— Обратите внимание вот на этот макет, — произнес экскурсовод. — Здесь вы видите, какой была Земля на заре ее существования. Сплошные вулканы, лава, ядовитые озера.

— А как же живые существа тут могли находиться? — спросил кто-то из парней.

— Планета была еще необитаема.

— А когда появилась жизнь?

— Позже, об этом вы узнаете в следующем зале…

Алексей постарался вспомнить все, что знал об этом вопросе. И в тесном сотрудничестве с Академией наук слепил мало-мальски рабочую версию. Не отрицающую, впрочем, божественное участие явно. Просто подающую влияние высших сил под новым углом для того, чтобы не входить в клинч с церковью.

Понятно — никакой внятной доказательной базы. Все домыслы, высосанные из пальца и какие-то воспоминания царевича. Однако — это было хоть что-то. Нигде в мире не существовало ничего даже отдаленно похожего.

Потом был второй зал.

Третий.

И далее. Группа шла по эпохам, словно на машине времени.

Перерыв на чай.

Небольшая, но уютная столовая располагалась так, чтобы находиться на пересечении маршрутов.

Подкрепились.

Поделились впечатлениями.

Пошли дальше.

Еще вереница залов. Еще раз попили чайку и оправились, подспудно общаясь. И еще раз. И еще.

Наконец, они достигли финального — космического зала.

Здесь располагалась огромная модель солнечной системы.

Экскурсовод кивнул смотрителю. Тот выключил электрическое освещение и запустил модель.

Вспыхнули огоньки, подсвечивая шары планет. Ярко загорелось солнце. И все пришло в движение…

Автоматон. Как есть. Его почти два года делали. Но с большим количеством технических новинок. Так, внутри полых стеклянных планет располагались лампочки накаливания, подсвечивая их изнутри. Отчего в темноте они особенно ярко выделялись. А в движение эта красота приводилась электромоторами, которые питались от двух медных дорожек, проложенных вдоль стальных направляющих в смоляных изоляторах. Лампы тоже с них забирали электричество.

Ресурс у всего этого был крошечный. Каждые двадцать часов — техническое обслуживание. Но эффект…

Ребята прямо заохали и заахали.

Для них то, что они увидели сейчас, казалось настоящим волшебством.

Экскурсовод же с невозмутимым видом рассказывал о том, как устроена солнечная система и что они одна из сонма в нашей Вселенной. Разных.

Пять минут.

Модель остановили.

Свет включили.

И возбужденную публику повели на последнюю чайную церемонию. В этот раз подкрепленную более основательными закусками. А они щебетали без умолку…

Денег у России хватало, и Алексей при полной поддержке Петра щедро вливал эти средства в развитие науки и технологий. Даже в такие направления, которые, казалось бы, прямой отдачи дать не могли. Зато крепко и основательно расширяли кругозор и понимание различных процессов.

По сути, Россия смогла агрегировать под своей рукой львиную долю всех пытливых умов планеты. В основном из Европы, но потихоньку подтягивались люди и из других мест. Из той же Индии уже полсотни «головастиков» трудилось на благо науки. Из Ирана сотня. И так далее.

Как в кабинетах, так и в экспедициях, которых было много. Очень много. На начало 1716 года — аж 612 штук. Около сотни, конечно, занимались геологоразведкой. Остальные же раскапывали древние руины, искали окаменелые кости древних животных, изучали пещеры и животных. Двадцать семь относительно небольших кораблей изучали мировой океан, уточняя карты. Даже в зоне вечной мерзлоты десяток экспедиций постоянно болталось. И это порождало настоящую полноводную реку разнообразных научных и околонаучных статей. И артефактов. И сведений о мире.

Залы этого музея естественной истории пока были полупустые. Но они активно наполнялись. Уже стояли первые реконструкции динозавров. И не только их. И все это дело самым тщательным образом дополнялись всякого рода вспомогательными макетами и прочими средствами визуализации…

В это самое время в Киеве Карл Габсбург сидел за большим столом напротив Петра. Хотя больше посматривал на его сына, молчаливого, но его роль и влияние он прекрасно осознавал и даже в мыслях не пытался недооценивать. Сумбурность и веселая удаль царя была на коротком поводке его хладнокровного и расчетливого отпрыска.

Вон — даже сейчас он с непроницаемым лицом и смотрел своим фирменным немигающим взглядом. И если бы не дыхание — император бы даже подумал, что он и не человек вовсе, а механизм какой. Никакой суеты, никаких лишних движений. Алексей при необходимости мог довольно длительное время находиться совершенно неподвижно.

Страшновато.

Жутковато.

— Ваш интерес можно понять, — произнес первые за все переговоры слова царевич, на немецком, разумеется, на котором они и шли, ибо все присутствующие им владели на должном уровне, — но в чем наш интерес? Вы ведь ничего нам не предложили. Просто так все бросить и уйти?

— А что вы хотите? — спросил министр иностранных дел Австрии.

— Проливы. — лаконично ответил царевич. — Нас интересуют проливы и прохождение наших кораблей по ним.

— Но мы не контролируем черноморские проливы.

— Разумеется.

— Тогда о чем речь?

— О размежевании зоны интересов. Если хотите — сфер влияния.

— И как вы видите зону наших интересов? — с явным скепсисом спросил Карл.

— Далмация, Панония, Норик, Италия, Испания, за исключением Лузитании, известной сейчас как Португалия. И, в перспективе, вся Галия с Британией. — произнес Алексей, специально используя старые, еще древнеримские названия территорий.

— Галия и Британия? — подался вперед Карл.

— Как вы понимаете, нынешняя Галия в упадке. Беспорядки. Полный развал промышленного производства, который еще очень нескоро получится восстановить. Так что завоевать ее не составит труда.