– Не стану отрицать, – в порыве сладостной муки сказала Кэтрин. – Но есть и другие вещи, о которых следует подумать.

Она почувствовала, как ее спина уперлась в стену. Гришем положил руки на книжную полку над головой Кэтрин. Мысли ее перепутались. Его широкая грудь и длинные ноги мешали пошевелиться, но оставалась возможность выскользнуть сбоку. Однако Кэтрин не двигалась, сгорая от желания прикоснуться к гладко выбритым щекам Берка.

Наклонившись, он прошептал ей на ухо:

– Так что ты говорила?

Она собралась с мыслями.

– Что надо подумать о другом. О, и прежде всего о моем намерении открыть школу. Я должна выглядеть респектабельной дамой. И не могу просто так забыть о тех воспоминаниях…

– К черту воспоминания! Разве ты отказалась бы от меня, если бы я был хромым? Или с повязкой на глазу?

– Конечно, нет, – ответила Кэтрин, сразу же представив Берка пиратом, а себя пленницей, которую он собирается обесчестить.

– Тогда не ставь мне в вину воспоминания, которые не зависят от меня. – Он развязал ленты ее шляпки и осторожно потянул за них, чтобы заставить ее приблизить лицо к своему. – Эти воспоминания не должны отдалять нас друг от друга. Считай, что они появились для того, чтобы еще больше сблизить нас. – Берк коснулся ее губ легким поцелуем. – Как только могут быть близки мужчина и женщина.

Кэтрин вдруг поняла, что ей хочется, чтобы воспоминания о том, как они занимались любовью, принадлежали лично ему. Она хотела хранить как драгоценность в памяти их собственные чувства, новые, яркие и неповторимые, а не искаженные остатки прошлого.

– О, Берк, да! – Словно освобождаясь, Кэтрин разжала дрожащие пальцы, и розовые цветы посыпались на пол. Она опустила руку к его паху. – Я хочу тебя. Хочу!

Из его горла вырвался клокочущий звук первобытного самца, пробудивший в ней скрытую непреодолимую страсть. Их губы слились в яростном долгом поцелуе, от которого пламя запылало в ее теле и душе. Она не могла сдержать безумное желание слиться с ним.

– Сейчас, – простонала Кэтрин. – Пожалуйста, сейчас.

Она судорожно расстегивала пуговицы на его бриджах, а он, подняв юбку, стягивал ее панталоны. Наконец наступил миг блаженства. Кэтрин обхватила Берка ногами, и в этом яростном коротком слиянии они удовлетворили свою страсть. Стоны наслаждения замерли в тишине библиотеки. Кэтрин открыла глаза. На лице Берка сияла улыбка беззастенчивого удовлетворения.

– Когда ты изменяешь своим решениям, ты определенно делаешь это виртуозно.

– У меня прекрасный учитель, – слабым голосом заметила она.

– Партнер, – поправил Гришем и снова поцеловал Кэтрин.

Их тела все еще были соединены. Кэтрин чувствовала, как в ней снова просыпаются таинственные ощущения, непреодолимое желание еще раз побывать на небесах.

Он дотронулся языком до ее уха, и шляпка свалилась на пол. Потом стянул с ее руки перчатку и стал целовать сначала тонкое запястье, затем, поглаживая каждый палец, загрубевшую от работы ладонь. То же он проделал и с другой рукой, и тепло растекалось по ее руке, плечу и груди.

Сгорая от нетерпения, Кэтрин шепнула:

– Если бы у нас была кровать.

Он хитро усмехнулся:

– Дорогая, выход всегда найдется.

Берк снял сюртук и бросил на пол. Лег и привлек Кэтрин к себе. Спустив лиф платья и сорочку, он припал губами к ее грудям, и она застонала от восторга.

На мгновение Кэтрин представила, какой бесстыдной она выглядит с раскинутыми ногами и задранной до пояса юбкой. И в то же время она ощущала странную свободу, жажду жизни, радость и обновление, не омраченные заботами об обязанностях и долге. В этот невероятно сладкий украденный у судьбы момент она должна лишь доставить удовольствие себе и Берку.

Она наклонила голову, чтобы поцеловать его лицо, губы, насмешливый изгиб которых ей так нравился, высокие скулы и лоб, свидетельствующие о его благородном происхождении. На лице Гришема пробивалась щетина, и ей нравилось ощущать нежными губами шероховатость его кожи. Отвечая на ее поцелуи, Берк снова опустил руку под ее юбку и, добравшись до источника нектара наслаждений, изучал его, как будто Кэтрин была найденным им сокровищем, И она принадлежала только ему. Берк так глубоко вошел в ее сердце, что воспоминания об их близости останутся в памяти навеки.

Кэтрин хотела, чтобы и Берк тоже это помнил. Она положила руки ему на плечи, предлагая себя.

– Иди ко мне, – хрипловатым от возбуждения голосом прошептала Кэтрин. – Войди в меня, мой господин!

– Только если ты встретишь меня на пути.

Кэтрин растворилась во времени, принимая его, сливаясь с ним в единое целое. Она закрыла глаза, отдаваясь во власть наслаждения, возраставшего и обострявшегося с каждым движением.

Берк застонал, повторяя ритм ее движений. Кэтрин чувствовала, как отяжелели груди, и наклонилась, чтобы он мог насладиться ими.

– Кэтрин, – прошептал Гришем. – Люби меня.

У нее перехватило дыхание от этого молящего взгляда, как будто ей была дана редкая милость заглянуть в самую глубину его души. Неужели Берку так нужна ее любовь? Или он подразумевал только плотское влечение?

Она могла только чувствовать, а не думать. Слияние их тел вовлекало ее в бездумную глубину блаженства, в их соитии было что-то мистическое. Тихое безумие. Наконец ее тело содрогнулось, достигнув вершины восторженного экстаза. Берк торжествующе вскрикнул.

Расслабленная, она прижалась щекой к его плечу, слушая, как бьется его сердце. Ее поражала полнота того удовлетворения, которое приносила подлинная любовь и которое она никогда не испытывала до этого момента. Что бы ни таило в себе будущее, она никогда не пожалеет об этом божественном мгновении.

Где-то за окном запела птица. Кэтрин открыла глаза и увидела пылинки, кружившиеся в луче солнца. Ряды книжных полок тянулись к потолку в ожидании книг, которые она купит. Какое великолепное крещение для ее будущей библиотеки!

Сквозь дремоту прорвалось осознание реальности. Кэтрин резко приподнялась, опираясь на грудь Берка.

– Который час? Мистер Харвуд вот-вот вернется.

– Я бы об этом не беспокоился. Он не вернется так скоро.

Уверенный тон вызвал у нее подозрения.

– Что ты сделал с ключом от дома?

– Кто? Я? – Для человека, только что доказавшего свою завидную мужественность, он выглядел как невинный мальчик.

– Да, ты. – На нем все еще был жилет, и Кэтрин сунула руку во внутренний карман, – Так где же ты спрятал ключ? Если он был у тебя, когда ты заставлял меня лезть в это проклятое окно, то тебя ждут большие неприятности.

Усмехнувшись, Берк прижал ее ладонь к своей теплой груди.