— Меня зовут Ал…, Розильен, но ты зови меня Рози. А как тебя зовут? Вчера столько разговаривали, а так и не познакомились.

Служанка поставила свое добро на пол и достала знакомую дощечку и ручку-артефакт.

“Я — Каторения, леди Рози”, - был ответ.

— Не обязательно добавлять обращение “леди”, вижу ты тоже не из простого народа вышла и, скорее всего, даже больше “леди”, чем я, — Алина улыбалась, а у женщины неожиданно потекли крупные слезы из глаз и она, резко развернувшись, убежала.

Попаданка расстроилась, она не желала обижать женщину, особенно ту, что была ей симпатична как человек.

Алина взялась за тряпку и принялась за уборку и не потому, что испытывала чувство вины, хотя и это было, а больше для того, чтобы занять себя делом, упорядочить мысли.

“Нужно попросить у Каторении поясок, а то эти балахоны ужасно неудобны”. Уборка много времени не заняла, зато ощущение свежести в комнате стало приятным бонусом к очередной разминке. До вечера Алина маялась, ей хотелось общения, а единственную знакомую, она кажется потеряла. Бархан появился, но ненадолго. Обнадеживающих новостей не было, и спать она легла рано.

Прошла еще пара дней, когда дверь в ее комнату в башне отворилась, а на пороге стоял некромант. Не заходя, он сканировал ее тело, пленница мгновенно подобралась и напряглась представляя себя оранжевым космонавтом. И в это мгновение она увидела знакомую шкатулку, которую несколько дней назад сама же и вскрыла. Сердце замерло, перед глазами все поплыло. Неужели он обнаружил пропажу и пришел ее убивать.

Некромант заметил ее испуг, но понял совершенно по своему.

— Именно, пришло время забрать еще одну реликвию, на этот раз моего народа. Идем.

Он развернулся и вышел, не дожидаясь пока Алина осознает и сползет с насеста. Она только недавно перестала нарезать круги по комнате, насчитала семь дней пленения и устроила себе удобное “гнездо” на кровати из тонкого одеяла и подушки, и теперь из него совсем-совсем не хотелось вылезать.

“Может это еще одна, но похожая шкатулка? Может у него коллекция оных. Неужели он не проверил ту, другую шкатулку?” Недоумение попаданки было велико. Если бы она чего-то жаждала очень сильно, она бы потом непременно несколько раз посмотрела на раздобытую вещицу и проверила на месте ли.

Некроманта уже и след простыл, когда она выползла из комнаты, но искать его не пришлось. Неожиданно, запястье обожгла режущая боль в том месте, где жил своей жизнью поводок и ее руку потянуло в сторону лестницы. Пришлось поторопиться. Боль была такой, что слезы сами катились по щекам, а девушка шипела и вскоре побежала за жутким магом.

— Козел хвостатый, — прошептала ругательство Алина, когда увидела вдалеке спину мага, размеренно и довольно быстро шедшего в сторону колодца с порталом.

Маг мгновенно остановился и схватился за свою пятую точку. Алина подходила ближе, постепенно сбавляя шаг, так как маг вел себя все страннее и страннее. Некромант болезненно простонал, пытаясь посмотреть, что там у него за спиной. Попаданка смотрела на зад Черного Мора и не верила своим глазам. “У него что, хвост растет?” Ее глаза расширились от удивления.

Некромант оттянул пояс штанов. Сзади, в районе поясницы и копчика, невероятно жгло, обдало сильной, тянущей болью, казалось, кто-то отрывает нижнюю часть позвоночника, он присел на корточки, а потом и вовсе одним коленом и рукой оперся о каменный пол. Девчонка смотрела на него с немым ужасом. Кто-то применил к нему незнакомую магию, он почувствовал воздействие, но не понял откуда и привычного магического следа не осталось.

Свободной рукой он прижался к копчику и с паникой чувствовал шевеление в том месте. Нечто быстро набухало прямо под кожей, вызывая жуткую боль. Перед глазами плыло, руки тряслись от ощущений и от осознания чего-то страшного, что с ним происходило. Штаны стали мешать и мужчина попытался их снять, но стоило оттянуть край пояса, как его обожгло режущей болью так, что в глазах потемнело и накатила тошнота. Потом боль мягко расползлась по телу, невыносимое распирания схлынуло и уже не казалось, что кто-то или что-то изнутри рвет ему анус. Осталась только резь и пульсация в районе копчика, такую боль он мог терпеть. Рука и штаны сзади были в чем-то мокром.

Он глянул на руку и ужаснулся, такого унижения он ей не простит. Посмотрел в сторону девчонки, но она стояла к нему спиной, некромант выдохнул. Нужно срочно идти тайными ходами к себе и сменить одежду. Сейчас он впервые пожалел, что в замке установлена защита от переносов, портал был один, стационарный и для врагов он был настоящей смертельной ловушкой.

— Жди здесь, не оборачивайся, — приказал толстухе прежде, чем скрылся за потайной дверцей.

Алину разбирал истерический смех, когда ее мучитель схватился за пояс, изнутри вырвался самый настоящий хвост, а еще маг обделался и штаны пропитались не только кровью. Боясь, что этот монстр, который многократно хуже ее убийцы, увидит, что ее разбирает самый настоящий неконтролируемый смех, она мгновенно развернулась и со всей силы зажала себе рот рукой. Этот псих вполне способен убить на волне унижения и злости.

Через четверть часа стояния на одном месте, устало все тело. Ждать изверга надоело, гадать из-за чего приключился с мужиком хвост, надоело. Но неужели из-за того, что она его обозвала “козлом хвостатым”. Алина принялась примерять на мага и другие оскорбительные эпитеты, некоторые были с рогами и копытами, но это тоже приелось. Когда видишь чудесные преображения своими глазами, то все гораздо интереснее, а так неизвестно подействовало или нет.

Кто-то мягко и невесомо коснулся ее плеча и Алина вздрогнула, но это оказалась ее знакомая, которую она не видела несколько дней. Каторения.

Она жестом позвала Алину идти за собой, в сторону ставшей уже родной башенки.

Весь путь они молчали и шли почти неслышно, не хотелось нарушать тишину старинного, переполненного тяжелой магией замка. Именно так ощущала Алина это здание, тяжелое, стены будто наполнены водой до запечатанных краев и даже больше, казалось еще немного и они затрещат по швам.

Войдя в комнату и затворив за собой дверь, Каторения кинулась к Алине и крепко обняла ее, быстро отпустив. Она постаралась не смотреть на пленницу башни, но Алина заметила слезы застывшие на ресницах. Женщина вытащила свою планшетку и принялась что-то быстро писать, а попаданка повинилась:

— Прости меня Каторения, я не хотела тебя обидеть. Если я еще раз задам неудобный вопрос, ты просто не отвечай. Я не со зла, язык мой — враг мой.

Но увидела, как женщина в форме служанки подняла на нее сияющие глаза и подала планшетку:

​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​