Каждый вечер он смотрел отснятое за день. Если они были в Веллингтоне, для этих целей использовался кинотеатр «Кэмпердаун» по соседству с «Weta Workshop». Если шли натурные съемки, достаточно было найти просторное помещение, в котором устанавливали проектор: чаще всего это происходило в конференц-залах отелей. Актеров и основных членов съемочной группы всегда приглашали присоединиться к просмотру, прихватив с собой пиво и чипсы.

Пересматривая множество дублей одной и той же сцены (обычно он запоминал, какой понравился ему больше всего, но всегда предпочитал себя проверить), он нередко слышал рядом храп. К концу съемочного периода Джексон так устал, что брал отснятый материал домой на видеокассетах и всячески старался не заснуть.

Когда он все же засыпал, его мучил кошмар, в котором съемочная группа пробиралась к нему в спальню и выстраивалась возле кровати, требуя пояснить, как снимать следующую сцену. Но он никак не мог вспомнить, какую сцену собирался снимать следующей…

Усталость была его злейшим врагом. Бывали дни, когда он никак не мог взять все под контроль и найти оригинальные углы съемки, а потому ограничивался банальными кадрами, словно отступая под натиском противника. Казалось, его фантазия отказывалась работать под давлением.

«В такие моменты он был мрачнее тучи», – признает Бойенс, хотя он никого не обременял своими дилеммами, за исключением разве что Уолш. И все же Бойенс тоже видела, как он замыкался в себе.

Чтобы справиться с такими ситуациями, в выходные он смотрел фильмы режиссеров, которые его вдохновляли. «У меня не слишком утонченный вкус», – говорит он. Утешения он искал в таких картинах, как полные психологически тонких сцен «Славные парни» и «Казино» Скорсезе, а также душераздирающая «Спасти рядового Райана» Спилберга. В другое время он заряжался энергией Джеймса Кэмерона или неистовством Джорджа Ромеро.

Все эти противоборствующие силы пробили себе дорогу в Средиземье.

Но ближайшим союзником Джексона оставалась Уолш, которая не раз спасала его и неизменно дарила ему вдохновение. Казалось, он клонировал себя: они одинаково мыслили и одинаково подходили к делу – они походили друг на друга даже слегка растрепанным видом, хотя Уолш была стройнее и серьезнее Джексона. Влияние бывшей панк-рокерши чувствовалось на всех уровнях: в сценарии, в подборе актеров, разработке эскизов, создании спецэффектов и музыки. Она держала в ежовых рукавицах костюмерный цех и стала одним из главных режиссеров второй группы.

«Увидев свое имя в вызывном листе, я подумала, что это ошибка», – признается она. Но она была прирожденным режиссером.

Чувствуя, что усталость берет свое, Джексон автоматически передавал управление Уолш.

«Без нее я не справился бы. Нет, нет, нет, – настаивает он. – Я всецело ей доверяю, и она единственная знала проект так же хорошо, как я сам».

«Порой они кажутся единым целым, – говорит Серкис. – В некотором роде они дополняют друг друга. Они не сдадутся, пока не изучат все возможные пути».

Сентябрь (натурные съемки Мории, Эмин Муил, Эрегион, Нен Хитоэль, равнины Рохана, Эдорас, Гондор, река Андуин, сады Изенгарда). Вечером 11 сентября 2000 года, на 193-й день съемок, в Те-Анау состоялась вечеринка, на которой прощались с Боромиром. Для Бина настал последний день съемок – с момента смерти его героя прошел почти год.

Как и предупреждали продюсеры, весенние месяцы принесли с собой сложнейший график. Работать по пятнадцать-шестнадцать часов в день было физически тяжело, а необходимость следить за развитием своего персонажа, мотаясь туда-сюда по истории, вызывала немалые психологические сложности. Актерам приходилось постоянно отвечать на два вопроса: «Где я? Когда я?»

Вуд всегда заглядывал на неделю вперед и старался как можно лучше готовиться к съемкам. «Все мы были в одной лодке. За три фильма все герои очень сильно меняются».

Спустя шесть месяцев с начала съемок Эстин задумался, сумеют ли они дойти до конца, но зародившаяся в первые месяцы дружба оказалась очень крепкой, особенно между хоббитами. Между дублями они наведывались друг к другу в трейлеры, чтобы подремать или поиграть в видеоигры, ничуть не уставая в компании друг друга. Даже снимаясь в разных сценах, вспоминает Эстин, они «безмерно уставали, но все равно заваливались вместе в бар и пили до четырех утра, а потом, проблевавшись, чувствовали себя готовыми к новой неделе».

Через пять месяцев работы Вуд, Монахэн, Бойд и Блум слетали в Сидней, где шли съемки фильма «Звездные войны. Эпизод II: Атака клонов». Они встретились с Хейденом Кристенсеном и Натали Портман и поделились впечатлениями от работы, но Вуд ощутил некоторое напряжение.

«Мы почувствовали себя преступниками. Две трилогии словно бы соперничали друг с другом, хотя открыто об этом никто и не говорил. Мы показались им странноватыми, потому что называли друг друга хоббитами».

Само собой, между актерами случались ссоры. Они слишком сблизились, чтобы можно было избежать трений. Усталость давала о себе знать: ранние подъемы и утомительные преображения в гримерной и костюмерной не проходили даром. Рюкзак Сэма, его «доспехи» с кучей сковородок, сдавливал ему грудь не хуже корсета: «Теперь глубокий вдох». Он смотрел на свое снаряжение с отчаянием.

Самый консервативный из членов Братства, Рис-Дэвис, многое играл на крупных планах, в связи с чем частенько снимался один (при возможности Мортенсен стоял за кадром и озвучивал свои реплики, чтобы помочь товарищу). «Более одиноких съемок у меня в жизни не было», – говорит он. Кроме того, ему приходилось бороться с болезненной аллергией на грим Гимли.

Вероятно, ему можно простить нетерпение к навязчивому стремлению Эстина всякий раз изображать Саллаха из «Индианы Джонса», когда Рис-Дэвис оказывался рядом.

«Инди, они копают не там!»

«Знаешь, сынок, – ответил он однажды, – порой это граничит с пародией».

Октябрь (лагерь в Итилиэне, Моргульская развилка, Белые горы, Палаты Врачевания, большой зал Хорнбурга, Пеленнорские поля, Расщелина Судьбы). В годовщину начала съемок им по-прежнему не видно было конца. Группа 1А снимала в Дир-Парк-Хайтс сцену, в которой Эовин подает Арагорну сомнительное рагу и узнает, что ему 87 лет. Но времени на празднование не было – не было даже времени сделать паузу и поразмыслить о пройденном пути.

Вторая группа под руководством Джеффа Мерфи снимала Гэндальфа, который на коне отгонял назгулов прочь. Весь этот месяц и часть следующего Мерфи собирал всадников со всех концов страны и снимал недели «конных сцен» для похода роханцев.

А Джексон смотрел в мониторы, дирижируя всей Новой Зеландией.

Каминс вспоминает, как наблюдал за ним и поражался, что ему удается одновременно режиссировать несколько сцен. «Он снимал свое, а потом говорил: «Группа три, мне это не понравилось. Можете перемотать? Подвиньте дерево на метр назад. Группа четыре, он ужасен в этой сцене. Подвиньте его на полтора метра влево. Эй, группа два, можете повторить запись? Кажется, я чего-то не понял». Не знаю, как он с этим справлялся».