея отборное оружие, явно ховарской работы, кентаврам удалось не только остановить виктанийцев, но и потеснить их назад. Оскол сумел отбить один из мечей наседавшего противника, но вторым получил по шлему так, что загудело в голове и потемнело в глазах. Инстинктивно отмахнувшись, он почти не почувствовал препятствия, хотя Гариант отсек врагу руку и не дал закончить начатое. Окрыленные успехом товарища кентавры, бросились к оглушенному Гартошу, но защелкали тетивы арбалетов, и пораженные люди-кони свалились у самых корыт Агаральда, благоразумно отступившего под защиту боевой свиты командора.