— Нам понадобится удача, — напомнила я, взглянув на него через плечо.

Тимофеев выудил ключи от машины из кармана джинсов. Мы спешили к стоянке, где оставили автомобиль. Воздух на улице прогрелся, становилось душно. Солнце стояло в зените, вынуждая прохожих избавляться от теплых кофт и курток.

В моей сумочке зазвонил телефон. Я замедлила шаг, чтобы достать его. Тимофеев повернулся, чтобы узнать, что меня отвлекло.

На дисплее высветилось «мама».

— Ну вот. Как чует. Сейчас опять будет отчитывать по поводу Ксюши, — вздохнула я, глядя на экран. — Если бы только можно было ей объяснить свои действия.

— Правда ее только напугает. Бери, — Лёша взял меня за локоть и отвел на край дороги, подальше от проезжающих машин.

Было очень шумно.

— Да, — еле слышно пробормотала я в трубку, нажав на кнопку.

— Доченька, это ты? — крикнула мама.

Её голос был взволнованным и смятенным.

— Я, мама, — ответила я громче.

— Плохо слышно, Саша, — обеспокоенно заметила она.

Тимофеев стоял рядом и с интересом смотрел на меня. Я встала на бордюр, нервно переминаясь с ноги на ногу. Так наши лица были почти на одном уровне.

— Говори, мама, я тебя слышу.

— Доченька, это Сеня… — волнуясь, простонала мама.

— Что с Сеней? — с замиранием сердца произнесла я и глубоко вдохнула.

— Сеня, мой мальчик, — рыдала она, — он очнулся!

— Правда?! — переспросила я, не веря своим ушам.

Глаза Тимофеева расширились. Он смотрел на меня с надеждой, не зная, куда деть свои руки от переживаний.

— Арсений открывает глаза, — подтвердила мама, всхлипывая. — Он по-прежнему на аппарате, сейчас врачи пытаются снять его с искусственной вентиляции легких, меня пока не пускают.

— Но он в сознании? — неожиданно громко выкрикнула я.

— Да, приезжай, доченька. — Она тяжело вздохнула. — Приезжай скорее.

— Жди, мамочка, сейчас буду, — воскликнула я и нажала «отбой».

Мне не хватало воздуха. Хотелось запрыгать от счастья. Эмоции просто переполняли меня. Мысли поплыли куда-то за горизонт.

— Он пришел в себя, да? — радостно спросил Тимофеев.

— Да! Представляешь? — взвизгнула я и чуть не разрыдалась.

— Слава Богу, — Лёша расплылся в улыбке и протянул руки для дружеского объятия.

Я, не задумываясь, бросилась к нему с затуманенными от слез глазами, чувствуя, что готова взорваться от радости. Он поймал меня в воздухе и покружил вокруг себя. Ветер подхватил мои волосы, разделяя на тонкие пряди.

Прижавшись к Тимофееву, я вдохнула его ставший уже родным, мужской запах. Он обнял меня крепче и покружил еще раз. Мне хотелось запечатлеть в памяти этот момент, остановить время. И я знала, как это сделать.

Когда он поставил меня на землю, мы разомкнули объятия. Я подняла голову и посмотрела на него. Лёша ошеломленно уставился на меня. Его горячее дыхание обжигало мою кожу. Почувствовав, что беспощадно тону в глубине его светло-зеленых глаз, словно в омуте, я несмело потянулась и прикоснулась к его губам. Легко и нежно.

Слышно было, как, заглушая шум самолетов, бьется его сердце. Он поднял дрожащие руки и, глядя мне прямо в глаза, обхватил ими моё лицо. Чувства, таившиеся в его взгляде, окутывали меня своей теплотой и манили. Притянув меня к себе, он поцеловал меня настойчиво и страстно.

И тогда всё сразу стало легко. И голова пошла кругом. Я больше ни о чем не думала, ничего не слышала. Дрожь в наших телах окутала нас с головы до ног, и только это было важно. Земля перестала вращаться, вселенная затаила дыхание. Всё кружилось, не останавливаясь, и остались только мы вдвоем.

Оторвавшись от моих губ, Тимофеев обхватил меня за талию и прижал к себе. Мы стояли, прислонившись лбами, и просто смотрели друг на друга, пытаясь отдышаться. Он улыбался, а у меня не получалось унять дрожь во всем теле. Едва не теряя сознание, мы вновь соприкоснулись губами. Моё лицо горело, сердце рвалось из груди, а тело просило не размыкать этих сладостных объятий.

Неожиданно совсем рядом с моим ухом кто-то из прохожих громко присвистнул. Я смутилась и спрятала лицо, уткнувшись в грудь Тимофеева. Он нежно накрыл меня руками и зарылся носом в моих волосах. Чувствуя себя пьяной от этой близости, я рассмеялась и потянула его за руку к машине. Он не сопротивлялся.

По дороге в город мы молчали, думая каждый о своём. Но наши лица не покидала идиотская улыбка. Я полностью опустила стекло и подставила лицо потокам встречного воздуха. Лента шоссе мирно покачивалась, уходя за горизонт извилистой рекой. Мне было легко и хорошо, тело расслабленно трепетало. Я позволила себе закрыть глаза и окунуться в мечты, представляя своё возможное будущее.

— Вон та серая «Шкода», — вдруг хриплым голосом произнес Тимофеев на подъезде к городу, — следует за нами с самого аэропорта.

— Ты уверен? — спросила я, выпрямляясь на сиденье.

— Я притормаживаю, она тоже. — Его голос был жестким и уверенным. — Держится на расстоянии, не обгоняет при возможности. Посмотри сама.

Я вытянула шею и постаралась разглядеть её в зеркало заднего вида. По спине пробежали мурашки. С такого расстояния разглядеть водителя было невозможно. Машина держалась позади нас на приличном отдалении.

Я оглянулась назад. Как мог Тимофеев в таком плотном потоке машин разглядеть, что нас кто-то преследует?

— Тебе, наверное, показалось, — предположила я, нахмурив брови.

— Хорошо, если так, — сказал он, повернув налево. — Когда мы выходили из здания аэропорта, возле дверей стоял какой-то мужчина. Потом он последовал за нами. Я не обратил на это внимания, но сейчас вспомнил, как тот опустил голову, когда я обернулся.

— Я никого не заметила.

— У тебя нет соответствующих привычек. Замечать всё подряд. Устроим небольшую проверку. — Он надавил на педаль газа. Скорость движения заметно выросла. Мы лавировали из ряда в ряд меж автомобилями. — Я уже пытался подпустить его ближе, чтобы рассмотреть номер, но он старается держаться позади на приличном расстоянии.

Шины взвизгнули на очередном повороте. Я вжалась в сиденье. Рёв двигателя наполнил салон.

Серая «Шкода» и не думала отставать. Выискивая зазоры среди машин, она юлила между полос. Тимофеев крепко сжал мою руку, но тут же отпустил, вынужденный совершить очередной маневр. Я наблюдала за преследователем в боковое зеркало. Мое тело покрылось липким потом.

«Шкода» резко вильнула, обгоняя грузовик. Мне показалось, что я даже могу рассмотреть силуэт водителя. Высокий мужчина, худощавый.

Впереди огромная фура начала перестраиваться на другую полосу. Тимофеев метнулся на своем «Вольво» в образовавшуюся щель, обгоняя её с неположенной стороны. Грузовик отчаянно вильнул. Водитель высунулся в окно и, гневно выругавшись, просигналил.