«Это произвело на меня страшное впечатление», – сказал Нанн. По возвращении в Вашингтон он направился прямиком к министру обороны Джеймсу Шлезингеру. «Джим воспринял это очень серьезно, – вспоминал Нанн. – Министерство обороны предприняло много шагов по исправлению положения. У нас не было хорошей электроники на ограждении. У нас не было хорошего ограждения по всему периметру вокруг базы. У нас не были разработаны меры спасения на случай чрезвычайных обстоятельств. Мы могли отразить нападение трех-четырех террористов. Но не смогли бы отбить нападение 10–20 человек. У охранников не было необходимого обмундирования для патрулирования по периметру забора в зимнее время. Это был непорядок».[324]

Поездка убедила Нанна в том, что НАТО нужно было укреплять свои обычные вооружения. «Мы так благодушествовали и очень зависели от ядерного оружия. Мы фактически были готовы взорвать весь мир».

Нанн подготовил несекретный отчет о поездке для сенатского комитета, который был опубликован в начале апреля. «Ядерный порог в Европе очень низок, – сообщал Нанн. – Существует значительная опасность того, что тактическое ядерное оружие может быть использовано в самом начале возникновения войны, ведя к возможному и вероятному ее превращению в стратегическую ядерную войну. Наш план по использованию тактических ядерных вооружений, «как только возникнет такая необходимость», сильно заострен на этом, а на условие «как можно позже» вообще не делают никакого акцента. Я считаю, что больше внимания надо уделять последнему».[325]

Он предупредил, что некоторые западногерманские руководители видят в присутствии американских обычных войск в своей стране «большой колокол», который зазвенит в первые часы вторжения по суше, что заставит американских командиров прибегнуть к использованию ядерного оружия по границе с Восточной Германией. Тем самым будет сделана попытка не допустить превращения западногерманских городов и индустриальных центров в «ядерную пустыню или место сражения обычными видами вооружений.

Некоторые военные командиры, по всей вероятности, имеют тенденцию преувеличивать угрозу и хотят поскорее просить разрешения на использование ядерного оружия, потому что они боятся, что политические решения по применению ядерного оружия потребуют много времени, в течение которого все обычные вооружения будут уничтожены».

Отчет дал Нанну впервые почувствовать вкус общенационального интереса к его персоне по вопросам обороны. Он сразу же утвердился как эксперт по вопросам НАТО, а его коллеги-сенаторы отметили, что Сэм Нанн намерен стать значительной силой в военных делах, что явилось важным шагом на пути принятия на себя мощной роли, которую играл Ричард Рассел в Сенате, а его дядя Карл – в палате представителей.

После составления отчета Нанн выдвинул законодательные инициативы, касающиеся НАТО, которые сильно повлияли на общее состояние войск НАТО и стратегию альянса в деле использования ядерных вооружений. В соответствии с первым предложением усиливалась группировка американских войск в Европе за счет сокращения вспомогательных сил на континенте и превращения их в боевые подразделения, которые стали известны как «бригады Нанна». Второе предложение рекомендовало Пентагону осуществить проверку тактического ядерного оружия в Европе – планы его применения, места его использования, вопросы безопасности его хранения и т. п. Законодательные инициативы вели к пересмотру политики США и НАТО в отношении управления и потенциального использования этого вооружения. Третья инициатива требовала от НАТО улучшить планирование боевого взаимодействия сил США и альянса.

Вопрос о НАТО был одним из многих вопросов, которыми занимался Нанн после прихода в Сенат.[326]Вьетнамская война была тем, чем занималась вся страна, и он посвятил большую часть времени тому, чтобы этот конфликт быстрее закончился. Это быстро привлекло внимание Генри Киссинджера к новому сенатору, который помогал Ричарду Никсону вести войну и мирные переговоры с Северным Вьетнамом с целью ее прекращения.

Нанн отправился во Вьетнам в январе 1975 года – через полгода после того, как Никсон ушел в отставку, а Джеральд Форд стал президентом, – оценить ход войны и то количество денег, которое Конгресс должен ассигновать на ее ведение. Пока Нанн находился во Вьетнаме, Киссинджер созвал своих старших помощников в Ситуационной комнате Белого дома для того, чтобы обсудить вопросы финансирования войны. Он сообщил, что Форд хочет «добиться перелома в ситуации» и «сделать максимум возможного, чтобы восстановить положение в Южном Вьетнаме и Камбодже». Когда заместитель министра обороны Уильям Клементс сообщил собравшимся, что Нанн находится в Южном Вьетнаме, Киссинджер сказал: «Я не знаю, хорошо это или плохо». Клементс, техасский нефтяник, заверил Киссинджера: «В общем-то, как я полагаю, это хорошо. Он вполне приличный парень». Киссинджер ответил: «Да, Нанн – хороший человек».[327]

Не очень-то довольный вмешательством Конгресса в дела во Вьетнаме, Киссинджер пожаловался Клементсу и другим официальным лицам, что сокращение бюджета в 1974 году «привело к ухудшению ситуации и что это, черт подери, их ошибка». Для того чтобы преодолеть сопротивление Конгресса в связи с просьбой о дополнительном финансировании, Киссинджер потребовал от своих коллег идти в наступление. Он сказал им: «Вы должны ясно дать понять Конгрессу, что они должны взять на себя полную ответственность за то, что 50 тысяч человек погибли напрасно. Такое они понимают».

Позднее во время обсуждения он сказал: «Они не собираются давать нам деньги, если мы будем вести себя как кучка пацифистов».

После своей трехнедельной поездки Нанн подготовил доклад для сенатского Комитета по делам вооруженных сил по вопросу об американской помощи Южному Вьетнаму. В нем война была представлена как «серия неправильных решений, военно-политических ошибок и трагедия».[328]