Тролль вышел, дверь со скрипом затворилась. Только сейчас Кайра заметила, что петли у сарая нещадно скрипят.

***

– Таким образом, я считаю, что необходимо расширить порт за счёт старых верфей. Судостроение же следует полностью перенести на остров, – сухо подытожил свой доклад князь Эженталль Тианшель, самый молодой из князей Шанакарта, и, закрыв папку, выжидательно посмотрел на вальяжно сидевшего в кресле наместника. – Что вы думаете об этом, Ваше Высочество?

Селлестераль молчал и, слегка смежив веки, задумчиво рассматривал собеседника, подперев ладонью подбородок. Сегодня Эженталль, впрочем, как и всегда, являл собой воплощение сдержанности и серьёзности. С безукоризненно прямой осанкой, в сером строгом костюме с расшитым камзолом, сидевшем, словно арши только что вышел от портного, демон Жизни с пронзительными синими глазами. Жемчужного цвета волосы, заплетённые в традиционную сложную косу, перевитую нитью сапфиров, лежали безупречно, из причёски не выбивалось ни волоска. Красавец. Воин. Глава одного из древнейших родов, за особые заслуги перед короной недавно получивший титул князя и земли, присоединённые после войны.

Селлестераль выпрямился в кресле, постучал пальцами по мягкому подлокотнику и неожиданно спросил:

– Эженталль... Что ты думаешь о Совете Старейшин?

– Я в него не вхожу, – изящно ушёл от ответа арши.

– Да-а. Единственный из девяти князей, который не входит в Совет. Какая вопиющая несправедливость! – Эжен на иронию никак не отреагировал, а наместник, замыслив что-то, ведомое пока лишь ему, продолжал. – Возможно, пришло время её исправить. Мне бы пригодились такие светлые головы в Совете.

«Союзники. Тебе пригодились бы союзники, Селлестераль», – с усмешкой исправил про себя Эжен, но лишь благодарно и сдержанно склонил голову, увенчанную княжеской платиновой короной. Всё же, императорская приёмная располагает к тому, чтобы держаться манер. А то, мало ли кто может оказаться за гобеленом...

– Это великая честь, Ваше Высочество.

– И ещё большая головная боль, Эженталль.

– Я привык решать проблемы по мере их поступления, – с достоинством ответил арши и аккуратно положил на край стола чёрную папку с планом перестройки порта.

Оценив жест, наместник рассмеялся и отмахнулся от вассала:

– Нет, Эжен, сейчас не лучшее время для столь глобальных изменений. Решим этот вопрос после коронации, какой бы она ни была.

– Копите дела, чтобы, в случае чего, Шейлирриан потонул в требованиях княжеств? – слегка прикрыл сверкнувшие сапфиром очи Эженталль.

– Почему нет? Ведь, если я всё переделаю, то это забудется, стоит только Шейлирриану сесть на престол. А если коронуют меня – мои деяния войдут в историю.

Эжен оценил стратегию. Шейлирриан, не привычный к рутине правления, вполне способен наделать ошибок, которые будет за ним решать либо Совет, ропща на новоявленного императора, либо Селлестераль, выступая народным героем и избавителем. Представление в лучших традициях семьи Шанакарт. Ох, и упитанную же свинью приготовил племяннику наместник!

– Включением моего рода в Совет, полагаю, я тоже буду обязан наследнику?

– Разве что, совсем чуть-чуть. Основные мои мотивы в твоей деловой хватке, положении и преданности Альшеру. Ты и Эльмирриан не дадите Совету превратиться в хор подпевал имени Вилькортина. А то, что твоё назначение подпортит настроение Шейлу – всего лишь приятная сопутствующая мелочь. Вот, и совместим приятное с полезным. Я сегодня же подпишу необходимые бумаги.

– Совет может не одобрить.

– Это всего лишь Совет. Сейчас верховную власть представляю я, – спокойно напомнил Селлестераль, глядя на украшенные гербами самопишущие ручки в подставке из чёрного мрамора. – И ещё кое-что. У меня будет к тебе небольшое поручение.

– Какое же?

– Найди моего сына и заставь вернуться в Замок. Он нужен мне здесь.

Князь слегка нахмурился.

– К сожалению, я даже не догадываюсь, где он на этот раз.

– И никто, вероятно. Поэтому я прошу тебя его найти. Прошу, Эженталль. Ты единственный, кому он может это позволить. Начать лучше прямо сейчас. И держи меня в курсе, – Селлестераль поднял со стола чёрную папку и подал обратно князю.

Более прозрачного намёка, что аудиенция закончена, и быть не могло. Князь поклонился, принимая подготовленные за несколько бессонных ночей документы, заверил, что выполнит всё возможное. И с чувством лёгкого неудовольствия вышел за двери приёмной. Чувства его обуревали смешанные. Проскользнувшая мысль о том, что назначение в Совет ещё не состоялось, а головная боль уже началась, заставила горьковато усмехнуться.

Не взглянув даже на безупречно ровный ряд стражников, охранявших приёмную, князь, погружённый в невесёлые думы, направился по ажурной каменной галерее к замковому телепорту в Тианшель, не утруждая себя мгновенным. Торопиться было некуда, а прогулка по залам давала время подумать над предложением наместника.

Привычная сеть коридоров и переходов, где легко заблудиться впервые, череда величественных залов, широких лестниц, несколько вполне ожидаемых встреч, и вот, наконец, Эжен вышел в телепортационный зал. Шаги гулко отдавались по каменному полу и эхом угасали в куполообразном высоком своде. Окон здесь не было, и больше всего зал напоминал огромную перевёрнутую пиалу, из которой был всего лишь один выход, не считая самого телепорта. Незваные гости отсюда не выйдут.

Чёрные обсидиановые стены зала мягко светились инкрустацией из аметистов и горного хрусталя, не давая помещению утонуть во мраке. И в самом центре, отражая свет, падающий от стен, то ли ажурной свечой, то ли туманным призраком, возвышалась ротонда из бледного голубого берилла с узкими витыми колоннами и лёгким, словно кружевным, куполом. На её гладком круглом помосте мерцали выгравированные золотом руны перехода.

Эжен почти