Келл оглядел себя в зеркало и замер.

Даже со светлой кожей и рыжими волосами, даже с черным глазом, блестевшим, как полированный камень, он выглядел по-королевски. Келл долго любовался своим отражением, как зачарованный.

Он выглядел как принц.

Рай стоял перед зеркалом, застегивая блестящие пуговицы на тунике. За закрытыми окнами клубились, будто пар холодной ночью, звуки праздника – стук колес подъезжающих карет, смех, шаги и музыка.

Он опаздывал и знал это, но никак не мог взять себя в руки, побороть страх. Темнело, ночная мгла наваливалась на дворец и на него, сжимая грудь невыносимой тяжестью.

Он налил себе бокал – уже третий, поглядел в зеркало и вымученно улыбнулся.

Куда подевался принц – любитель праздников, который не знал ничего лучше, чем дарить радость и быть в центре внимания?

Умер, сухо подумал Рай, не успев вовремя остановиться, и не в первый раз порадовался, что Келл не может читать его мысли с той же легкостью, с какой ощущает его боль. К счастью, остальные до сих пор видят в нем прежнего Рая, а не того, кем он стал сейчас. И непонятно – то ли он хорошо притворяется, то ли они смотрят невнимательно. Что тут скажешь? Келл подарил ему жизнь, отдав свою, и не виноват, что брату эта новая жизнь нравится меньше, чем прежняя. А прежнюю Рай потерял по собственной глупости.

Он залпом выпил бокал, надеясь поднять себе настроение, но мир стал еще более тусклым. Он коснулся блестящих пуговиц, в сотый раз поправил корону, вздрогнул от холодного сквозняка.

– Золота на тебе маловато, – послышался голос от балконной двери.

Рай окаменел.

– Куда смотрит стража? – медленно произнес он. – Почему впускают пиратов?

Нежданный гость сделал шаг, другой, и бесчисленное серебро на нем зазвенело, как колокольчики.

– Теперь нас называют каперами.

Рай обернулся и увидел Алукарда Эмери.

– Что касается золота, – спокойно сказал принц, – его ровно столько, сколько нужно. Чем больше на себя надеваешь, тем больше желающих тебя обчистить.

– Вот же дилемма, – покачал головой Алукард и приблизился еще на шаг. Рай присмотрелся к нему. Его темно-синий наряд с серебристым плащом, очевидно, никогда не бывал в море. Густые темные волосы аккуратно уложены и усеяны драгоценными камнями, над правым глазом сверкает сапфир. Эти глаза – словно ночные лилии в лунном свете. Раньше он благоухал этими лилиями. А теперь пахнет морским ветром и пряностями, и еще чем-то неведомым из далеких земель, где Рай никогда не бывал.

– Что привело разбойника в мои покои? – спросил Рай.

– Уж и разбойника, – Алукард попробовал слово на вкус. – Но лучше быть разбойником, чем скучающим придворным.

Рай почувствовал, как глаза Алукарда медленно, жадно ощупывают его, и зарделся. Лицо вспыхнуло, волна жара покатилась вниз – под воротник, вдоль груди, под рубашку и пояс. Это было непривычно. Рай не владел магией, но в личных делах привык повелевать – обычно все происходило по его прихоти и ради его удовольствия. Но сейчас власть ускользала. Единственным человеком в Арнсе, способным смутить принца, превратить его из гордого владыки в нервного юнца, был Алукард Эмери. Изгнанник. Разбойник. Пират. И при этом – королевский родственник. Не претендент на престол, но все же… Алукард Эмери мог бы иметь герб и теплое местечко при дворе. Но предпочел сбежать.

– Ты приехал на турнир? – Рай решил завести светскую беседу.

Алукард скривил губы, насмехаясь над этой жалкой попыткой.

– Помимо всего прочего.

Рай неуверенно смолк, не зная, что сказать дальше. С кем угодно другим он завел бы непринужденную болтовню, но рядом с Алукардом ему не хватало воздуха. Он отвернулся, теребя манжету. Через мгновение звякнуло серебро, Алукард властно обнял его за плечи, приник губами к шее, сразу за ухом. Рай вздрогнул всем телом.

– Ты слишком фамильярен со своим принцем, – предостерег он.

– Признаешь, значит? – Губы Алукарда переместились – теперь он целовал шею принца. – Что ты мой.

Он укусил Рая за мочку, и тот ахнул, выгнув спину. Алукард всегда знал, что сказать и что сделать, чтобы мир под ногами покачнулся.

Рай повернулся, собираясь ответить, как-то остановить Алукарда, но тот накрыл губами его губы. Пальцы запутались в волосах, вцепились в одежду. Их неумолимо влекло друг к другу силой трехлетней разлуки.

– Ты скучал по мне, – сказал Алукард. Это был не вопрос, а признание, потому что все в нем – изгиб спины, стук сердца, дрожь в голосе – говорило о том, что тяга была взаимной.

– Я принц, – ответил Рай, силясь совладать с собой. – Я умею найти себе развлечение.

Над бровью сверкнул сапфир.

– А я прекрасно умею развлекать. – С этими словами Алукард прижался к Раю, и тот невольно подался навстречу, но в последний миг пират запустил руку ему в волосы, потянул назад, обнажая шею, и прижался к ней губами – чуть ниже подбородка.

Рай стиснул зубы, подавляя стон, но молчание предало его: он ощутил на коже улыбку Алукарда. Пальцы гостя потянулись к тунике, ловко расстегивая пуговицы, поцелуи спустились ниже, но Рай почувствовал, что при виде шрама над сердцем Алукард неуверенно замер.

– Тебя ранили, – шепнул он в ключицу. – Хочешь, помогу?

Рай притянул лицо Алукарда обратно к своему, пытаясь отвлечь внимание от шрама и от вопросов, которые он мог вызвать. Он укусил Алукарда за губу, услышал тихий вскрик и поздравил себя с маленькой победой, но в этот миг…

Зазвонили колокола.

Ночь знамен.

Он опоздал. Оба опоздали.

Алукард тихо, грустно рассмеялся. Рай зажмурился и сглотнул.

– Санкт! – выругался он, ненавидя мир, поджидавший за дверью, и свое место в нем.

Алукард отстранился, и на миг Раю отчаянно захотелось вернуть его, удержать. Он боялся, что, если разжать пальцы, Алукард снова исчезнет – не только из комнаты, а из Лондона, из его жизни, уйдет в ночное море, как три года назад. Алукард, должно быть, заметил в его глазах панику: он вернулся, притянул к себе Рая и в последний раз приник к нему мягким, долгим поцелуем.

– Спокойнее, – сказал он, медленно отстраняясь. – Я не призрак. – Улыбнулся, расправил плащ, шагнул к дверям. – Корону поправь, мой принц, – бросил он напоследок. – Покосилась.

II

Спускаясь по лестнице, Келл встретил на полпути невысокого, очень усталого остра с короткой бородкой. С тех пор, как начались приготовления к турниру, Парло ходил за принцем по пятам.

– Мастер Келл, – пропыхтел он, – принц не с вами?

– Я думал, он уже внизу.

Парло покачал головой:

– Не случилось ли чего-нибудь?

– Вряд ли, – уверенно ответил Келл.