что его жизнь утекает сквозь пальцы. Что стремительно гибнут нейроны его мозга. Что всё естество плавно угасает, растворяясь в бесконечном ничто.

На 6-й минуте аноксии повреждения достигли той стадии, когда на восстановление Синергией потребуется неделя. Обычный человек в такой ситуации неминуемо впал бы в вегетативное состояние, неспособный более на осознанное существование.

Кён с отчаянием понял, что его ничего не спасёт. Уже через 2 минуты повреждения мозга станут настолько серьёзными, что процесс будет необратим даже с полным запасом Синергии и восстановленной шеей.

Время, казалось, замедлилось тысячекратно. Сто двадцать шагов длиною в секунду разделяли Лавра от пропасти в бездну, где весь его путь подойдёт к концу. Интересно, кто-нибудь вспомнит о нём с теплотой в сердце? Разве что Марина и, возможно, главы сект…

Карета покинула черту Дантеса, но слишком поздно. Прошло полторы минуты.

Кён боялся смерти. Её не боятся только те, кто не ценит свою жизнь. Он страшился бесконечной тьмы, окутывающей сознание, поэтому сделал отчаянный шаг: при помощи стихии воды проложил для крови маршрут между рассечёнными артериями и заставил её циркулировать.

«Э?» — слуги в серых масках удивлённо переглянулись и открыли крышку гроба. Увидев, как кровь мужчины с разрезанной шеей удивительным образом перемещается от тела к голове и обратно, они, даже несмотря на своё приобретённое с годами профессиональное хладнокровие, поражённо разинули рты.

«Он ещё жив… Что за чудовище!»

«Я завидую его воли к жизни… Однако он должен умереть.» — с некоторым уважением произнёс слуга императрицы и перекрыл поток крови ладонью, однако алая струйка, словно живая, обогнула ладонь и продолжила свой ход.

Мужчина в маске нахмурился и заморозил всю шею стихией холода, чтобы наверняка.

Из-за льда, наполненного энергией, Синергия больше не могла отправлять сигнал ключу воды. В этот момент Кён понял, что теперь точно конец. Способа выжить не существует.

Парень сожалел о многих вещах: не стал для Трианы альфой, не вернул должок Юноне и Анне, не отбил Дину у богини, не уберёг Валиру от нулевого генерала, а главное, что он так и не увидел своего сына, о котором так давно мечтал. Возможно даже, что он так и не родился.

Когда Лавр уже смирился со своей участью, произошло неожиданное…

Некая сила оторвала крышу кареты, как крышку от консервной банки.

«Что происходит?!» … «На нас напали!» — закричали слуги в масках, готовясь к бою.

В небе парила девушка с внешностью богини. Хрусталики в её прекрасных глазах напоминали два песчаных вихря. Заглянув внутрь развороченной кареты, она увидела в гробу знакомого мужчину с разрезанной шеей. Её лицо побледнело, но уже через мгновение исказилось от ярости.

Четверо слуг императрицы и кучер в мгновение ока превратились в десятки тысяч идеально нашинкованных кубиков плоти, медленно развалившихся подобно карточному домику на ветру.

Глава 509

Евга и Лана вернули себе воспоминания через неделю после пропажи отца, почти одновременно. Ещё несколько часов каждая из них пыталась осмыслить весь прошлый год, проведённый в шкуре наивной несмышлёной девчонки, после чего обе женщины начали действовать. Нет, они отнюдь не устроили драку между собой, наоборот, старательно избегали встречи и разговора, ведь сейчас их волновало совсем другое — найти посланника богини! Он же Кён, он же Сруль Булков и Зосим — ублюдок, который обманывал, использовал и унижал их своим притворным покровительством целый год!

Причина, по которой обе девушки знали, что Зосим — это Кён, заключается в том, что он испустил такую же неповторимую верховную ауру во время второго набега демонов, какую излучал посланник богини на турнире семей. Таких совпадений не существует. Да и сражение с Эдвардом, превосходящим его почти на 2 области, говорит за себя.

Лицо главы секты Девы полыхало злобой, а руки тряслись от жгучей ярости. Какой-то незрелый мальчишка в облике мерзкого мужика снисходительно гладил её по голове! Называл «зайкой» и даже видел голой! Пользовался её послушанием и покорностью! Втёрся в доверие в роли отца и обманом заставил влюбиться в себя!

Глава секты Танца и вовсе боялась сойти с ума от бешенства. Немощный мальчишка убедил её, что является её отцом, так ещё и влюбил в себя… Видел её обнажённой, шлёпал по попе, нагло ставил на место и всячески унижал своим снисходительным отношением! А она, как последняя дура, всеми силами старалась соблазнить его… Унижение было столь необъятным, что сердце девушки готово было лопнуть от охватившего её гнева.

Глав сект объединяло желание найти Зосима и разобраться с ним. Цель поиска — пузатый плешивый практик 5-й ступени дворянской области либо неприлично некрасивый толстяк, ну или смазливый юноша. Придётся каждого проверить воочию.

Евга начала искать цель в департаменте, а затем отправилась во дворец.

Тем временем Лана искала его в штабе теневого клана и гильдии «Золотая свинка», затем решила осмотреть окрестности. Интуиция ей подсказала направление, и действительно: она почувствовала мужчину с подходящими характеристиками в карете за стенами Дантеса.

…

Прекрасная девушка, подобно богине хаоса с картины гениального художника, плавно спустилась с неба и приземлилась рядом с гробом. Изначально она думала, что скрутит посланника богини в бараний рог сразу, как найдёт, ведь этот ублюдок обманывал, использовал и унижал её целый год. Однако сейчас, при первом же взоре на мертвенно-бледное лицо уже покойного отца, пусть даже и фальшивого, все её пламенные чувства мгновенно сменились жалостью и скорбью. В груди защемило от боли. Глаза защипало от слёз. Почему она так реагирует? Почему в мыслях проносятся одни лишь счастливые воспоминания их совместной жизни? Каким таким образом этому обманщику удалось так глубоко забраться в её сердце, что она даже не может контролировать эмоции…

Внезапно «покойник» моргнул.

{Жив?!} — Лана приоткрыла маленькие губки от изумления, но быстро опомнилась и отправила телепатический сигнал через всю столицу. — {«Он здесь! Поторопись и спаси его!»}

Через считанные секунды с небес явилось еще одно внеземное создание неописуемой красоты. Чарующий облик этой до боли привлекательной девушки мог пленить сердце самого дьявола. При взгляде на Зосима, голова которого почти полностью была отделена от тела, что-то в её ледяном лице дрогнуло. Негодование и ярость, клокотавшие внутри неё еще секунду назад, затмились другими чувствами. Для самой известной мужененавистницы в мире испытывать жалость к какому-то слабому пузатому старику — уму непостижимо.

«Немедленно используй своё проклятое исцеление!» — то ли приказала, то ли потребовала Лана. Она смотрела на сестру с ненавистью, но без привычного желания поскорее прикончить соперницу.

«Исчезни с моих глаз!» — отрезала