— И ему позволили остаться в полиции?

Лэндри пожал плечами:

— Это было не мое решение.

— Зачем ты мне все это рассказал?

— Я подумал, тебе следует знать.

Причина явно была не в этом. Рэй знал, что, если у него будут гореть волосы на голове, а Лэндри, чтобы затушить пламя, надо будет ему на голову пописать, он этого не сделает. Что-то еще двигало этим человеком, отнюдь не чувство сострадания. Рэю вспомнилась та ночь в «Доме». Что тогда сказал Лэндри?

— Почему ты ушел из отдела внутренних расследований?

Лицо Лэндри напряглось.

— Захотел сменить обстановку.

Рэй покачал головой:

— А по правде?

Лэндри смотрел на него несколько долгих секунд, потом произнес:

— Если твой отец — продажный коп, отбывающий наказание в федеральной тюрьме, ты не очень-то нужен в отделе внутренних расследований.

И это еще не все.

— Тебя бесит, что Джимми Лагранж все еще коп?

Лагранж посмотрел на свой галстук. Подтянул узел обеими руками. Разгладил его кончиками пальцев. Потом посмотрел на Рэя. Его улыбка напоминала оскал черепа.

— Меня это вообще не волнует, — сказал Лэндри, встал и ушел.

Рэй остался сидеть на скамейке.

Теперь все ясно. Лэндри не мог примириться с мыслью, что Лагранж еще работает в полиции. Сказав ему, что Джимми доносчик и предатель, Лэндри надеялся, что Рэй разозлится и нанесет ответный удар по Лагранжу. Эту игру Рэй отлично понимал, но ввязываться в нее не собирался.

Во всяком случае, играть он будет не по правилам Лэндри.

Рэй ехал на восток по Чиф-Ментер. Мимо стрип-баров, азиатских спа, где на самом деле занимались сексом, мимо вьетнамской деревни и дальше, к болотам. Там шоссе Чиф-Ментер переходило в автостраду номер девяносто. Он добрался до Сомилл-Пасс, пригорода Нового Орлеана, расположенного на берегу озера Кэтрин. Официально Сомилл-Пасс относился к Новому Орлеану, но отличался от густонаселенного, пропахшего бензиновыми выхлопами города так, словно находился на другой стороне луны.

В Сомилл-Пасс ничего этого не было — только топи, лодки для ловли креветок, пикапы и простые крепкие рабочие люди с винтовками. За целый год, что Рэй проработал в седьмом округе, он выезжал на вызовы раза три, не больше. Здешние ребята привыкли сами решать свои проблемы.

Дорогу к «домику для рыбалки» он знал. Иногда ночью, когда делать было совсем нечего и одолевала скука, копы из седьмого округа проезжали мимо домика Карлоса Мессины и старались разглядеть, что там происходит. Старожилы, совсем как тинейджеры в лагере, рассказывали молодым страшные истории про этот дом. Говорили, что здесь казнили не меньше дюжины гангстеров, а уж сколько пыток тут проводилось! Стены в доме были выкрашены в красный, чтобы не видно было кровавых брызг. Сержант Рэя уверял, что болото вокруг дома Карлоса было настоящим кладбищем — там лежали кости дюжин мертвецов, не угодивших чем-то дону. Аллигаторы не покидали этого места — постоянно в ожидании обеда. Но Рэй этим байкам верил не слишком. Не всем, во всяком случае.

После случайной встречи с Карлом Лэндри Рэй отправился обратно в мотель. Несколько часов он опять пролежал на кровати, думая о Джимми Лагранже, о шлюхах с Тулейн-авеню, о мотеле «Роуз» и об одной совсем юной шлюхе, которая уже давно была мертва. Думал об отделе полиции нравов, в полном составе отправившемся за решетку. Все, кроме Джимми Лагранжа. Кроме Крысы Джимми.

Наконец, пришло время выезжать.

Рэй вышел из номера в девять часов. Как сказал Чарли, Старик разумный человек, и он принимает доходчивые аргументы. Может быть, он поверит Рэю. Правда, которую он собирается рассказать, уродлива, но все же это правда.

Рэй не был в этих краях много лет, поэтому поначалу он почти проехал нужный поворот. Незаметная дорога, усыпанная гравием, отходила в сторону от шоссе и приближалась к озеру. Угодья Мессины занимали около пяти акров, и больше половины из этих пяти акров густо поросли лесом. К дому можно было подъехать только по этой узкой гравийной дороге.

Стараясь не слишком шуметь, Рэй съехал с гравия и погасил фары. Он решил оставить машину почти у поворота. Из багажника он вытащил кожаную сумку с деньгами и «смитом-вессоном» Сильвестра. Рэй подумал, а не оставить ли пушку в машине — если хочешь, чтобы человек тебе доверял, не стоит пускать в ход оружие, — но потом все же не стал вынимать пушку из сумки. Так, на всякий случай.

Дом стоял ярдах в ста от дороги. Одноэтажное деревянное здание на толстых столбах-опорах, возвышающееся футов на девять над землей. Широкая лестница вела на закрытое крыльцо. Заглянув под дом, Рэй заметил, что сзади него есть еще одна лестница, спускающаяся к озеру. На забетонированной площадке возле дома было две машины. Черный четырехдверный «кадиллак-девиль» — гангстер без кадиллака все равно что спагетти без мясных тефтелек — и малиновый «ягуар» Присциллы Зелло.

Вокруг стояла полная тишина. Рэй слышал только стрекотанье кузнечиков и тихий плеск воды о стены навеса для лодок. Дождя вчера не было, но земля все равно была влажной от недавних ливней. Через окна было видно, что где-то в глубине дома горит свет.

Для рыбацкого домик был, конечно, великоват — не меньше двух тысяч квадратных футов площади. Он был обшит некрашеной вагонкой, что придавало ему нарочито грубоватый деревенский вид. С трех сторон лес, окружавший дом, был вырублен ярдов на двадцать; со стороны озера чуть больше, чтобы обеспечить свободный доступ к воде. Вокруг дома буйно росла трава. Как только Рэй сошел с гравийной дороги, его ботинки утонули в жирной болотистой земле.

Он пошел к дому. При каждом шаге ботинки издавали громкий чавкающий звук, но так было лучше, чем шуршать гравием. Он миновал две машины, крыльцо, нырнул под дом и остановился перед задней лестницей. Заднее крыльцо было совсем небольшим по сравнению с парадным, с деревянными перилами и французским окном. Сквозь окно пробивался тусклый свет.

Рэй вдруг подумал, какая все это безумная затея. Надо просто взять деньги и смотаться из города. Он посильнее сжал ручки сумки и на цыпочках поднялся по ступенькам.

Я, наверное, сошел с ума.

Рэй встал сбоку и осторожно заглянул в большое, от пола до потолка, раздвижное окно. Спальню освещала только узкая полоска света из неплотно прикрытой двери ванной комнаты, но тем не менее света было достаточно. Достаточно, чтобы разглядеть ритмично поднимающуюся и опускающуюся толстую задницу Карлоса Мессины и его нежные белые ляжки.

Старик пыхтел и постанывал, но его заглушали пронзительные крики женщины. Рэй не мог видеть ее лица, потому что большая лысая голова Карлоса закрывала его, но Рэй и без того прекрасно знал, кто она.

Вряд ли Карлос захочет слушать его, если Рэй войдет сейчас. Придется ждать. Рэй не мог заставить себя отвернуться. Похожее чувство человек испытывает, когда видит ужасную автомобильную аварию на дороге. Через несколько минут Карлос стал двигаться резче и быстрее, а женщина начала вскрикивать еще пронзительнее. Наконец Карлос напрягся, дернулся, громко застонал и обмяк. Почти сразу же она начала извиваться, пытаясь выбраться из-под него. Крестный отец мафии Карлос Мессина перекатился на спину и простыней вытер пот с лица. Присцилла Зелло чуть отодвинулась от этой горы плоти.